Бремя империи, стр. 67
Утро выдалось тяжелым — в последнее время все утренние часы были тяжелыми, но сегодняшнее не шло ни в какое сравнение с теми, что были до этого.
Настоящее мучение… В голове словно бьет колокол — у русских на церквях были колокола, часто звонившие — вот именно такой большой колокол и звонил в голове. Каждый удар языка по бронзовому боку отзывался яркой вспышкой боли. Горло пересохло настолько, что больно было даже дышать…
Держась обеими руками за гудящую голову, Сноу пошевелился на кровати — затем с трудом, покачиваясь, принял положение сидя. О том, чтобы встать на ноги, можно было пока забыть. Сначала ему показалось, что он у Мадлен. Он огляделся по сторонам — и только тогда кое-какие воспоминания прошлого дня начали медленно всплывать из глубин сознания. Лучше бы не всплывали — от этих воспоминаний Сноу начало мутить…
— Твою мать… — выругался он по-русски.
Початая бутылка виски лежала на полу рядом с кроватью, сивушный запах бил в нос. Видимо часть он выпил, а часть — пролилось на ковер в ходе вчерашней оргии. До графина с водой надо было пройти не меньше семи шагов — он стоял на туалетном столике и Сноу отчетливо понимал — ногами он туда не дойдет…
Еще раз отчаянно оглядевшись по сторонам Сноу, понял, что на помощь ему никто не придет — дамы уже покинули номер, оставив о себе на память лишь аромат дешевых духов…
Свалившись с кровати, британец на четвереньках, стараясь держать равновесие, пополз к буфету. Расстояние в семь шагов ему удалось преодолеть за три минуты — и при этом ни разу не упасть. Держась сначала за стул, потом за стенку Сноу смог сесть на стул и дотянуться до вожделенного графина. От первого же глотка холодной воды его замутило так, что он чуть не упал со стула на пол — но второй и последующие пошли лучше…
Подобное лечится подобным…
Нет. Хватит. Иначе можно превратиться в еще одного русского дикаря…
Сноу поставил графин обратно на столик, осторожно, держась за спинку стула, встал. Осторожно отпустил руки от спинки стула, одну за другой. Уже приемлемо — по крайней мере, можно стоять не шатаясь и не падая… Сноу сделал шаг к кровати, потом второй — и словно земля понеслась ему навстречу…
Денег в брюках, конечно же, не было. Сноу выяснил это сразу, как только пришел в себя после падения — хорошо, что на кровать упал, а не на пол. Осталось всего лишь немного серебра — тут дамы проявили благородство, пара рублевых монет и, самое главное — кредитные карточки. Могли бы и их своровать. Одна своя, личная, другая служебная, привязанная к счету резидентуры. Сноу прикинул баланс доходов и расходов, и понял, что на личной уже вряд ли что-то осталось. А до жалования еще… В общем плохо.
Оставалось только придумать, как оправдать оперативной необходимостью счет из отеля с включенной туда стоимостью спиртного. Британец попытался вспомнить оперативный псевдоним какого-нибудь источника, на которого можно списать встречу в роскошном отеле инкогнито — но это вызвало лишь очередной приступ тошноты. Ничего, когда отчет будет писаться — можно будет вспомнить.
Сноу попытался натянуть брюки — и тут почувствовал, что в кармане что-то вибрирует. Он поднял перед собой брюки на вытянутых руках — и тупо уставился на них, пытаясь понять, что происходит…
Телефон. Вибровызов…
Непослушными пальцами, Сноу достал телефон — специальный, защищающий от примитивных методов прослушивания — и чуть не упустил его из рук. Трясется, зараза! Глянул на экран, на номер вызывающего абонента…
Боже…
Карвер. Номер резидентуры.
Непослушный палец со второго раза нашел кнопку ответа, раздраженный голос регионального резидента врезался в уши подобно тупому ржавому шилу…
— Сноу! Черт вас возьми!
Господи…
— Почему, черт возьми, вы не отвечаете!?
