Праведник поневоле, стр. 42
В камине горел огонь, и Бьянка придвинулась к нему поближе. Она с удовольствием чувствовала, что начинает согреваться.
Повернувшись спиной к камину, девушка оглядела комнату. Мебель показалась ей прочной, хотя и простой, на столе находились лишь письменные принадлежности и аккуратная стопка документов. В целом помещение выглядело довольно убогим. Если кабинет – отражение характера управляющего, то, судя по всему, тот представлял собой весьма бесцветную личность, однако Бьянка надеялась, что это не обязательно распространяется на его воображение. Ей было нужно, чтоб он понял: ее предложение соответствует его интересам, и сама она очень рассчитывает получить от него то, что нужно ей, – возможность уехать.
Бьянка снова повернулась к огню. Она представила себе, как будет ходить по залитым солнцем улицам, радоваться и веселиться, петь часы напролет. В этой яркой и интересной жизни не останется места воспоминаниям о жутких днях, проведенных под затянутым тучами небом туманной Англии, где в борьбе со своими чувствами она перестала узнавать сама себя. Все превратится в прошлое, станет не более чем вехой на ее пути к зрелости. Как только она уедет, боль, засевшая в сердце, пройдет. Ее ждет чудесное будущее; она, не оглядываясь назад, с готовностью вступит в него, и…
Шум за спиной вывел ее из мечтательной задумчивости. Дверь распахнулась, послышались шаги…
– Мистер Томас передал, что вы желаете меня видеть, мадам.
Образы Италии разлетелись на части, словно разбитое молотом стекло, а воображаемые осколки дождем посыпались перед ошеломленной Бьянкой.
Она со всхлипом вздохнула и резко обернулась: перед ней стоял виконт Леклер.
Глава 12
Какое-то время они с Бьянкой стояли, ошеломленно уставившись друг на друга.
– Черт! – наконец произнес Верджил.
Только теперь смысл происходящего начал доходить до Бьянки. Верджил и мистер Кларк – одно и то же лицо. Какое потрясающее открытие! И какой неудачный поворот судьбы!
Снова он…
Верджил окончательно пришел в себя.
– Какого дьявола вы здесь делаете?
Бьянка от изумления, похоже, потеряла дар речи; к тому же она очень сомневалась, что объяснения способны смягчить ее мучителя. Сказать, что он не слишком обрадовался встрече с ней, значило ничего не сказать.
Хотя виконт теперь выглядел несколько иначе, чем обычно, в сущности, это был все тот же Верджил – высокий, темноволосый и суровый. Те же тонкие черты лица и поразительные глаза. Только фасон сюртука на сей раз казался строже, а сукно попроще того, из которого обычно была сшита его одежда, и уголки воротничка не такие безупречно ровные, как всегда. Черный галстук был завязан с небрежностью, которой раньше Бьянка за Верджилом не замечала. Мрачный вид сообщал ему определенную респектабельность, но, глядя на него, Бьянка не могла отделаться от чувства, что представший перед ней человек никогда не носил изящной, дорогой одежды и к тому же страдает недостатком вкуса. Было ясно, что ему нужен хороший камердинер, который мог бы посоветовать хозяину, как нужно одеваться. Словом, на этот раз виконт имел вид состоятельного, но рожденного отнюдь не в роскоши человека, который нажил богатство своим трудом.
– Что вы здесь делаете, я вас спрашиваю, мисс Кенвуд?
Несмотря на присущую ей прямоту, Бьянка понимала, что в некоторых случаях лучше промолчать. Ни к чему выкладывать, что она приехала в надежде получить от мистера Кларка деньги, чтобы сбежать от злодея-опекуна.
– И второй вопрос: как вы сюда попали?
– Приехала с почтовой каретой.
– Теперь ясно, отчего вы едва живы. Это вас ждет двуколка на улице?
Бьянка кивнула.
– А где ваш багаж? Вы оставили его в гостинице с Джейн? О Господи!
– Нет.
Верджил нахмурился.
– Вы проделали весь этот путь налегке?
Бьянка ничего не отвечала, но Верджил и так все понял. Он проницательно посмотрел на нее.
– Вы приехали без Джейн? Пустились в путь одна?
