Чудесное наследство. Книга 3, стр. 5

– Ну-ка, покажите мне эту игрушку… – проговорил седоусый кондуктор, и его лицо вдруг стало очень строгим и даже сердитым.

Пришлось подчиниться приказу и я достал из кармана болтушку Пикника.

– Мышонок! Настоящий! – ахнули пять пассажиров, а еще пятеро просто взвизгнули.

– Почему везете его без клетки? – спросил кондуктор, слегка от меня отшатнувшись. – Вдруг он кого-нибудь укусит?

– Я не сумашедший! – презрительно ответил ему Пикник. – Бросаться на гнэльфов и кусать их я не собираюсь!

– Он разговаривает! – сделала «открытие» одна из гнэльфин. – Причем, весьма разумно!

– Чего не скажешь об этом господине, – и юный нахал ткнул лапкой в сторону кондуктора.

Седые усы гневно поднялись вверх и через секунду вновь упали вниз.

– Я выполняю свой долг! – задыхаясь, проговорил кондуктор. – Возить животных без клетки или намордника в общественном транспорте запрещено!

– Вряд ли в магазинах есть намордники моих размеров, – фыркнул Пикник. – А в клетке я буду чувствовать себя арестантом. Разве это справедливо? Я, кажется, не совершал никаких преступлений!

– Верно, – поддакнул ему Пугаллино, – этот мышонок сущий ангел…

– Ты хотел сказать «настоящий ангел», – поправил я друга и смущенно улыбнулся собравшимся вокруг нас зрителям.

К счастью, трамвай вскоре подкатил к остановке «Городской парк», и мы торопливо выскочили из вагончика, съэкономив на третьем билете два гнэльфдинга. Возможно, мы съэкономили гораздо больше – штраф за провоз животных без клетки и намордника равнялся тридцати гнэльфдингам, – но этого мы уже не узнали: мы спрыгнули на тротуар, а кондуктор так и не успел предъявить нам штрафную квитанцию.

Глава восьмая

Нам повезло: в городском парке мы не встретили ни одной кошки. Зато ворон здесь было видимо-невидимо. Они сидели на ветвях высоких тополей, дубов и кленов и, казалось, крепко спали. Но стоило только нам с Пугаллино появиться на центральной аллее и вынуть мышонка из кармана – должен же и он полюбоваться на всю эту красоту? – как стаи огромных черных птиц очнулись от летаргического сна и с жутким карканьем поднялись с насиженных мест и принялись кружить над нашими головами, снижаясь все ближе и ближе к земле.

– Ну и горланят! – засмеялся Пугаллино и зажал уши руками. – Так и оглохнуть можно!

– Это не самое страшное, – «утешил» я его. – Куда хуже, если они надумают на нас наброситься!

– Разве птички питаются гнэльфами и пуппетроллями? – пропищал Пикник и, беря пример с Пугаллино, зажал передними лапками свои длинные ушки. – Вот чего не знал, того не знал! Моя мамочка…

Я не дал мышонку договорить и сунул его снова в карман.

– Я потом тебе объясню, КЕМ питаются вороны! – выкрикнул я и схватил Пугаллино за рукав. – Нужно скорее куда-нибудь спрятаться! А то загрызут!

– Заклюют, – поправил меня по своей привычке юный гнэльф. И, осмотревшись по сторонам, скомандовал: – Прячься в кусты сирени и не шевелись! А я попробую их отогнать!

– Один?! Целую стаю?!

– В саду у господина Шрайбера я тоже был один и ничего, справлялся.

Пугаллино встал посреди аллеи, поднял прямые руки на уровень плеч и начал быстро вращаться вокруг своей оси, громко улюлюкая и выкрикивая «Кыш! Кыш! Кыш, негодники!»

Стая ворон над нашими головами и несколько прогуливающихся по аллее гнэльфов и гнэльфин испуганно замерли, увидев такую картину. А потом, когда немного опомнились, кинулись от сошедшего с ума бедняжки Пугаллино врассыпную: гнэльфы и гнэльфины следом за мной и Пикником в кусты сирени, а вороны и вовсе прочь из городского парка, ставшего таким опасным и непредсказуемым для его пернатых обитателей.

– Ау, Тупсифокс! Ты где? – услышал я вскоре знакомый голос мальчишки-гнэльфа. – Можете вылезать, они улетели!

Я выбрался из кустов, стряхнул с себя соринки, прилипшие к одежде, и достал из кармана мышонка.

