Бремя империи, стр. 99

— Опять термояд в стакане… [эпопея с холодным термоядерным синтезом длится не одно десятилетие. Кто-то называет это шарлатанством чистой воды, кто-то считает, что за этой технологией будущее и можно создать термоядерный реактор, умещающийся в обычном стакане. ] — насмешливо проговорил кто-то и тут же замолк — государь предупреждающе поднял руку

— Не говорите о том, о чем не имеете не малейшего представления, сударь! Чтобы об это рассуждать, для начала вам не мешало бы закончить хоть один ВУЗ помимо военного! — вызверился на шутника профессор

— Продолжайте, Владимир Витольдович — попросил государь

— А больше и продолжать нечего. Судя по всему — здесь мы имели дело с первым работоспособным образцом нового оружия. Боеголовка малой мощности была взорвана для создания сильнейшей электромагнитной вспышки. Никакой радиации, никакого заражения — войска могут идти по территории противника сразу после нанесения удара и без каких-либо средств защиты от оружия массового поражения.

— Значит ли это, профессор, что мы можем начать заброску десанта в район, не опасаясь поражающих факторов ядерного взрыва? — спросил профессора еще один офицер, самый крупный из всех присутствующих и единственный, у кого на форме не было знаков различия

— Ну я бы подождал моих коллег… И заодно подождал пока вернутся самолеты-разведчики с информацией. Но я лично считаю — да, можете…

Туркестанский военный округ. Место дислокации шестьдесят шестой ДШД. Ночь на 01 июля 1992 года

Сигнал тревоги «Набат» прозвучал и в штабе шестьдесят шестой, воздушно-штурмовой дивизии, расположенной в Туркестанском военном округе. И почти сразу же на связь вышел дежурный офицер Главного оперативного управления Генерального штаба. Приказ — получить боеприпасы, выйти к аэродромам взлета, быть готовым к выполнению боевой задачи в любое время. Шестьдесят шестая десантно-штурмовая оказалась одной из ближайших к зоне предполагаемого десантирования и наиболее подготовленных частей оперативного реагирования — поэтому она должны была идти в первой волне десанта…

Воздушно-десантные части Империи были коренным образом реорганизованы в семидесятые годы. Две трети дивизий были преобразованы из воздушно-десантных в десантно-штурмовые, став «наконечником» копья Российской армии, наиболее подготовленными в ее составе частями, за исключением частей, относящихся к Командованию специальных операций.

Десантно-штурмовая дивизия состояла из трех полков: разведывательного и двух штурмовых. Каждый из этих полков при этом мог действовать отдельно, но наибольший эффект достигался именно при совместном использовании этих трех полков.

Разведывательный полк имел своей основной задачей разведку и захват плацдармов в тылу врага и удержание их до подхода основных сил, а также разведку в оперативном тылу противника с целью идентификации наиболее важных целей — складов, аэродромов, скоплений бронетехники и личного состава — и наведения на них высокоточных средств поражения. Этому полку на постоянной основе были приданы стартовые комплексы БПЛА, также в каждом отделении был собственный маленький БПЛА, запускающийся с руки и ведущий разведку в интересах данного отделения. Брони в разведывательном полку не было, полк был легким — но в его составе была артиллерия — стапятидесятидвухмиллиметровые гаубицы и комплексы РСЗО «Прима» и «Смерч» — те, кто и должен будет поражать разведанные разведгруппами цели. Как показала практика — включение в состав разведполка на постоянной основе тяжелой высокоточной артиллерии себя оправдывало — разведчики и артиллеристы срабатывались вместе настолько что понимали друг друга с полуслова. Разведчики имели вертолеты — те самые «Ястребы», причем не приданные, а постоянные. Этому же полку на постоянной основе было придано звено (три машины) самолетов типа «Громовержец» — тяжелых штурмовиков с несколькими пушками на борту.

