Соблазнитель, стр. 14

– Надеюсь, что мы с вами увидимся в театре. Спасибо вам за полезный совет. До свидания, – сказала Диана и лишь после этого встала и пошла к выходу.

Дэниел задержался, чтобы поговорить о чем-то с Верджилом, и, догнав ее, сердито произнес:

– Прошу вас впредь так никогда не поступать!

– Как именно? Не посещать своих подруг? – спросила с невинным видом Диана.

– Не заставлять меня вас ждать! Вы забыли, что должны быть этим вечером со мной в оперном театре?

– Простите, месье Сент-Джон, это вы забыли, что меня туда никто не приглашал, – парировала Диана.

– Разве? – Он понимающе ухмыльнулся. – В таком случае я приглашаю вас сейчас.

Она вновь почувствовала себя куклой, с которой можно особенно не церемониться, и вспылила:

– Между прочим, вас тоже никто не приглашал в гости к Марго! Джентльмены не вламываются в чужие дома без приглашения.

Лицо Дэниела стало суровым. Он строго промолвил:

– Я счел необходимым войти туда, когда понял, что вас показывают молодым джентльменам как потенциальную содержанку. Вам вообще не следовало появляться в этом притоне, и я не мог не вмешаться. Видимо, моя сестра пока еще не все вам объяснила о нравах Парижа. Здесь мало быть только элегантной. Запомните, Диана, впредь не позволяйте Марго втягивать вас в свои сомнительные игры. И никогда не заставляйте меня ждать.

Глава 7

Однако она заставила-таки его ждать.

Теряя терпение, Дэниел расхаживал по библиотеке, одетый в шикарный фрак. Но Диана задерживалась: сначала ей не понравилась прическа, сделанная служанкой, а потом на платье вдруг обнаружился маленький дефект.

– Она делает это специально, – сказал Дэниел Жанетте, читавшей книгу в кресле возле камина.

– Ты должен отнестись к ней снисходительно – сегодня ее первый выезд в театр. Ей хочется выглядеть безукоризненно, – возразила Жанетта, хотя понимала, что Диана мстит ему за его грубый тон в утреннем разговоре.

– Ноги ее больше не будет в доме Марго, я застал там нескольких джентльменов, явно приглашенных на «смотрины», – пробурчал Дэниел.

– Предупреди ты меня, что ее школьная подруга способна заняться сводничеством, я бы помешала их встрече. Но хочу заметить, что никакого права запрещать Диане делать что-либо у нас нет. Не может же она всю жизнь просидеть взаперти, ей необходим житейский опыт, – парировала Жанетта, с интересом наблюдая быструю смену чувств на лице брата и делая соответствующие выводы из увиденного.

– Вот и просвети свою подопечную в неписаных законах общественного устройства, дорогая сестрица! А то все твои наставления сводятся к дамским туалетам, духам и прическам.

– Визит к Марго стал для нее полезным уроком. И давай прекратим этот бессмысленный спор! Не беспокойся, мы с ней непременно потолкуем о том, как приличной девице следует вести себя в Париже, чтобы сохранить невинность до брака. – Жанетта притворилась, что перевернула страницу, и вновь уткнулась носом в книгу. Но Дэниел успел перехватить ее пытливый взгляд и побледнел.

Ему стало понятно, что сестра догадывается об истинных мотивах его повышенной заботы о добродетельности Дианы. Он постарался придать своему облику больше уверенности и мудрого спокойствия, что оказалось очень своевременно: в библиотеку величественно вплыла Их подопечная.

Дэниел взглянул на нее и почувствовал, как пересохло во рту от волнения.

В мгновение ока он понял всю тщетность своих попыток оградить Диану от амурных поползновений молодого Дюклерка и ему подобных. Вне всяких сомнений, поклонников у нее возникнет целый сонм, причем уже сегодня вечером, в опере.

В отделанном кружевом фиолетовом платье, с роскошной прической и слегка наивным выражением лица она походила на китайскую фарфоровую статуэтку, застывшую в грациозной позе. Несомненно, этот редкостный розовый бутон долен был произвести в свете подлинный фурор.

