Восхождение на Эверест, стр. 29

Глава VIII

ЛЕДОПАД

Во время второго периода акклиматизации группа Хиллари была намного больше, чем Чарльза Эванса или моя. В его группу вошли Паф и Стобарт. Помимо обычного, у них было много специального снаряжения – металлические и веревочные лестницы, приспособления для подъема грузов, большое количество веревки для подготовки переходов по ледопаду до Западного цирка. До тех пор пока из Тхьянгбоче не подтянется к 22 апреля последняя группа, Хиллари должен был рассчитывать только на свои продукты. Он должен был иметь также продукты и для моей группы, когда мы присоединимся к нему. Для переноски всех этих грузов в его распоряжение было выделено тридцать девять носильщиков вдобавок к пяти имевшимся у него шерпам; таким образом, в его группу входило теперь пятьдесят человек.

Вскоре после выхода его группа попала в период плохой погоды, которая застигла нас в Дингбоче. Для него это было серьезной неприятностью, принимая во внимание многочисленность его группы и необходимость срочно приступить к работе на ледопаде. Еще хуже было то, что мы не ожидали снегопадов раньше, чем группа достигнет места назначения, и поэтому не сочли нужным обеспечить носильщиков специальным снаряжением – таким, например, как ботинки и темные очки. С трудом пробиваясь в войлочной обуви сквозь толщу свежевыпавшего снега, к концу второго дня его люди добрались до места ночевки в весьма плачевном состоянии: все промокли и озябли, а многие из них страдали снежной слепотой. Надо было постараться возможно лучше устроиться на ночлег. Палаток не хватало, и хотя удивительно большое число носильщиков, среди которых было много женщин, втиснулось в имевшиеся палатки, остальным пришлось спать наружи, в снегу, под укрытием валунов. Но жители Кхумбу выносливы и гордятся этим. На следующее утро все они, за исключением немногих, особенно сильно страдавших от слепоты, были бодры и готовы продолжать путь. Отправив вниз наиболее пострадавших, Эд Хиллари и оставшиеся в его группе смастерили из картона, черной тесьмы и небольших кусочков цветного целлулоида нечто вроде очков для защиты глаз. С такими очками этот доблестный отряд носильщиков с тяжелым грузом без единой жалобы двинулся дальше к месту назначения, нисколько не смущаясь трудностями пути.

Пройдя лагерь на озере, они продолжали путь вверх по леднику, ориентируясь по турам, сложенным в прошлом году швейцарцами вдоль широкой каменистой полосы посредине ледника, по обеим сторонам окаймленной диковинным лесом небольших остроконечных пиков – некоторых высотой почти до 30 м, образованных изо льда действием горячих солнечных лучей, которые создают также и другие, не менее любопытные формы. Например, высоко над ледником возвышались малые и большие валуны, едва державшиеся на самом кончике ледяных игл, отмечая первоначальный уровень поверхности ледника. Это зрелище было необычное, сказочное и не лишенное своеобразной красоты. Экспедицию окружали неприветливые, мертвые пейзажи, скорее напоминающие поверхность луны, так как выше морены, расположенной над лагерем у озера, не растет трава и нет ничего живого. Все кругом также было весьма необычно. Никто из пробиравшихся вверх по леднику Кхумбу не мог предугадать наличия ледопада. Мы были даже склонны усомниться в точности карты. Нам казалось, что ледяной поток вытекает из верхней части долины, ограниченной вершинами Лингтрен и Нупдзе, между которыми заманчиво виднелся перевал Лхо-Ла. Создавалось впечатление, что единственный путь к подножию Эвереста, видимо, ограждаемый с обеих сторон непрерывными цепями высоких гор, должен проходить через перевал Лхо-Ла и далее – к Северной седловине в Тибете. Северный пик, видневшийся из-за седловины Лхо-Ла, манил к себе. Не раз приходилось нам проделывать этот путь между ледниковыми лагерями и Базовым лагерем, и всякий раз я тщетно пытался отыскать плечо западного гребня Нупдзе, за которым помещалась скрытая брешь. Этой бреши просто не было видно снизу, такова была причуда горной архитектоники.

