Ретт Батлер, стр. 89
– Спасибо за беспокойство. Вот как продам дом, сразу же и займусь этим.
– Но это же неправильно. Покупатели ходят уже три недели, но в конце концов дом купят и в один прекрасный день вас попросят освободить его. Что же вы тогда будете делать? – глаза миссис Либсон излучали сердечное участие, она очень волновалась за судьбу несчастной покинутой женщины, а Скарлетт захотелось схватить эту даму за волосы и вышвырнуть вон из своего дома. Но она улыбалась, отвечая на назойливые вопросы, говорила еще какие-то пустые слова. Для себя Скарлетт решила, что как только продаст дом, уедет в Тару. Она долго думала: ехать ей туда или нет и все-таки решила поехать. Не было случая, чтобы родная земля не помогла ей обрести душевный покой. Скарлетт надеялась, что она поможет ей и на этот раз.
Миссис Либсон поняла, что она не добьется от Скарлетт откровений и продолжила осмотр дома.
– Даже не знаю, что делать с этой кухней, – заявила она минуту спустя. – Она меня абсолютно не устраивает.
Наоми с упреком посмотрела на Скарлетт, как будто та была виновата в том, что Наоми что-то не подходит.
Наконец обе дамы удалились, и Скарлетт в изнеможении бросилась на диван. Она твердо решила для себя, что ни за что не продаст свой дом Наоми Либсон, какие бы деньги она не предлагала.
Наступали ранние зимние сумерки, но Скарлетт не зажигала света, она так и лежала в забытьи на диване, уставясь в темноту, пока не услышала звон дверного колокольчика. Но и после этого не шелохнулась, кто бы там ни звонил, она не откроет, видеть никого не хотелось. Но звонок не прерывался, и она все-таки вынуждена была встать и выйти в прихожую. Она рассчитала всех слуг и осталась одна в огромном пустом доме.
Скарлетт вытерла глаза носовым платком и, помедлив минуту, открыла дверь. На пороге стоял Бо. Он тревожно смотрел на Скарлетт, догадавшись по ее красным глазам, что она плакала.
– Как у тебя дела, дорогая тетя? – Лицо Скарлетт озарилось, когда она увидела Бо. Он единственный, кто не отвернулся от нее в это тяжелое время.
– Входи, Бо. Я рада тебя видеть. Как Джейн и малыши?
– Ну мы-то в порядке. Я уже боялся не застать тебя здесь. Что с домом? Экскурсии продолжаются? Я так и думал… – заключил он, когда Скарлетт кивнула. – Не понимаю, зачем тебе надо самой заниматься всем этим. Есть конторы по продаже недвижимости. – Он уже расположился в гостиной, а Скарлетт, истосковавшись по родным людям, бегала, собирая на стол. Ей была нужна эта суета, чтобы не чувствовать себя так одиноко в пустом, всеми покинутом доме.
– Да, я пригласила агента, он, в основном, и занимается продажей. – Она принесла из кухни наспех поджаренные тосты. Скарлетт казалась оживленной, ей и на самом деле стало легче с приходом Бо.
– В таком случае, тебе здесь совершенно нечего делать. Переезжай к нам, поживешь, пока не решишь вопрос с другим домом или квартирой. Что ты надумала купить себе? – Бо подошел к столику и принялся смешивать коктейли, а Скарлетт продолжала сновать из кухни и обратно. Но наконец она угомонилась и села за стол напротив Бо.
– Думаю, что на этот раз ты меня не поймешь. Я и сама себя иногда не понимаю, – засмеялась она. – Но, мне кажется, что я буду чувствовать себя спокойнее, если все сама доведу до конца. Сама займусь продажей дома, мало того, все, что есть в доме будет выставлено на аукционе, и я там буду присутствовать.
Бо смотрел на нее в полном замешательстве.
– И ты что же, будешь там открыто?
– Да, абсолютно открыто, безо всяких вуалей и прочей таинственности. А потом сразу же после этого уеду в Тару. Не волнуйся, со мной все будет хорошо. Да, кстати, я получила письмо от Уэйда. Может быть, они с Салли поженятся через год-два. У них такие трогательные отношения, а Салли будет прекрасной хозяйкой нашей Тары.
– Прекрасно. Боюсь, что я так и не увижу их у себя, придется ехать самому, как только малыши подрастут.
– Это было бы прекрасно. Фредди постоянно о тебе спрашивает. Он мечтает о Гарварде. Спит и видит, когда начнет там учиться.
