Бремя империи, стр. 28

Найти место, чтобы поставить машину было сложно — все как будто взбесились. Побережье было уставлено машинами, которые стояли буквально одна к одной. Предприимчивые граждане торговали дешевыми подзорными трубами — кто-то смотрел на место трагедии из прибрежных кафе, кто-то и просто с набережных. Волна мерно качала венки и цветы, которых было немало, бессильно билась о гранит набережной. Трагедия уже произошла — и ничего с этим сделать было нельзя…

Место для парковки я нашел у самого консульства САСШ, причем нарушив правила. Рядом стоял бронетранспортер — все еще боялись бесчинств. Будем надеяться, что на машину не наткнется городовой или дорожный полицейский — иначе не миновать мне разбирательства, особо неприятного, когда рядом красивая женщина. Время до начала вечеринки еще было…

— Разрешите пригласить вас в местное заведение на чашку кофе, сударыня…

— Бросьте… — проговорила Юлия — будьте проще. Меня зовут Юлия и я отнюдь не принцесса и не дама света…

— Извините… — решил держать марку я — но я князь и флотский офицер. Воспитание не позволяет мне вести себя по иному…

— Однако же воспитание ваше вполне позволяло вам бегать наперегонки с полицейскими… Что ж, пойдемте, князь — можете взять меня под руку…

На побережье мы задержались дольше, чем следовало бы — в одном из кафе на сваях, к которому вел узкий, раскачивающийся под ногами помост — своего рода экзотика. Тем не менее, от отсутствия клиентов заведение не страдало — все дело было в том, что дамы боялись идти в каблуках по этому помосту — и кавалерам приходилось нести их на руках метров двадцать — сначала туда, а потом и обратно. Редко кто пренебрегал такой великолепной возможностью взять на руки даму своего сердца — не пренебрег ею и я. Когда я шел по этому помосту — поймал себя на мысли, что вполне могу свалиться вниз, в воду, несмотря на всю мою подготовку. От аромата незнакомых духов кружилась голова…

Повезло мне и с машиной — когда, опомнившись и посмотрев на часы, мы буквально подбежали к консульству — машина была на месте, и даже извещения о штрафе под стеклоочистителем не было — вот когда везет, тогда везет во всем. С полоборота заведя машину, я лихо встроился в сверкающий огнями автомобильный поток — сумерки уже укрыли город черным покрывалом…

Вечеринка была в самом разгаре — опоздали мы не меньше чем на час. Местному обществу я еще представлен не был — поэтому мое появление произвело среди дам настоящий переполох. Флотский обер-офицер, да еще князь крови из столицы — лакомый кусок для местных девиц на выдании. Тем не менее, компанию для общения я себе нашел сугубо мужскую — из пары отпрысков солидных местных купцов и одного из местных офицеров с базы…

Танцы я танцевал только с ней. Не знаю, известен ли был местным обычай вызывать на дуэль, здесь не принятый или нет — но кроме меня никто на мою даму в этот вечер больше не посягал…

Бейрут, Британский сеттльмент. Вечер 15 июня 1992 года

Территория британского сеттльмента, расположенного на юге города, в районе Хальд, еще с момента создания была обнесена высоким, почти трехметровым забором. Под сеттльмент договором отводилось десять гектаров, и британцы использовали их ровно все до единого. Не проходило и года, чтобы посланник Британской короны в Петербурге — сейчас это был сэр Александр Уоттс, деликатно намекал на то, что неплохо было бы либо продлить договор, либо дать дополнительные площади. Хоть немного, ибо земли для застройки уже катастрофически не хватало, а цены на землю на территории сеттльмента были выше, чем цены на такой же участок в центре Лондона. Но каждый раз он натыкался на вежливый, но холодный и твердый отказ…

Все дело было в том, что Британия, наряду с Японией была единственной империей, которая не имела собственных источников нефти. У САСШ источники были и на Аляске и в Мексиканском заливе, и в Техасе и в Венесуэле. Разрабатывались скважины на южноамериканском шельфе. Германская империя большую часть своих потребностей в нефти удовлетворяла за счет африканского континента, немного покупала и у Российской Империи. Австро-Венгрия все что ей было нужно закупала — но ее всерьез никто и не воспринимал. И только две великие державы — Япония и Британия — остались без собственной нефти.

