Соблазненная, стр. 43

— Приди ко мне, Земля! — крикнула она.

В тот же миг ветер, прогоняющий запах смерти, наполнился нежной сладостью луговых трав, напомнив нам всем о весне, юной зелени и прекрасных полях нашей Богини.

Теперь пришла моя очередь. Скорбно опустив голову, я приблизилась к Дракону и положила руку на его вздрагивающее от рыданий плечо. Потом подняла вторую руку и воззвала:

— Дух! Приди ко мне. — Почувствовав чудесный отклик стихии духа, я продолжала: — Коснись Дракона, дух. Утешь его, Гвиневру и Фантома. Облегчи их горе, сделай его выносимым.

Я сосредоточилась, направляя переполнявший меня дух в сторону Дракона и несчастных осиротевших котов. Внезапно Гвиневра перестала выть. Потом сильная дрожь сотрясла тело Дракона, он медленно поднял голову и посмотрел мне в глаза.

Я подавила испуганный крик. Лицо Дракона было покрыто ранами и шрамами, на месте левого глаза зияла глубокая рана.

— Благословен будь, Дракон, — прошептала я. В последний раз, когда я видела Дракона, он сражался сразу с тремя пересмешниками, прикрывая наше бегство из Дома Ночи.

— Разве такая боль может быть выносимой, жрица? — хрипло выдавил он, снова роняя голову. Он был сломлен — почти убит горем.

Мне показалось, будто земля уходит из-под моих ног. Я запаниковала. Великая Никс, мне было всего семнадцать! Я ничем не могла ему помочь! Но, в отличие от меня, дух хорошо знал свое дело. Светящейся спиралью он плыл от Дракона ко мне, потом снова к Дракону, а я молча выкачивала силу из своей стихии и посылала ее нашему учителю.

— Ты увидишь ее снова, — заговорила я, вторя тихому голосу, звучавшему у меня в голове. — Она сейчас с Никс. Она будет ждать тебя на зеленых лугах нашей Богини или же возродится вновь, и ты еще при жизни встретишь ее душу в новом обличье. Ты сможешь вынести эту боль, потому что душа не умирает, а значит, смерти нет!

Дракон снова посмотрел мне в глаза, и я твердо выдержала его взгляд.

— Ты победила? Они бежали?

— Калона и Неферет бежали. И забрали с собой всех пересмешников, — ответила я.

— Хорошо… Хорошо. — Дракон склонил голову и тихо вознес молитву Никс, прося Богиню позаботиться о его возлюбленной до тех пор, пока они встретятся вновь.

Я снова сжала его плечо, а потом смущенно отступила назад, оставляя его наедине с горем.

— Благословенна будь, жрица, — сказал Дракон, не поднимая головы.

Наверное, мне следовало сказать ему что-нибудь мудрое и взрослое, но в тот миг меня настолько переполняли чувства, что я не могла говорить.

Внезапно возле меня оказалась Стиви Рей, рядом с ней встал Дэмьен. Эрин отошла от Дракона и присоединилась к нам, Шони заняла свое место последней.

Мы не создавали круг, мы просто замерли в почтительном молчании, но присутствие Шони таинственным образом заставило огонь бесследно уничтожить последние останки физической оболочки Анастасии.

Окружавшее нас молчание нарушали лишь треск огня и тихая молитва Дракона. И вот тогда я впервые задумалась над тем, что должна была заметить с самого начала.

Я огляделась по сторонам. Дракон развел костер посреди мощеной площадки между храмом Никс и главным школьным корпусом. Это был правильный выбор — здесь было достаточно места. Но, самое главное, здесь было достаточно места, чтобы вместить всех недолеток и учителей, которые должны были сейчас стоять рядом с Драконом и молиться Никс за Анастасию и ее убитого горем мужа, не нарушая его скорби, но поддерживая своей любовью и молчаливым присутствием.

— Никого нет с ним рядом, — сказала я, понизив голос, чтобы Дракон не услышал моих слов. — Черт побери, где все?

— Он не должен был быть один в такой момент, — пробормотала Стиви Рей, вытирая слезы. — Это просто не правильно, так не должно быть!

— Я была с ним, пока не услышала стук копыт, — сказала Ленобия, подходя к нам.

— Где все остальные? — спросила я.

Ленобия покачала головой, и я увидела в ее лице отражение собственного негодования.