– Видишь сколько из-за тебя неприятностей, Пикник? Слава Богу, что у меня есть знакомое огородное пугало, пусть и бывшее. А то бы пропали мы с тобой в расцвете лет!

– Я? – удивился мышонок, приводя свою шерстку в порядок. – Я не пропаду! У меня впереди куча планов и откладывать их я не намерен! Даже из-за каких-то крикливых ворон или урчащих кошек!

Глава девятая

Вечером мы с дядюшкой Кракофаксом, Кнедликом и мышонком Пикником отправились в гости к баронессе Луизе фон Фитингоф и ее многочисленным домочадцам. Там гостей уже ждали с нетерпением: Пугаллино заранее предупредил о нашем визите, и поэтому специально для нас накрыли стол с разными угощениями.

Наше появление на пороге – появились на нем мы с дядюшкой, Кнедлик к той поре стал уже невидимым, – было встречено радостными восклицаниями гнэльфов, веселым поскуливанием собак и счастливым хрюканьем поросенка Хрю-Хрю.

– Проходите, проходите! – пригласила нас радушная хозяйка фрау Эльза. – Мойте руки и прошу за стол!

– Мне тоже лапки мыть? – высунулся из кармана моей курточки Пикник. – Я уже их полизал и они у меня чистые-чистые!

И он, чтобы никто не сомневался в правоте его слов, показал всем свои передние лапки.

– Боже… – побледнела фрау Эльза и дернулась слегка назад. – Но мужественно переборола природный страх перед мышами и через силу улыбнулась: – Какая прелесть…

– Считаю своим долгом вернуть эту «прелесть» ее законной владелице! – поклонился дядюшка старой баронессе Луизе. – Мышонок родился в вашем замке, следовательно, он – ваша собственность!

– Мое наследство прирастает, что ж, это приятно слышать. – Луиза фон Фитингоф показала рукой на дверь в гостиную. – Прошу, господа, деловые вопросы решим чуть позже.

Мы с дядюшкой быстро сполоснули руки теплой водичкой и поскорее присоединились к шумной компании за столом (часть этой компании с неменьшими удобствами разместилась под столом).

– Ну, Хрю-Хрю, – начал «светскую беседу» мой дядюшка, успевая внимательно следить за фрау Эльзой, раскладывающей по тарелкам кушанья, – как тебе живется на новом месте?

– Жаль, конечно, что этот дом совсем не похож на мой свинарник, но здесь мне тоже очень хорошо, – ответил поросенок, высовывая из-под скатерти розовый пятачок.

– Надеюсь, со временем ты перестанешь чувствовать эту разницу, – поддержал «светскую беседу» Пугаллино.

Фрау Луиза и ее юная внучка Паулина весело прыснули, услышав его слова, все остальные члены семейства Фитингоф сохранили ледяное спокойствие.

– Вам положить куриное крылышко? – спросила меня и дядюшку заботливая хозяйка дома. – Или вы предпочитаете вегетарианскую пищу?

– Мы простые пуппетролли, – ответил ей учтиво Кракофакс, – изыски нам чужды. Кладите крылышки, ножки, спинки, грудиночку – мы все съедим! А вегетарианскую пищу оставьте для других.

– Одно крылышко можете положить в карман Тупсифоксу, – пискнул Пикник как можно громче. – И от гарнира я тоже не откажусь!

– Может быть, вы его посадите за стол? – посмотрела на меня умоляющим взглядом Паулина. – Гарнир в кармане это уже не гарнир, а какая-то каша. А я кашу терпеть не могу!

– Золотые слова, фроляйн! – снова пискнул хитрюга-мышонок. – Только я внесу в них маленькую поправку: пусть меня посадят не ЗА стол, а НА стол!

Пришлось фрау Эльзе подчиниться капризу дочки. Она достала большую плоскую тарелку, положила в нее разной еды и поставила на скатерть поближе к нам с дядюшкой и подальше от себя.

– Вот… Прошу…

Я вынул мышонка и отпустил его «пастись» по фарфоровым просторам среди гор чудесных лакомств. После чего сам набросился на угощения, не желая отставать от своего дядюшки, активно орудующего ножом и вилкой.

Глядя на нас, стали ужинать и все остальные. При этом хозяева дома не забывали отщипывать кусочки котлет, курицы, печенья и бросать их под стол. Чавканье и хрюканье тут началось – и описать не могу! Когда наша компания слегка насытилась, дядюшка решил продолжить «светскую беседу», намереваясь плавно перевести ее в «деловую».