Мистер Рипли под водой, стр. 44

Том двинулся к нему на малой скорости. У моста он повернул направо и пересек его, не зная, да и не заботясь о том, куда ведет дорога за мостом. Как ему помнилось, они с Бернардом припарковали машину и затем потащили брезентовый сверток к парапету. Или они рискнули проехать немного по мосту?

На следующей развилке Том остановился и сверился с картой. Он увидел перекресток и двинулся вперед, зная, что какой-нибудь указатель должен показать направление на Немур или Сен, и таким образом он сориентируется. Том размышлял о реке, которую только что видел: грязноватая зелено-голубая вода между заросшими травой берегами высотой около двух метров (сегодня, по крайней мере). К краю этого берега невозможно подойти, чтобы не поскользнуться и не упасть, потеряв равновесие.

И почему — если рассуждать здраво — Дэвид Притчард поедет именно в Вуази, на расстояние двадцати или тридцати километров, если есть реки и каналы ближе к Вильперсу.

Том отправился домой и, переодевшись в рубашку и синие джинсы, вздремнул у себя в комнате. Он чувствовал себя в большей безопасности, более спокойно. После легкой дремы в течение примерно часа Том избавился от напряжения, которое испытывал в Танжере, от тревоги из-за разговора с Цинтией в Лондоне и опасений из-за возможного приобретения Притчардом лодки. Он направился в комнату, которую называл «задней правой угловой» и которая служила ему мастерской.

Прекрасный старый дубовый настил все еще выглядел хорошо, хотя не так сверкал, как другие полы в доме. Том постелил на полу несколько кусков старого холста, которые, на его взгляд, смотрелись декоративно и в то же время предохраняли пол от капель краски, а также служили в качестве ветоши для вытирания кистей.

«Голубь». Где бы ему повесить этот набросок на желтоватой бумаге? В гостиной, конечно, чтобы любоваться на него вместе с друзьями.

Том несколько секунд смотрел на свою собственную картину, которая стояла прислоненной к стене. На ней мадам Аннет с чашкой и блюдцем в руке несет ему утренний кофе. Том делал эскизы для этой картины так, чтобы не надоедать мадам Аннет. Она в лиловом платье и белом переднике. И еще одна картина в углу мастерской: Элоиза выглядывает в открытое окно, правой рукой опираясь на оконную раму, левая — на бедре. Тоже были предварительные наброски, вспомнил Том. Элоиза не любит позировать больше десяти минут за раз.

Что, если написать ландшафт, который виден из окна? Три года прошло с тех пор, как он его рисовал, подумал Том. Темный густой лес за оградой его усадьбы, где было первоначально захоронено тело Мёрчисона, — не слишком приятное воспоминание. Том постарался снова сосредоточиться на композиции. Да, он начнет завтра утром, первый эскиз — горячие красные пионы на переднем плане справа и слева, розовые и красные розы за ними. Можно было сделать что-то сентиментальное и милое из этого идиллического вида, но такое его не устраивает. Может, попробовать работать только мастихином?

Том спустился вниз, прихватил из встроенного шкафа белый полотняный пиджак, главным образом потому, что мог положить в его внутренний карман бумажник, и направился в кухню, где уже хлопотала мадам Аннет.

— Уже за работой? Сейчас только пять, мадам.

— Грибы, мсье. Хочу приготовить их заранее. — Мадам Аннет, стоявшая у раковины, обернулась к нему с улыбкой.

— Я собираюсь выйти на полчаса. Может, купить что-нибудь?

— Да, мсье, — Le Parisien Libere, s'il vous plait? [48]

— С удовольствием, мадам! — Том вышел.

Он первым делом купил газету в bar-tabac, чтобы не забыть. Для закончивших работу посетителей было еще рано, но обычный шум уже начался. Крик: «Un petit rouge, Georges!» [49], и Мари включалась в свой обычный ритм. Она помахала Тому из помещения за баром. Том быстро огляделся вокруг, выясняя, нет ли здесь Дэвида Притчарда, но не обнаружил его. Притчарда легко заметить: он выше остальных и по-прежнему, очевидно, в круглых очках.