— Недолетки сидят в своем общежитии. Профессора — в своем корпусе. Все остальные в лазарете. Там ты найдешь всех, кто мог бы разделить его горе. И это все, Зои.

— Я не могу в это поверить, — пролепетала я. — Как могли ученики и профессора бросить Дракона одного в такое время?

— Калона и Неферет ушли, но яд остался, — загадочно ответила Ленобия.

— Тебе пора в лазарет, — сказала Афродита, неслышно вырастая за моей спиной. Я заметила, что она старается не смотреть ни на костер, ни на скорчившегося от горя Дракона.

— Иди, — тихо сказала Ленобия. — Я побуду с ним.

— И мы, — сквозь слезы пробормотал Джонни Би. — Он был моим любимым преподавателем до того, как я… Ну, короче, ты понимаешь.

Я понимала. Джонни Би любил Дракона до того, как умер.

— Мы все останемся с ним, — поддержала Крамиша. — Нехорошо, что он один! А ты со своим кругом уже приложила руку, теперь иди, помогай в другом месте. — Она кивнула в сторону лазарета и снова повернулась к красным недолеткам. — Давайте, ребята!

На моих глазах красные недлетки молча вышли из темноты и встали рядом с Драконом, образовав вокруг догоравшего костра подобие круга.

— Я тоже останусь, — всхлипнул Джек.

Он рыдал, не переставая, но тоже занял свое место в круге, образованном красными недолетками. Фанти жалась к ногам Джека, печально повесив хвост и уши, словно действительно понимала, что происходит.

Не говоря ни слова Эрик шагнул к Джеку. А потом Хит удивил меня до глубины души, встав плечом к плечу с Эриком. Поймав мой взгляд, он хмуро кивнул мне, а потом скорбно опустил голову.

Я боялась, что разревусь в голос, поэтому ничего не сказала. Молча повернувшись, я пошла прочь, уводя за собой свой круг, Афродиту, Старка и Дария.

ГЛАВА 23

Школьный лазарет был совсем небольшим. Откровенно говоря, он занимал всего три комнаты на одном из этажей профессорского корпуса. Поэтому неудивительно, что раненые там не уместились.

Умом я отлично это понимала, но в первый момент у меня просто подкосились ноги при виде стоявших в коридоре коек. Завидев нас, все, кто там был, изумленно подняли головы и разинули рты.

— Зои?

Я вскинула голову, радуясь возможности не смотреть на раненых (и не чувствовать запаха крови, пропитавшего тесный больничный коридор), и сразу заметила двух вампирш, со всех ног спешивших ко мне.

Это были неизменные помощницы Неферет, в переводе на человеческий язык типа медсестер, но вот имена их почему-то вылетели у меня из головы. Кажется, высокую блондинку звали Сапфир, а коротенькую азиатку — Маргарета? Или наоборот?

— Вы тоже ранены? — спросила Сапфир, окидывая меня быстрым оценивающим взглядом.

— Нет, мы в порядке, — успокоила ее я. — Мы пришли вам помочь.

— Мы остались без целительницы, но делаем все, что в наших силах, — холодно отрапортовала Маргарета. — Смертельно раненых у нас нет, но поскольку любое ранение может оказать непредсказуемое воздействие на Превращение, то, возможно, что некоторые из наших пациентов могут…

— Ясно, я поняла, — резко оборвала я, испугавшись, что она сейчас озвучит свой страшный прогноз в присутствии лежавших в коридоре раненых. Черт возьми, оказывается, медсестры тоже бывают ужасно бестактными!

— Вообще-то целительских способностей у нас нет, — честно признал Дэмьен.

— Но мы можем создать мощный круг, который уменьшит боль раненых и вдохнет в них силы!

— Здоровые недолетки никогда не переступали порога лазарета! — заметила Сапфир таким тоном, будто ей не терпелось захлопнуть дверь перед нашими носами.

— Ни у кого из здоровых недолеток нет власти над стихиями, — сухо заметила я.

— Поверьте, мы делаем все, что можем, — равнодушно повторила Маргарета. — Но без Верховной жрицы…

На этот раз ее оборвал Старк.

— Верховная жрица перед вами, так что посторонитесь и позвольте ей помочь раненым!

— Вот-вот, пошли прочь отсюда, курицы! — процедила Афродита.