Проклятие Аркада, стр. 34

Мама без слов обняла ее и поднялась, чтобы дальше упаковывать вещи. Какие чувства скрывались за этим спокойным, как всегда, лицом? Тинг знала, что тревога не исчезнет из глаз матери, пока бабушке вновь не станет лучше.

Тинг погладила пальцем кристалл на проволочном браслете. Ей будет не хватать друзей, а особенно — этого прощального вечера, который приготовила для нее Бэйли. Но ничем нельзя помочь. Конечно, короткий перелет — это лучше для всех, чем долгая дорога на машине. Бэйли и Джейсону придется подождать. Все-таки она уезжает не навеки, они смогут видеться. Ведь у них теперь есть Магия.

Ее уже отпустили из школы, и теперь Тинг ждала, когда можно будет позвонить Джейсону и сообщить ему нерадостную новость, чтобы он передал ее остальным. Она выбрала его, потому что ей очень не хотелось слышать, как расстроится Бэйли.

— Вас слушают. Это дом Мак-Интайров.

Тинг узнала недружелюбный тон сводной сестры Джейсона, Алисии.

— Здравствуй, Алисия. Это Тинг. Джейсон уже дома?

— Нет, кажется. Что-нибудь передать?

— Пожалуйста, если не трудно. Я не смогу встретиться со всеми завтра в пиццерии «Треви». Мы раньше улетаем в Сан-Франциско. Передай ему, пожалуйста, что я очень сожалею и пошлю письмо по электронной почте, как только мы приедем на место и соберем компьютер.

— Ага, непременно. Сочувствую, что твоя бабушка заболела.

— Она поправится, я надеюсь. Просто нужно время. Спасибо тебе, — вежливо ответила Тинг и повесила трубку.

Алисия тоже положила трубку и оглядела кухню. Тарелки после завтрака должен был мыть Джейсон, но он убежал в школу, а в кухне творился полный беспорядок. Придется все убирать ей, пока не вернулись родители. Алисия наморщила лоб и фыркнула. Как легко забыть обо всем, когда тебе предстоит перемыть столько тарелок!

Статлер Финч глядел на Джейсона из-за подставки с ручками и карандашами — все как один с острыми, отлично заточенными грифелями.

— Раз уж так обстоят дела, я найду возможность устраивать консультации ранним утром, Джейсон. Но только если ты пообещаешь мне, что вовремя будешь на месте.

— Раз в неделю, сэр.

— Пока. Все будет зависеть от результатов. Возможно, нам придется встречаться чаще.

Джейсона чуть не перекосило, но он справился с собой:

— Будет зависеть от того, насколько я чокнутый, да?

Статлер не улыбнулся в ответ. Но что-то промелькнуло у него в глазах.

— В этом роде, — он откинулся на кресло, и оно жалобно заскрипело. — Итак, я понимаю, что тебя и твоего приятеля каждую пару недель засовывают в мусорный бак.

— В этом роде, — усмехнулся Джейсон.

Статлер делал пометки в своем желтом блокноте и, кажется, не уловил в голосе Джейсона никакой иронии. Не глядя наверх, он спросил:

— Скажи мне, что ты об этом думаешь.

— Воняет, сэр. И еще, знаете, противно.

— Противно? Это как это?

Джейсону казалось, что совершенно очевидно, что в помойном баке противно. Он пожал плечами:

— Ну, мы из-за этого опаздываем на урок или на тренировки. Ну и… в этом роде.

— В каком таком роде? — хищная улыбка змеей проползла по губам Финча.

— Неприятности, сэр.

— И как ты воспринимаешь неприятности? Волнуешься? Может, злишься?

— Ну да, немного злюсь, конечно, что таким, как он, все сходит с рук, а все шишки сыплются на меня. Но не так чтоб очень злюсь. Я об этом даже как-то и не думал.

— Ты отбрасываешь от себя проблемы, верно?

Сиденье стула Джейсона было таким жестким, из окна кабинета дуло — было прохладно, и мальчик крепился, чтобы не поежиться.

— Да нет, просто забываю. Подумаешь, ерунда какая.

— Что ты хочешь сказать этим словом — «ерунда»? — не глядя на него, Финч строчил строчку за строчкой на листке блокнота. Карандаш с ужасным скрипом раздирал бумагу.

