Сезон охоты на людей, стр. 88
– Валяйте, мистер Суэггер.
– Я думаю, что вы найдете место, откуда стреляли, на той стороне каньона. Так говорила моя дочь, и об этом же говорит положение тела бедняги Дэйда. Понимаете ли, у меня не было никакой возможности совершить эти выстрелы и встретиться со своей дочерью здесь спустя всего несколько секунд. На той стороне большая осыпь, потом сильно пересеченный участок, через которые просто невозможно перебраться так быстро. Я встретился с дочерью самое большее через тридцать секунд после последнего выстрела. Вы сможете также найти следы моей лошади отсюда до ранчо, но ни одного следа, который каким бы то ни было образом соединял меня с тем, что здесь произошло. И последнее: вы уже наверняка сообразили, что несчастный Дэйд погиб потому, что стрелявший, кем бы он ни был, думал, что целится в меня.
– Вы угадали мою мысль, мистер Суэггер. Но я должен изучить все это глубже и только потом смогу дать вам ответ. Я буду задавать и вам, и другим много вопросов. У меня нет иного выхода.
– Ну что ж, действуйте. Мне понадобится адвокат?
– Если мы сочтем вас подозреваемым, то я непременно сообщу вам, сэр. Мы здесь все делаем прямо.
– Спасибо.
– Но вы ведь были стрелком, использовавшим оптический прицел? И если, конечно, я не ошибаюсь в своих предположениях, то здесь прекрасное место для того, чтобы воспользоваться именно таким приспособлением.
– Возможно. Я пока что не могу сказать ничего определенного.
– Это не могли быть какие-нибудь снайперские штучки? Какой-нибудь другой снайпер? Может быть, кто-то решил поквитаться с вами за что-то, случившееся в прошлом?
– Я не знаю, сэр. У меня нет даже догадок.
Рация лейтенанта захрипела, и он поспешно отцепил ее от ремня.
– Бентин слушает.
– Лейтенант, похоже, что мы нашли это место. Обнаружили пару гильз, несколько следов, термос из-под кофе и участок взрыхленной земли. Не хотите посмотреть?
– Спасибо, Уолт, сейчас я к вам перепрыгну. – Он повернулся к Бобу. – Они думают, что нашли огневую позицию. Желаете взглянуть, мистер Суэггер? Может быть, вы как специалист сможете что-нибудь подсказать мне.
– Да, сэр, я хотел бы посмотреть это место. О моей жене пока ничего не известно?
– Еще нет. Они сообщат, как только хоть что-нибудь найдут.
– Тогда давайте отправимся туда.
Конечно, вертолет оказался «хью»; ему всегда приходилось летать только на «хью», и стоило Бобу учуять запах авиационного горючего и смазки, как перед ним на мгновение встала картинка из далекого прошлого. Птица изящно оторвалась от земли, взметнув тучу пыли, и, перепрыгнув через каньон, доставила свой груз на другую сторону.
Боб с лейтенантом выскочили, и птица тут же отбыла. В сотне метров от места посадки стоял полицейский, он помахал рукой, и прибывшие направились к нему. Там второй полицейский, помоложе, указал на небольшой клочок голой земли, на котором что-то поблескивало. Боб сразу же разглядел в пыли две медные гильзы. Тут же были какие-то отпечатки, а рядом валялся термос.
– Похоже, что это то самое место, – сказал молодой полицейский.
– Может быть, на термосе удастся найти отпечатки пальцев, – предположил Бентин.
Боб наклонился и посмотрел на отпечатки на земле.
– Вот, посмотрите, – сказал он, указывая на два круглых углубления в пыли на самом краю клочка земли. – Это следы от харрисовской сошки. Винтовка была установлена на харрисовскую сошку.
– Да, – согласился полицейский.
Боб повернулся и посмотрел назад, на ту сторону каньона, где все еще лежал труп Дэйда; коронеры прикрыли его простыней. Прикинул на глаз расстояние – оно оказалось около двухсот метров. Конечно, небольшой уклон, но ничего выдающегося.
– Трудный выстрел, мистер Суэггер?
– Нет, я бы не сказал, – не задумываясь, ответил он. – Его мог бы сделать любой мало-мальски обученный стрельбе дурак, да еще лежа, используя сошку и с хорошо пристрелянной винтовкой.