Недалеко от подножия Лхо-Ла, но на безопасном расстоянии от красноречиво говорящего об опасности конуса размельченного льда и обломков, нагроможденных камнепадами, группа Хиллари нашла остатки швейцарского лагеря I. Они обнаружили здесь желанный запас можжевельника в количестве, достаточном, по крайней мере, для того, чтобы сварить пищу на стоянке, не тратя керосина. Место было не идеальное, но имело важное преимущество – находилось у конца великого ледопада. Чтобы вполне оценить предстоящие трудности, достаточно было подняться на небольшой ледяной бугор позади палаток. Лагерь был установлен 12 апреля. Рекогносцировочная группа была готова приступить к выполнению своей важной задачи.

Фото 20. Вид из Базового лагеря на ледник Кхумбу вниз по морене к Тавече; на переднем плане ледяные сераки.

В одной из предыдущих глав я дал гляциологическую характеристику этой лестницы, ведущей на первый этаж огромного здания Эвереста, – этого ледяного потока, круто спадающего вниз через лежащий под ним уступ скального ложа. Теперь опишу его с другой точки зрения – таким, как мы его увидели. Протянувшись на большое расстояние от контрфорсов Лходзе, невидимых отсюда, ровный вершинный гребень Нупдзе вдруг стремительно обрывается в узкую долину Кхумбу к месту, где мы стояли, как раз над Базовым лагерем. Но гребень так и не достигает дна долины, так как на высоте более 600 м. он был срезан в результате какой-то катастрофы. И на этом месте не осталось ничего, кроме отвесной пропасти с нависшими над ней слоями голубого льда толщиной более 30 м, от которых ежедневно время от времени отваливаются массивные глыбы. Фланг этого контрфорса, если смотреть из лагеря, образует стену, огораживающую ледопад с правой стороны. С другой стороны ледник ограничен не менее внушительным западным гребнем Эвереста, ниспадающим широкими пологими ступенями к перевалу Лхо-Ла, который виден над нами слева. Зажатый между плечами Эвереста и Нупдзе, ледник напоминает гигантский ледяной каскад, который мчится на вас мощными волнами, прыгая и завихряясь над погруженными в него валунами. Вы ждете, почти веря, что вот-вот вы услышите рев этой огромной массы пенящейся воды, которая, мирно доходя до края скалы, вдруг с ужасающей силой устремляется вниз. Но сильный холод сковал этот поток, превратил его в нечто неподвижное и безмолвное, обуздал его силы, но не совсем, так как поверхность этого лабиринта ломаного льда все время изменяется, и он движется, если не со скоростью воды, то, во всяком случае, со скоростью, которая делает его опасным для прохождения.

На взгляд опытного альпиниста, ледопад естественно распадается на две части. Внизу крутой участок, на котором явно произошли совсем недавно большие изменения, так как на значительной площади он превратился в лабиринт ледяных глыб чудовищных размеров. На верху этой гигантской ступени, высотой не менее 300 м, находится уступ с полого поднимающейся поверхностью, которая вскоре на небольшом расстоянии опять круто вздымается ко входу в Западный цирк. Эта верхняя часть скрадывается и частично закрывается нижней ступенью, но даже с этого места она производит впечатление менее изломанной, с более крупными и резко очерченными линиями разрыва. По обеим сторонам ледопада находятся ложбины, по которым можно было бы пройти, но обе они настолько опасны из-за ледяных лавин, которые падают со склонов отрогов, что двигаться по ним равносильно самоубийству. Путь следует искать где-нибудь на середине ледопада – там, где лед был наиболее разбит и нагроможден.

Группа Хиллари приступила к работе на ледопаде в весьма трудной обстановке. Сразу же по прибытии заболел Джордж Лоу. Несколькими днями позже силы группы были еще более ослаблены, так как заболел Майкл Уэстмекотт, сваленный той же болезнью – внезапным приступом поноса, – с которой на протяжении последующих недель пришлось познакомиться большинству из нас. Хотя ни разу работоспособных участников не было менее трех, это обстоятельство увеличивало нагрузку группы, а погода еще более осложняла и без того тяжелую работу.