Ночь накануне, стр. 31
Впрочем, ей по-любому придется списывать…
— Вы в прямом эфире… Говорите…
— Алло! Алло! Сережа, ты? Это тетя Наташа! Не знаешь, бабушка завтра поедет на участок?
— Перезвоните, видимо, вы ошиблись номером.
— Не поедет? А дай мне ее.
— Всего доброго.
А может, все-таки мэр? Мало ли там какие подводные течения, мало ли чьи денежные потоки пересеклись?
Или силовики? У них тоже свои группировки и кланы. Кто-то с мэром в доле, кто-то нет. Джип-то с лейблом — Министерства юстиции.
И несогласные хороши. Под прикрытием зеленых веточек вышли. За природу мы беспокоимся, за чистый воздух.
— Алло, а можно привет передать? И заказать песенку?
— Можно. Но только через полтора часа в программе по заявкам. А сейчас викторина… Надо угадать, кто устроит завтра бойню на Тверской.
Последнее предложение снова не было озвучено.
В «аквариум» заглянул охранник. Улыбнулся и потер палец о палец. Задание выполнено, разрешите получить доход. Владимир Дмитриевич поставил песню и вышел в коридор:
— Ну что?
— Данного номера в картотеке ГИБДД не числится, — бодро, почти по-военному доложил отставник.
— Как не числится? Я же сам видел.
— Возможны варианты. Либо номера липовые, либо машина принадлежит очень секретному ведомству. Но это менее вероятно, у спецслужб легальные номера. Чтоб гаишники не тревожили.
— Министерство юстиции может быть? Или мэрия?
— Вряд ли. Им нет никакого резона тихариться. Наоборот… Владимир Дмитриевич, я тысячу человеку обещал.
«Не тысячу, а пятьсот», — подумал ведущий, но деньги отдал. Подполковнику тоже жить надо.
Вернулся в «аквариум», продолжил викторину.
Нет, номера не липовые, слишком рискованно вешать их на машину с мигалкой. Стало быть, очень секретное ведомство. В котором не будут переживать из-за десятка-двух покойников. ФСБ? ГРУ? ФСО? Или еще какие-нибудь три знакомых буквы?
В любом случае, ребята готовы на любые жертвы. И не собираются подставлять своих людей. Со стороны наняли.
И что же делать? Кого предупреждать?
Звонить несогласным? Они и слушать не будут, посчитают, что это происки властей. Провокация, чтобы сорвать демонстрацию. Да и как я сейчас найду несогласных?…
В мэрию сообщить? Там докапываться начнут, откуда информация. Или вообще разговаривать не станут.
В милицию? И что я им скажу? Что побывал в будущем по воле неизвестного Основателя? Пришлите автоматчиков на мотоциклах! Ответ предсказуем. В дурку его, в дурку, к поэту Бездомному!
— Итак, последняя загадка на сегодня… Слушайте внимательно, песня довольно известная, и вы ее наверняка знаете…
Или завтра приехать в тот двор и устроить разборку? Напомнить старшему про восемьдесят первый год, дать в рожу… А дальше что? Наверняка на подобный случай у господ предусмотрен запасной вариант. Не эти, так другие коктейль в омоновцев метнут.
Да и не хотелось, положа руку на ногу, никаких разборок. Можно ведь и пулю невзначай получить. Пистолет-то у них настоящий. И коктейль тоже.
— Вы совершенно правы! Конечно же, это «Pink Floyd». Композиция «Money», что означает «Деньги». Которые, по мнению многих, решают все. Но, слава богу, это не так. Конечно же, не все. Правда, гораздо увереннее это произносишь, имея пару миллионов на счету в банке «Резерв», спонсоре сегодняшней викторины…
Разборки не хотелось… Особенно с публикой, для которой количество жертв не имеет значения. Одним больше, одним меньше… «По предварительной версии, ведущий популярной радиостанции подвергся нападению неустановленных хулиганов или грабителей. Возбуждено уголовное дело, мы будем следить…» И ни популярность не спасет, ни связи.
После того случая в восемьдесят первом Владимир Дмитриевич стал осторожным. И, услышь на ночной улице крики о помощи, подумал бы, а стоит ли бросаться сломя голову. И, наверное, он имел на это право. Потому что побывал там. Прокатился на облаке.
Конечно, он не занимал позицию «моя хата с краю», но и на баррикады не лез. Всегда пытался найти компромисс. Сейчас его все устраивало. Спокойная работа, позволяющая даже в кризис оставаться на плаву, относительная популярность, уважение коллег и начальства. Стабильность.