— Сэр, я…
— Дорога на Саадият, место вам известно. Через час…
Молоточками по барабанным перепонкам больно ударили гудки отбоя. Внезапно, Сноу понял, что свои брюки он по-прежнему держит перед собой на вытянутой руке…
Дорога на Саадият. Тот же день…
Место, которое назвал резидент, было действительно известно Сноу. Дорога на Саадият шла по довольно живописным местам, через каждый километр были установлены смотровые площадки для туристов. На пятой из них иногда Карвер встречался со своими людьми….
Конечно же, Сноу опоздал на встречу. Прежде всего, он пятнадцать минут мужественно простоял под ледяным душем, отчаянно пытаясь прийти в себя в достаточной мере, чтобы сесть за руль. Потом какое-то время ушло на то, чтобы собрать разбросанную по всему номеру одежду. Десять минут он оплачивал номер — искал карточку, трясущимися как в лихорадке руками подписывал счет. Еще десять минут ушло на то, чтобы вспомнить, какая у него машина и найти ее среди других припаркованных…
От полиции спасло его только то, что на машине был специальный пропуск консульства, пользоваться которым можно было в исключительных случаях. Права экстерриториальности он не давал — но полицейские предпочитали не связываться по мелочам с теми, у кого он был — чтобы не нарваться на выяснение отношений с консульством. Сноу старался ехать как можно внимательнее и собраннее — получалось плохо. На выезде из города его остановили — но не задержали, не имели права — просто порекомендовали иностранному гражданину, явно едва удерживающему руль в руках ехать медленно и аккуратно. Полицейский предложил даже оставить машину на посту и вызвать такси — но Сноу отказался…
В отличие от Сноу, предпочитавшего небольшой спортивный седан БМВ, Карвер ездил на детище британского автопрома — унылом и немодном Воскхолле. По автомобилю ужасного белого цвета его можно было вычислить в транспортном потоке очень легко — просто таких машин в Бейруте почти не было. Карверу иногда предлагали ее сменить на что-то более современное и качественное, например тот же БМВ. Но Карвер с кислой миной неизменно отказывался и предпочитал сохранять верность Воскхоллу — точно такая же машина, той же модели цвета и года выпуска была у него на родине…
Сноу с трудом припарковал машину на площадке, рядом с ужасным Воскхоллом Карвера. Отстегнул ремень безопасности, выбрался из машины, пошатнулся — и чтобы не упасть, вынужден был схватиться за дверь. Поездка здоровья ему не добавила, скорее наоборот. Призвав все свои силы, стараясь шагать ровно, Сноу направился к резиденту — и уже по выражению его лица понял — что случилось что-то страшное…
— Вы опять пили, Сноу? — недобрым тоном начал резидент
— Немного, сэр… — заставил себя улыбнуться Сноу — для маскировки, при встрече с источником…
— От вас несет как от винокуренной бочки — сухо заметил Карвер — извольте привести себя в порядок и до завершения операции полностью воздерживаться от употребления алкоголя. Сейчас мне потребуются все силы — и вы в особенности.
— Что произошло? — свернул с опасной темы Сноу
— Много всего… — помрачнел резидент — русский смог уйти…
— Как? — Сноу показалось, будто ему за шиворот сунули кусок льда. Он даже оглянулся — в голове молнией мелькнула мысль, что Воронцов где-то рядом…
— Пока мало что известно. Сработать чисто не удалось, русский открыл огонь. Двое из группы погибли, их пришлось оставить там. Русский ушел.
— Оставить там?!!!
— А что предлагаете? — вызверился резидент — вести бой с полицией?! У русских это дело неплохо поставлено, полиция, особенно в центре появляется максимум через пять — семь минут! Промедли минуты на две-три, ввяжись в перестрелку — и тебе уже не уйти. У них не было другого выхода. К тому же на телах нет ничего, чтобы доказывало их работу на нас. Это профессионалы, Сноу!
— Да, да… — стоянка плыла как будто в тумане, Сноу облокотился на дорожное заграждение, чтобы не упасть — и что теперь, сэр…
— Остается запасной вариант — улыбнулся резидент — Мадлен…