Бьянка была бы рада сочинить какую-нибудь небылицу, но разум отказывался повиноваться, и ей решительно ничего не приходило в голову.
– Это очень, очень опрометчиво с вашей стороны, мисс Кенвуд. – Верджил резким движением открыл дверь и вышел.
Несколько минут спустя он вернулся.
– Я полагаю, вы порядком устали и продрогли, но вам придется немного потерпеть, пока вы сможете отдохнуть и согреться. Я расплатился с кучером и отпустил его. Очень скоро сюда прибудет мой экипаж, а пока извольте рассказать, как вам удалось организовать эту авантюру, чтобы я мог прикинуть, какой дома поднялся переполох.
Чувствуя себя непослушной школьницей в большей мере, чем ей этого хотелось, Бьянка поведала Верджилу о своем, как ей казалось, остроумном плане, который так внезапно потерял всю привлекательность.
– Таким образом, если Джейн останется неразоблаченной, переполоха может и не быть, – закончила рассказ Бьянка.
– Но если ваш обман обнаружился, Пенелопа наверняка уже подняла на ноги всю Англию.
– Она узнает от Джейн, что меня никто не похищал, и, я надеюсь, выждет несколько дней до моего возвращения.
– Джейн знает о том, куда вы отправились и зачем?
– Я не посвящала ее в детали. Если вы сейчас же отправите меня назад, повода искать мистера Кларка ни у кого не возникнет, и ваш секрет никто не раскроет.
– Об этом будете знать вы. Я не намерен отпускать вас, пока не решу, как с вами поступить. Однако здесь нам говорить невозможно.
С улицы послышался стук колес подъезжающего экипажа. Верджил исчез в боковой комнате и возвратился, держа в руках тяжелое пальто. Накинув его Бьянке на плечи, он провел ее через все помещение к выходу.
На прибывшем экипаже не было геральдического знака. У сидевшего на козлах Мортона при виде вышедшей из дома в сопровождении Верджила Бьянки раскрылся от удивления рот.
– Вот так затруднение, милорд.
– У вас дар все преуменьшать, Мортон.
– Весьма дерзкий поступок, осмелюсь заметить.
– Да уж куда там.
– С другой стороны…
– Именно.
Что бы это значило? Бьянка поняла одно – все эти «с другой стороны» касались ее. Когда она села в экипаже, Верджил устроился напротив и, отыскав плед, набросил его ей на ноги.
– У вас промокли туфли. Глупо было надевать такую непрочную обувь, отправляясь в путешествие в почтовой карете. – Верджил расстегнул ей туфли и, сняв их, завернул ноги Бьянки в меховой плед. Он делал это с такой заботой и тщанием, будто ухаживал за малым ребенком. Затем он плотно укутал ее в свое пальто, так что, в конце концов, она стала походить на огромный сверток, из которого высовывалась лишь одна голова.
Бьянку обезоружили хлопоты Верджила, но взгляд его говорил о том, что если в результате своей эскапады она подхватила простуду, то сама это заслужила.
Управляемый Мортоном экипаж, переехав через мост, направился на юг.
– Куда мы едем?
– У меня неподалеку есть имение. Не пройдет и часа, как мы будем на месте.
Имение. Интересно, там ли его любовница, подумала Бьянка. И раз уж она знает о существовании этой женщины, потрудится ли он спрятать ее на несколько часов, которые могут потребоваться, чтобы уладить «затруднение»?
Верджил в глубокой задумчивости продолжал смотреть на спутницу. Такое выражение порой бывает на лице у человека, не предполагающего, что за ним наблюдают. Молчание затягивалось, и под этим долгим, пристальным взглядом Бьянке стало не по себе. Она нисколько не тревожилась о своей безопасности, однако беспокойство оттого, что ей трудно было даже предположить последующие действия человека, сидящего напротив, и оттого, что, возможно, мистер Кларк не станет играть по тем же правилам, что и виконт Леклер, не покидало ее.
– Если вы не желаете, чтобы я подумал, будто вы проделали столь утомительный путь, не перенеся разлуки со мной, вам лучше объясниться.
Холодный намек на скрытую сторону их отношений заставил Бьянку насторожиться.