Клуб знаменитых капитанов. Книга 2, стр. 69
Мы молча пожали друг другу руки. И в этот момент из репродуктора раздался громкий голос, предлагая пассажирам занять места, а провожающим выйти из вагонов.
Я еле успела поцеловать мою сестру Полину и ВВН, затем вскочила на подножку. Булька великолепным прыжком последовала за мной.
Дописываю эти строки в отдельном купе. (Всегда беру отдельное, когда путешествую со служебной собакой.) Ну, кажется, все. «Дело Клуба знаменитых капитанов» может занять почетное место на полках моего личного архива.
Я прилегла на диван, но сна нет и в помине. Сказал ли мне Афанасий Петрович правду, полуправду… или, может быть, это – «ложь во спасение», как говаривали в старину? Нет, кажется, сдавать дело в архив рано. Помнится, в одной из клеенчатых тетрадей клуба пятнадцатилетний капитан произносит такие слова: «Тайна хороша, когда она раскрыта».
Но дорогая моя С! Что же мы можем сказать об Афанасии Петровиче?.. Как бы там ни было – он чудак, а Максим Горький говорил, что чудаки украшают мир.
Серафима
Примечание на полях.
А может быть, Афанасий Петрович тоже Учитель с большой буквы?!
ЛИЧНЫЙ ВАХТЕННЫЙ ЖУРНАЛ
старосты географического кружка «Алый вымпел»
Сергея Березова (шестой «а»)
5 сентября. Ветер юго-западный. 3 балла. Температура воздуха – плюс 8. Давление ртутного столба – 720 (узнать: что это за ртутный столб и на кого он давит?). Восход солнца – 5.41. Заход – 19.15. Полнолуние.
После того как экспресс «Красная стрела» укатил с тетей Симой и Булькой в Ленинград, я поссорился с Васей, и мне кажется… навсегда! Мы даже сели на разные парты. А началось все из-за трех пузатых бутылок от ямайского рома, в которые Мюнхаузен запечатал свои записки почти с того света. Он их писал на борту корабля-призрака «Синяя птица». Бутылки барон бросил в океан около острова Ньюфаундленда…
Больше часа я просидел над физической картой, на которой обозначены все течения: синими стрелками – холодные и красными – теплые. И поделился с Васей своим потрясающим открытием! Куда океанские течения унесут почтовые бутылки! Сначала их подхватит Гольфстрим, потом североатлантическое течение увлечет их в Баренцево море, а затем в Белое море, по каналу – к Онежскому озеру… а тут уже, также по каналу в Химки!
Нужно установить дежурство членов географического кружка… Вася поднял меня на смех…
Он даже сказал, что клеенчатые тетради Клуба знаменитых капитанов превратили меня в неслыханного фантазера. А я его обозвал черствым сухарем! Не могут же капитаны высасывать из пальца истории, происшествия, приключения… Что-то ведь было на самом деле!.. «Что-то и было, – дерзко крикнул мне Вася, – но никакого Клуба знаменитых капитанов не было и нет!» А я почему-то верю… Так интереснее жить! Жаль, конечно, что мы крепко поссорились… Теперь я все свои тайны и мечты могу доверить только бумаге. И буду писать в свой вахтенный журнал гусиным пером, как знаменитые капитаны. Где только достать такие перья? Ведь гуси продаются ощипанные, в целлофановой упаковке.
17 сентября. Ветер южный. Умеренный. 2 балла. Температура воздуха – 12 градусов тепла. Давление ртутного столба – 810. Восход солнца – 6.05. Заход – в 18.43. Новолуние.
Вот уже пошла вторая неделя, как я ищу этот клуб! Я обошел много школьных библиотек в районе Химок – и пока ни одной, которая хоть чем-то напоминала бы кают-компанию знаменитых капитанов.
Так и не найдено больше клеенчатых тетрадей. Но ведь вахтенный журнал клуба под кодовым названием «Маяк на полуострове Дюко» обозначен под № 106… А мы прочитали только десять, значит, где-то есть еще девяносто шесть, если не больше! Но где? Неужели мы их никогда не найдем?!
27 сентября. Дует норд-вест. 5 баллов. Температура воздуха – плюс 4. Давление ртутного столба – 641. Восход солнца – 6.25. Заход – 18.16. Первая четверть луны.
Еще обошел семь школьных библиотек – и никакого толка. Был сильный листопад.
Я долго бродил в этом районе. И вот еще одна школа. Завернул на всякий случай… Нашел на втором этаже библиотеку, заглянул в нее и не поверил своим глазам… Здесь все было точно так, как не раз описано в клеенчатых тетрадях… Портреты Беллинсгаузена, Лазарева, Беринга, академика Шмидта, адмирала Макарова, Александра Грина, Константина Станюковича, Жюля Верна и других писателей, большой глобус, круглый стол, кожаные кресла.
Часы! Я их сразу узнал, огромные старинные часы на полу, как башня из красного дерева. И самое главное: седенькая старушка и девушка! Я услышал то самое, что я читал: «Катюша, пора закрывать библиотеку!» А девушка ей ответила: «Сейчас, Мария Петровна, я только поставлю на полку «Алые паруса».
Стрелки на часах показывали – 18.59. Через одну минуту пробьет семь и знаменитые капитаны смогут сойти со страниц…
…Я не знал, что мне делать? Спрятаться?.. Было невозможно. И сам не знаю, почему убежал.
Я пришел в себя только на улице. Свет в окне второго этажа погас, и вскоре из подъезда вышла Мария Петровна, а за ней Катюша.
А я все стоял и глядел на окно и никак не мог уйти. Моросил дождь. Вдруг распахнулась оконная рама… Из кают-компании выглянул капитан галиота «Секрет» Артур Грэй… Осенний ветер донес до меня его негромкий голос:
«С океанским приветом, Сережа!.. И как говорится в романах: продолжение следует…»
Опомнившись, я долго вглядывался в темное окно… Очевидно, мне все это померещилось.
Правда, человек, который придумал «Тома Сойера» и «Гекльберри Финна», сам Марк Твен однажды сказал: «…нет ничего такого на свете, что не могло бы случиться».
И я к этому ничего не могу добавить.
Сережа Березов
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
МИХАЛКОВ