И все потерять? Ведь это чистая случайность, что он загадал завтрашнюю Москву. Загадай Токио или Лондон, ничего бы не узнал…
Жертвы всегда были и будут. Они неизбежны. Спасешь одного — погубишь другого…
Главное — мир не исчезнет…
Песня заканчивалась. Впереди выпуск новостей. Монитор ничего нового не выдал, значит, нужно повторить уже сказанное и начинать концерт по заявкам.
У тебя есть единственный вариант.
Тебе поверят. Твое слово имеет вес… И оно посильнее удара кулаком по морде. Но только сказанное в прямом эфире. Так ударь. Отомсти хотя бы за себя. Ведь тот урод и дальше будет резать и стрелять людей… Только ты можешь его остановить.
Станцию лишат лицензии… Пострадают владельцы, руководство, сотрудники. Господа, затеявшие большую бойню, не простят. И сюсюкаться не будут. Какая, на хрен, свобода слова?! Очумели? В стране кризис, мы принимаем реальные меры, а вы мешаете. Вам что велено? Читать по бумажке про визиты президента, викторины проводить и концерты по заявкам. Вот и проводите, а не лезьте в серьезные игры. Может, мы тоже спасаем мир. Своими способами.
Последний куплет. Затем Дима поставит отбивку, и пойдет блок новостей.
Кто-то из великих сказал: для победы зла достаточно, чтобы хорошие люди ничего не делали…
«Что ты несешь? Взрослый человек, а все на цитаты киваешь… Успокойся!»
Возможно, тот мужик с болонкой тоже был хорошим.
Дима дал сигнал.
Владимир Дмитриевич отпил из стакана воды, снял очки и пододвинул микрофон…
— В эфире выпуск новостей…
Глава пятая
ДЕВОЧКА
— Я поговорила с врачом, — Лиз отвернулась в сторону, боясь смотреть сестре в глаза.
— И что?
— Десять процентов на удачу… Если не меньше… Извини, Кейт… Ты сама попросила сказать правду.
— Да, Лиз, я помню… Спасибо.
Кейт опустила голову на подушку, повернув к окну, за которым чернело ночное небо с бисером звезд. И светилась яркая, как галогенный фонарь, луна.
Интересно, почему ей не страшно? Совсем не страшно. Ведь это же все, конец. Завтра она уже не увидит луны. Не увидит Лиз, не увидит даже этой бежевой стены в веселый лиловый цветочек, не увидит свои любимые бои без правил по SSN и шоу «Ты дурак».
— Когда начнется операция?
— В семь утра.
— Значит, у меня еще шесть часов.
— Да, Кейт… Всего шесть часов…
— Лиз… Ты можешь выполнить одну мою просьбу? Совсем маленькую…
«А сколько у меня? — Катя оторвалась от книги и посмотрела на овальные часики, подаренные отчимом на выпускной. — Примерно столько же. Ой-ой-ой… Мало-то как».
Она вскочила с тахты и выглянула в окно. Никакой галогенной луны, никакого бисера. Тучи и зигзаги молнии над шпилем Петропавловки.
«Спокойно… Возьми себя в руки. Кейт попала в более страшную ситуацию и не паниковала. А здесь? Чья-то идиотская шутка.
Солнышко, о котором я в тот момент подумала? Ну и что! Я всегда начинала чатиться с этой фразы. Вот Основатель и угадал.
А мысли остальных? Судя по всему, они тоже оказались угаданными. С точностью до запятой.
Ой-ой-ой… Тревожно как-то. Не по-детски тревожно».
Десять минут назад она поднялась из компьютерного клуба в свою комнату. Клуб работал до половины первого. Потом приходил охранник с вахты, выгонял студентов и вешал на металлическую дверь огромный замок. В прошлом году клуб обворовали, вынеся пять компьютеров, поэтому теперь туда подвели сигнализацию, включаемую охранником. А ему, как и всем нормальным людям, хотелось выспаться. Поэтому — на выход.
И посоветоваться не с кем. Лена, соседка по комнате, уже уехала на малую родину гулять каникулы, а с остальными студентами, проживающими в общаге, у Кати как-то не складывалось. Парни обращали на нее до обидного мало внимания, а девчонки считали дремучей провинциалкой. А какая она провинциалка? В их Великобельске двести тысяч населения. Не Питер, конечно, но и не деревня. Районный центр с двумя дискотеками и краеведческим музеем. Она тоже собиралась домой, но поезд только через неделю, раньше не было билетов.