Том снова взял красный «мерседес» и выехал в направлении Фонтенбло, затем без всякой причины сделал левый поворот. Он ехал теперь примерно на юго-запад. Что сейчас делает Элоиза? Возвращается с Ноэль в гостиницу «Мирамар» с пластиковыми пакетами, наполненными сегодняшними покупками? О чем они говорят? О душе и послеобеденном сне? Не позвонить ли Элоизе сегодня после трех?

Возле указателя на Вильперс Том повернул к дому, отметив, что до города осталось восемь километров. Он замедлил ход, остановился, чтобы пропустить деревенскую девочку с длинным прутом, перегонявшую гусей через дорогу; прекрасно, подумал Том, три белые гусыни направляются куда надо, но идут спокойно, словно по собственной воле.

Делая следующий плавный поворот, Том вынужден был замедлить ход из-за медленно едущего пикапа. Он вдруг заметил очертания серого предмета, громоздящегося позади кабины. Канал, или протока, находился справа от дороги, примерно в шестидесяти-семидесяти метрах. Притчард с компаньоном или один Дэвид Притчард? Том оказался достаточно близко и видел через заднее окно, что водитель разговаривает с кем-то, сидящим рядом с ним. Том представил, что они оба смотрят и говорят о воде, протоке, которая тянулась справа. Том еще больше замедлил ход. Он был уверен, что пикап тот самый, что стоял у крыльца Притчарда.

Том решил было свернуть на какую-нибудь другую дорогу, направо или налево, затем все-таки поехал прямо, за ними. Когда он увеличил скорость, впереди показался едущий ему навстречу автомобиль, большой серый «пежо», который, похоже, ни с кем не собирался считаться. Том замедлил ход, пропустил «пежо», затем нажал на акселератор.

Два человека в пикапе все еще разговаривали. За рулем сидел не Притчард, а не знакомый Тому человек со светло-каштановыми волосами. Когда Том проехал мимо, Притчард, сидевший рядом, что-то говорил и указывал на протоку. Том был совершенно уверен, что они не обратили на него внимания.

Том направился к Вильперсу, до самого последнего момента наблюдая в зеркало заднего вида, не поедет ли пикап через поле, ближе к протоке. Но пикап никуда не свернул.

16

Том чувствовал беспокойство после обеда, ему не хотелось ни включать телевизор, ни звонить Клегам или Аньес Грэ. Он обдумывал, не позвонить ли ему Джеффу Константу или Эду Банбери. Тот или другой вполне могут оказаться дома. Что он скажет? Чтобы приехали как можно скорее? Том подумал, что он мог бы попросить одного из них присоединиться к нему — для физической помощи в случае необходимости, что Том вполне допускал, — но у него и в мыслях не было говорить об этом Эду и Джеффу. Просто нужно устроить небольшие каникулы для кого-нибудь из них, подумал Том, особенно если ничего не произойдет. Если Притчард порыбачит в течение пяти или шести дней безрезультатно, не прекратит ли он свою затею? Или он такой настырный и будет заниматься этим в течение недель, месяцев?

Мысль пугающая и все же вполне допустимая. Кто знает, что может прийти в голову человеку с умственными отклонениями? Ну, допустим, психологи могли бы это предсказать, но предсказание будет основываться на прошлых случаях, сходствах, подобиях — даже врачу не под силу определить, что может выкинуть такой человек, как Притчард.

Элоиза. Она отсутствует уже шесть дней. Хорошо, что она там вместе с Ноэль. Ему так спокойнее. А еще лучше, что Притчарда там нет.

Том взглянул на телефон, предполагая сначала позвонить Эду. Очень удачно, подумал он, что в Лондоне сейчас на час раньше, так что он может потом позвонить Джеффу.

Сейчас девять двадцать. Мадам Аннет закончила возиться на кухне и, возможно, уткнулась в телевизор. Том подумал, что может сделать пару эскизов для новой картины.

Телефон зазвонил, когда он был на лестнице.

Том снял трубку в холле.

— Алло?

— Ал-ло, мистер Рипли, — произнес веселый самоуверенный голос с американским акцентом. — Это снова Дикки. Помните? Я следил за вами — я знаю, где вы были.