Но Япония, держа под контролем всю Южную Азию, за последнее время сильно развила свое производство и торговлю. [Территория Японии включала в себя Китай и Корею, кроме того, был ряд вассальных государств. Конечно, Китай не стал всемирной фабрикой, просто не мог ею стать в этом мире. Доллар был всего лишь одной из валют, САСШ не могли безудержно развивать свое потребление — поэтому многое производили сами. Российская и Германская империя вообще были довольно закрытыми и многое производили сами. Тем не менее — японское терпение и упорство в сочетании с китайской работоспособностью давали плоды. Китай хоть и производил намного меньше, чем сейчас — но зато понятия "китайское качество" не существовало. ] Торговля шла со всеми — оставаясь самураями, японцы превратились еще и в искусных торговцев. В САСШ товары поставлялись морем, в России на полную мощность работала стратегическая железнодорожная магистраль. Поэтому, деньги чтобы покупать нефтепродукты — у России, она была почти монопольным торговцем на международном рынке — у нее были. А вот Британия…

Британии приходилось тяжелее всего. Единственным источником нефти для Британской империи было Северное море и громадные залежи битуминозных песков в Канаде. Северное море постепенно истощалось, а нефть добытая из битуминозных песков — хотя их залежи были просто огромными — стоила слишком дорого. Сцепив зубы, британцы покупали нефть у Российской империи — причем даже не нефть, а нефтепродукты и с тревогой ждали того часа, когда окончательно истощится Северное море. По прогнозам, этот час мог наступить в 2010 году — меньше чем через поколение — и тогда великая империя будет униженно просить у варваров дополнительных поставок. Допустить этого, гордые британцы не могли — но и сделать ничего не могли. На море силы двух империй были примерно равны — но на суше… Лучшие британские полководцы не взялись бы высаживать десант в любой точке евразийского континента — он был бы просто сметен в море в течение нескольких дней. Не подходил и удар из Индии — прежде чем выйти на просторы русских равнин, войскам пришлось бы преодолеть сотни километров горных перевалов. На это уйдет как минимум десять дней — за это время русские успеют отмобилизоваться и встретят британцев с трехкратным, если не четырехкратным перевесом в живой силе и технике. Ох, не зря русский царь держал в Туркестане усиленную группировку войск, в которую входило несколько дивизий ВДВ — Россия сама имела виды на Индию…

Оставалось только одно — действовать с истинно британским упорством, лукавством и коварством. В конце концов, врага можно победить мечом — а можно и ядом…

Сегодня была одна из тех встреч, что проходили еженедельно, по пятницам. Вообще, британская резидентура работала круглую неделю — но итоги подводить было принято именно по пятницам…

Сейчас перед резидентом — маленьким, лысоватым человечком с птичьим лицом сидел человек, которого многие знали как Джона Сноу, корреспондента скандальной "Лондон Таймс". Сноу, высокий, статный красавец — шатен лет тридцати шатался по всем злачным местам Бейрута, собирал разные сплетни и слухи — в основном грязные и публиковал их. Если же сплетен и слухов недоставало — он сам выдумывал их и запускал в оборот — не останавливаясь и перед тем, чтобы опорочить людей, приближенных к высочайшей особе — а то и саму венценосную семью. За это он уже успел получить два административных штрафа и неприятную беседу с помощником генерал-губернатора, вежливо напомнившему британцу, что за клевету полагается телесное наказание. ["Лицо, распространявшее лживые и затрагивающие честь и достоинство иных лиц сведения, имеет быть наказано телесно, в публичном месте, ударами розг числом от десяти до пятидесяти соразмерно тяжести нанесенного клеветнического оскорбления" Ст. 188 Уголовного уложения РИ. В Российской Империи существовал такой вид наказания как телесные — порка розгами в публичном месте. Телесному наказанию подлежали хулиганы, пьяные дебоширы, клеветники и мелкие взяточники. Дворяне от телесного наказания освобождались — но их дело передавалось в местное Дворянское собрание, а то уже могло принимать меры — вплоть до пожизненного запрета посещать мероприятия, организуемые Дворянским собранием. ] Впрочем, к нему привыкли и относились как к неизбежным неприятностям — вроде промозглого дождя пополам с градом.