Бо растроганно улыбнулся, вспоминая медвежонка Фредди.
– Он у нас как раз по этой части. Отправим его в Гарвард, пусть там учится за нас двоих. – Они весело рассмеялись, и Бо спросил, не прерывая веселья: – Так когда же аукцион, тетя?
– Ты хочешь там купить что-нибудь. Так забирай сразу отсюда, что тебе нравится. Мы с тобой обойдемся без аукциона, – предложила ему Скарлетт, продолжая смеяться.
– Да, нет, я не к тому. Если уж ты так решительно настроена, я тоже приду, чтобы быть рядом. Хотя, говорю тебе откровенно, не понимаю твоей страсти к самоистязанию.
ГЛАВА 62
На следующее утро Скарлетт вскочила с постели, услышав звон колокольчика у входной двери. Это оказалась женщина-агент по продаже имущества.
– Слава Богу… Хорошая новость, – она говорила с явным раздражением, очевидно ей тоже надоело водить в этот дом толпы несостоявшихся покупателей.
Весть, действительно, была хорошей. Особенно для Скарлетт: дом наконец был продан, причем его перехватила у Наоми Либсон другая покупательница из Техаса, которая предложила за него очень приличную сумму. Скарлетт должна была радоваться, а она растерялась и неожиданно для себя почувствовала, что ненавидит эту женщину из Техаса.
– Когда я должна выехать отсюда?
– Давайте установим срок в две недели. Думаю, что нам обеим этого будет достаточно.
Когда договоренность была достигнута, Скарлетт вернулась в спальню и сидела какое-то время в глубокой тишине, оглядываясь вокруг, как бы не понимая, где находится.
В день аукциона Скарлетт проснулась рано с первым лучом солнца, проникшим в комнату. Скарлетт даже не затрудняла себя, чтобы закрыть занавески на окнах. Все эти дни она просыпалась рано и сидела на ковре, скрестив ноги, с чашкой кофе в руках.
Но в это утро Скарлетт была слишком возбуждена и без кофе: босоногая, в ночной рубашке, она кошачьей походкой еще раз обошла дом. Стоило ей закрыть глаза, как она слышала голоса Ретта и Кэтти, утреннюю суету слуг. Но открывая их, Скарлетт возвращалась в реальность и видела опустевший дом, с холодным паркетным полом. Скарлетт поспешила назад в свою комнату и долго рылась в вещах, выбирая, что бы ей надеть, подобающее случаю. Она должна была пойти гордо, с высоко поднятой головой. Это требовало и соответствующего наряда. Как будто ничего не изменилось в ее жизни, и она по-прежнему, блистательная, независимая Скарлетт О'Хара, которую не сломят никакие жизненные невзгоды. Наконец, Скарлетт выбрала черное бархатное платье, с подчеркнутой талией и длинной узкой юбкой. Никаких оголенных плеч, высокий воротник закрывает шею. Сверху можно надеть меховую накидку. И черные же туфельки на высоком каблуке.
Скарлетт последний раз искупалась в отделанной голубым мрамором ванной с пеной фантастического запаха гардений и роз. После ванной она расчесывала волосы до тех пор, пока они не засияли цветом черного базальта, наложила косметику и, не торопясь, оделась. Глядя на свое отражение в зеркале, Скарлетт осталась довольна увиденным. Пусть теперь показывают на нее пальцем и шепчутся о том, что вот эта не молодая уже женщина соблазнила юнца и разом потеряла все, что имела.
Зал аукциона был заполнен людьми: дилерами, коллекционерами, зеваками, покупателями. Все замолкли, только Скарлетт вошла в зал. Два человека вскочили, чтобы посмотреть на нее поближе, но она даже не обратила на это внимание. Скарлетт с достоинством прошла к первому ряду, сбросила на спинку стула меховую накидку. Глаза Скарлетт не улыбались, она не узнавала никого из тех, кто пытался завладеть ее вниманием.
Миссис Батлер представляла собой удивительное зрелище: в черном наряде с копной черных же блестящих волос. Из украшений на ней была только длинная цепь крупного, превосходного жемчуга, подаренная когда-то Реттом, в ушах – подходящие жемчугу серьги, а на пальце – кольцо из оникса и жемчуга. Единственное, что Скарлетт не распродала за последний год, были ювелирные украшения. Бо убедил Скарлетт, что драгоценности еще могут ей пригодиться, и потом они должны быть с ней, как память о счастливом прошлом. Бо был, как всегда, прав.