– Значит, вы это расцениваете так и это могла быть работа и не профессионального снайпера?
– Именно. На войне нам приходилось в основном стрелять с расстояния от четырехсот до восьмисот метров по движущимся целям. Здесь все намного проще: расстояние малое, линия огня почти перпендикулярна цели, цель неподвижна. И при этом он делает два промаха по моей жене или, по крайней мере, не попадает в нее с первого раза. Затем возвращается и стреляет в голову старику, хотя тот уже мертвый лежит на земле. Нет, судя по тому, что вижу, здесь ничего не говорит за то, что действовал обученный человек. Это мог быть какой-нибудь случайный психопат, имеющий винтовку, у которого все зудело от желания увидеть, как кто-нибудь умирает. И тут ему внезапно подвернулся шанс и он дал выход своим темным наклонностям.
– Такие вещи тоже случаются.
– Да.
– Однако это очень уж странное совпадение, не так ли? Что здесь оказался такой монстр и ему на глаза попалась именно ваша жена. Я хочу сказать, учитывая то, кем и чем вы были.
– Как вы сами сказали, такие вещи случаются. Давайте посмотрим на гильзы.
– К ним нельзя прикасаться, пока их не сфотографировали, – быстро сказал молодой человек.
– Он прав. Таков порядок.
– Ладно. Тогда, если вы не против, я присяду и попробую рассмотреть маркировку.
– Валяйте.
Боб присел на корточки и всмотрелся в донышко гильзы.
– Ну что? – спросил Бентин.
– Семимиллиметровый «ремингтон-магнум».
– Это что, хорошая пуля?
– Да, сэр. Очень настильная траектория стрельбы, очень мощный заряд. Их используют главным образом на охоте с большого расстояния. Горные бараны, антилопы, олени и тому подобное. Такого зверья в этих местах немало.
– Значит, это охотничий патрон? А не профессионального снайпера?
– Да, охотничий. Я слышал, что их используют снайперы Секретной службы, но больше никто.
Он выпрямился и снова посмотрел на другую сторону каньона. Следы от сошки, место в пыли, где она была установлена, выровнено, винтовка не перекашивалась. Две гильзы от семимиллиметрового «ремингтон-магнума». Расстояние меньше двух сотен метров, легкий верный выстрел. Имея мало-мальски приличное оснащение, его мог сделать чуть ли не любой. Но что же тревожило Боба?
Он не знал.
И все же во всем этом имелась какая-то странность, слишком малозаметная для того, чтобы ее можно было так вот запросто обнаружить. Возможно, подсознанию, самой сильной части его разума, все же удастся понять, в чем же тут дело.
Он помотал головой, главным образом в ответ своим мыслям.
Что же здесь не так?
– Интересно, почему здесь только две гильзы, – сказал Бентин, – если он стрелял четыре раза. Выходит, двух недостает.
– Только одной, – отозвался Боб. – Вероятно, он не стал вкидывать последнюю гильзу. Что же касается третьей, то, может быть, она застряла у него в одежде или где-нибудь еще, или же он, когда вставал, ногой отбросил ее далеко в сторону. Возможно также, что она упала рядом с ним и он ее подобрал. Тут нет ничего удивительного. Гильзы очень легкие и далеко разлетаются. Почти никогда не удается собрать все. Я не стал бы придавать этому такое уж большое значение.
«Так ли это было на самом деле?»
– Полезная мысль, – одобрил старший из полицейских.
И тут рация снова затрещала.
Старина Бентин отцепил ее пояса, выслушал несколько торопливых слов и повернулся к Бобу.
– Они нашли вашу жену.
Глава 30
Она будет жить. Она лежала, запакованная в гипс. Ребра – пять ребер! – были сломаны в нескольких местах, и излечить их могло одно лишь время. Ключицу, раздробленную пулей, которая прошла в считанных миллиметрах от артерии и других крупных сосудов, предстояло тоже долго лечить, и еще была необходима ортопедическая операция. Кожа, которую Джулия ободрала, пока катилась с крутого склона горы, вывихнутое бедро, сотрясение мозга, ушибы, растяжения, боль во всех мышцах, костях и суставах – все это в конечном счете заживет.