— Да то, что и сказал. Завтра, через месяц все это не будет иметь никакого значения. Не важно. Разве в жизни нет более важных вещей? — по крайней мере, сейчас его больше всего волновала другая важная вещь — не положил ли он случайно вчерашний тухлый гамбургер в тетрадь по алгебре.

— Так, значит, ты не предпринимаешь никаких действий?

— Я этого не говорил. Я постоянно предпринимаю, каждый раз, когда они… Но через много лет я об этом позабуду, так что не стоит кипятиться. Бульдозер говорит — важно понимать, когда принять вызов, а когда нет.

Психолог резко вскинул голову:

— Так значит, это вызов? — карандаш яростно зашуршал по бумаге.

Джейсон еле удержался, чтобы не состроить гримасу:

— Не совсем. Я думаю, отчим хотел этим сказать, что есть время давать сдачи, а есть время сдаваться. Надо уметь выбирать.

В этот момент что-то неуловимое вновь промелькнуло в глазах Статлера Финча, и Джейсону оно не понравилось. Он мысленно принялся ругать себя — надо осторожнее выбирать слова!

— Расскажи мне про свои сны, Джейсон.

Ну уж нет, ни за какие коврижки. Джейсон опустил глаза и принялся изучать ботинки, чтобы по глазам не было видно, что он врет. Мальчик пожал плечами:

— Сны как сны. Я их почти и не помню.

— Тебе снится школа?

— Иногда. Ну, вы знаете. Забыл ключ от шкафчика или опоздал на контрольную. Моя мачеха говорит, тут не о чем беспокоиться. Просто неспокойный сон. Такое всем снится.

Никогда на свете Статлер Финч не вытянет у него ни слова о ночных кошмарах — никогда, ни за что. Он никому о них не рассказывал, потому что прекрасно понимал — в этой темной истории не обошлось без Магии.

— Возможно, — промямлил Финч, снова что-то записывая.

Некоторое время Джейсон задумчиво глядел в потолок, размышляя, правда ли, что другим тоже снятся сны про шкафчик, или Джоанна просто в очередной раз пыталась подсластить ему жизнь.

Он еще не успел додумать свою мысль до конца, как прозвенел последний звонок. Он свободен! Время вышло. Если поторопится, то еще успеет к концу тренировки. Джейсон вскочил на ноги.

— Ну, что ж, неплохо. Желаю тебе хорошо провести выходные и удачи на неделе. Увидимся… рано утром… в следующую пятницу.

— Да, сэр! — Джейсон бросился к двери — ноги несли его как можно дальше от Статлера Финча.

Он оказался прав — успел лишь к самому концу тренировки, где-то на полчаса, но, похоже, тренер специально для него оставил напоследок пробежку и передачи. Весь в мыле, улыбаясь, к нему подбежал Сэм. И Джейсон был вовсе не в обиде на тренера.

Пушистые и кусачие

Бэйли крутанулась на кухонной табуретке и отшвырнула в сторону учебник. Задачи, задачи! Вообще-то она любила делать домашнюю работу (насколько это вообще можно любить), но она так расстроилась, что потеряет Тинг, что подруга уедет так далеко, беспокоилась о ее бабушке и потому не могла усидеть на месте.

Тинг придется уехать, тут нет никаких сомнений — семье нужна была поддержка Чио Чу и Тинг — но никто не подумал о Бэйли. С кем ей теперь делиться своими секретами? Кто поймет ее? Маме ничего нельзя рассказывать, она никогда не сможет понять. Она всем делилась с мамой, но только не делами Магии. И ее сдерживала не только страшная Клятва, которую они все дали, но сама мысль о том, как будет расстроена мама. Это и так непросто — быть матерью-одиночкой… а быть матерью-одиночкой девочки, которая изучает Магию и которую в любой момент могут забрать Темные силы? Или запереть в лаборатории и подвергнуть экспериментам? А что, если узнает папа и решит, что это по маминой вине — тогда он попытается отобрать у нее опеку над дочерью? Нет. Она просто не может подвергнуть маму такому!

Вместе с мамой они могут хихикать над голопузыми рок-звездами в джинсах, учителями, которые засыпают во время контрольной, машинами, плюющимися голубым дымом, мальчишками в огромных кроссовках, которые говорят одно, а делают другое… но только не над этим. Хотя, возможно, с Тинг и о мальчишках было болтать веселее… ведь иногда на лице у мамы бывало такое озабоченное выражение. Как будто мальчишки для Бэйли что-то значат!