Штурмовые полки были вооружены уже броней — легкие САУ «Нона», БМД-4 со стомиллиметровыми пушками, десантные танки «Вена» способные бороться с любыми бронированными целями, скоростные машины с пулеметами, автоматическими гранатометами, комплексами ПТУРС. В шестьдесят шестой ДШД специализацией было ведение боя в горной местности, поэтому многие военнослужащие имели разряды по альпинизму. Дополнительно, один батальон в каждом полку усиленно постигал специфику городских боев.

Когда прозвучал сигнал «Набат» — получилось так, что и командир дивизии и командиры полков в это позднее время находились на рабочем месте — обсуждали результаты месяца, в котором прошли крупные, недельные учения всей дивизии. Обошлось, конечно же без недостатков, и если бы в другой части может и закрыли бы на них глаза — то в части постоянной готовности, да еще той где служит наследник Престола, которую в любой момент может посетить сам Государь малейшие недостатки должны безжалостным образом искореняться. Именно этим сейчас и занимались старшие офицеры — составляли план устранения выявленных недостатков.

Шестьдесят шестая десантно-штурмовая дивизия была одной из дивизий, находящихся на самом острие копья. В ее зону ответственности входил участок сухопутной границы с Афганистаном — считай, с Великобританией. Горный, неспокойный участок границы постоянно приносил разные сюрпризы. В основном сюрпризы были связаны с тем, что через пограничную реку Пяндж так и норовили переправиться курьеры с мешками героина или фальшивыми деньгами. Но были дела и посерьезнее — налеты вооруженных банд, убийства и похищения людей, угон скота. В Афганистане британцы держали "зону контролируемой нестабильности", поддерживая различные экстремистские силы и ослабляя центральную власть в Кабуле. А за Афганистаном были британская северная Индия с ее лагерями подготовки исламских экстремистов. Пограничная служба, не имеющая своей тяжелой техники, не справлялась и поэтому бойцы шестьдесят шестой очень часто проводили совместные операции, получая реальный, ценнейший и незаменимый опыт боя в горах.

Вообще, этой дивизии повезло. Как только в списках личного состава появился человек по фамилии Романов — все стало намного проще. Тыловое управление боялось даже обсуждать заявки на снабжение шестьдесят шестой. Поэтому вооружена она была всем самым лучшим, что только можно было себе представить. Техника — как на подбор новая, только десять процентов — старше пяти лет. Снаряжение, обмундирование — самое лучшее, даже экспериментальные образцы, например камуфляж из специальных тканей, размывающих инфракрасную сигнатуру тела. Полигон новый — пожалуйста, хотите натаскивать один из батальонов на борьбу с терроризмом и освобождение заложников в тылу противника — да ради бога. Спрос, конечно, тоже был немалый — но дивизия оправдывала возлагающиеся на нее надежды, будучи на данный подготовленной не хуже, чем "летучие мыши" из командования специальных операций.

Прошедшая неделя учений — только позавчера части возвратились в пункт постоянной дислокации — выдалась тяжелой. Но одновременно, она показала, что может дивизия. Разведчикам удалось, оставшись незамеченными, обнаружить и навести огонь на девяносто с лишним процентов условных целей. Нормативы по развертыванию в горной местности перекрыли с запасом. Отлично отработали все. Ну, или почти все…

Сейчас, когда сначала пришел сигнал «Набат», а потом командир дивизии, генерал-лейтенант Проскуров получил новые, во многом отменяющие типовые по плану «Набат» указания от дежурного офицера генштаба, офицеры собрались вновь. Время уже катилось к полуночи, все устали и мечтали попасть наконец домой — но все одновременно понимали, что теперь домой они не попадут еще долго. Очень долго…

— Итак, господа… — генерал-лейтенант Проскуров, невысокий, сухощавый, моложавый сделанный как будто из туго перевитых стальных тросов осмотрел подчиненных ему офицеров. Прежде всего, доведу последнюю обстановку. Потом — полученный приказ. А потом — будет думать, как его выполнять. Для начала — сегодня, примерно в девятнадцать ноль-ноль по Петербургу над Бейрутом произошел ядерный взрыв.