Сглотнув ком, Дэниел осевшим голосом произнес, пронзив Диану сатанинским взглядом:

– Пожалуй, мне стоит нацепить шпагу, чтобы защитить ее от натиска темпераментных обожателей.

Легкий румянец, выступивший на щеках и шее Дианы, подсказал ему, что теперь уже и она знает, как в действительности он к ней относится. Глядя на него чуть испуганными глазами, она молча протянула ему руку, чтобы он проводил ее до кареты.

Весь недолгий путь до театра Диана пребывала под воздействием его магнетизма, подчинившего себе ее волю и рассудок. Роскошное убранство оперы и шикарные наряды знатной публики повергли ее в не меньшее волнение. Все происходившее вокруг представлялось ей волшебством, от обилия впечатлений сердце то и дело замирало, однако она готова была смотреть и смотреть по сторонам, словно очарованный сказкой ребенок. Она потеряла счет господам, посетившим их ложу, чтобы засвидетельствовать свое почтение месье Сент-Джону и его милой кузине. Выходя в антракте в буфет и фланируя рядом с Дэниелом по холлу, она с удивлением обнаружила, что многие из подруг Жанетты, которых она знала как замужних дам, развлекаются в обществе других мужчин и не испытывают при этом никакого смущения. Более того, кое-кто из их кавалеров многозначительно поглядывал в ее сторону и даже подмигивал ей. В конце концов, ее нервы сдали, и она спросила, когда они с Дэниелом вернулись в ложу:

– Зачем вы меня сюда привели? Почему бы вам не взять с собой какую-нибудь свою близкую парижскую знакомую? Я заметила, что большинство джентльменов пришли сюда со своими Марго, а не с кузинами или женами.

– Мне хотелось дать вам возможность развлечься, ведь вы прежде не бывали в театре, не так ли? – Дэниел улыбнулся, помолчал и добавил: – А вы, оказывается, не так уж и наивны! Пожалуй, Жанетте не придется просвещать вас в нюансах быта парижского полусвета.

– Да, пожалуй, вы правы, тем более что вряд ли ей удастся ответить на все мои вопросы, – без тени кокетства ответила Диана.

Свет в зале стал гаснуть, началось второе действие. Пышное зрелище и великолепная музыка произвели на Диану поразительное воздействие, ничего подобного она прежде не испытывала. О своем соседе справа она почти забыла, целиком отдавшись охватившим ее впечатлениям.

И поэтому внезапно заданный вопрос поверг ее в замешательство.

– Какие же именно проблемы вам хотелось бы обсудить с моей сестрой? – вкрадчиво спросил Дэниел.

После долгого молчания она ответила, глядя на сцену:

– Мне хотелось бы понять, месье Сент-Джон, с какой целью вы показываете меня в свете. Признайтесь, что у вас на уме?

Ответа не последовало, Дэниел погрузился в раздумье.

Вне всяких сомнений, она была далеко не простодушной выпускницей школы-интерната, неспособной заметить под мишурным блеском окружающей обстановки истинную подоплеку его намерений. Она поняла, что он исподволь готовит ее к какой-то ответственной роли, и не пожелала стать его марионеткой. Сверкающие от восхищения глаза и восторг, написанный на ее нежном, почти детском лице, были всего лишь маской, под которой таился проницательный ум зрелой личности. Дэниел интуитивно почувствовал в ней Божью искру еще раньше, в школе, но не придал этому должного значения, о чем теперь пожалел, обнаружив, что не готов дать правдивый ответ на ее вопрос.

Посещение оперы в ее обществе доставило ему колоссальное эстетическое и чувственное удовольствие, в столь приподнятом настроении он давно уже не пребывал. Ему было чрезвычайно приятно как от ощущения исполненного им долга наставника, так и от близости юной красавицы, которую никто из его знакомых, естественно, не воспринимал как его кузину. Зависть, читавшаяся в масленых взглядах мужчин, льстила его мужскому самолюбию и возвышала его в собственных глазах. Однако уже к финалу спектакля Дэниел подумал, что такое развитие событий противоречит его первоначальному плану и чревато нежелательными последствиями. Странная тревога вдруг поселилась в его сердце, слегка омрачив ему настроение, и, покидая зал, он машинально озирался по сторонам.