Чужие пространства, стр. 141

Послышались удивленные возгласы гребцов. Я успокоил их и, уже не сопротивляясь, еще больше усилил давление. Впервые кольцу удалось выполнить мое личное желание.

Я знал, что теперь уже все равно, что я окончательно пропал и не остановлюсь ни перед чем, чтобы спасти Илен.

Опять я чувствовал себя ничтожной маленькой пешкой на поле чужой игры.

Вначале у меня еще была надежда с помощью хитрости, ограниченно используя мощь кольца только против магии, добраться до храма и отыскать скрытую в нем силу, способную противостоять Аристарху… Я даже толком не знал, что она собой представляла, эта сила. Энергию в чистом виде? Оружие? Еще одно кольцо?

Неважно. Сейчас она стала для меня недоступной.

Я сжег за собой все мосты, нарушил все законы Адры, я шел напролом и надеялся лишь на чудо — успеть спасти Илен до того, как последует расплата. Я не знал, какой она будет. Скорее всего, Аристарх управлял этим миром не сам, а через своих адептов. Именно поэтому я пока еще жив. Возможно, в конце концов меня превратят в раба того самого кольца, которое я использовал сейчас в своих личных целях. Но, видимо, на этот раз меня попросту уничтожат. Дважды, в двух разных кругах, слуги Аристарха безуспешно пытались сделать из меня покорного исполнителя своих планов. Больше они не станут со мной возиться. Меня ожидала мучительная и окончательная смерть без права на возвращение. Я приму ее как должное. Я заблудился в переплетении чужих пространств, я устал от их холодного дыхания. А судно все ускоряло ход…

Зал, в который ввели Илен, напоминал театральную сцену. Впереди, на ярко освещенном возвышении, синими глубокими бликами отсвечивал огромный темный камень с ложеобразным углублением посередине. Над ним — вырезанное из того же камня лицо с красными рубинами полыхающих глаз. Глаза смотрели на пустое пока ложе. Страх парализовал Илен, предательский, подлый страх. Те, что готовили ее к предстоящему, хорошо знали свое дело…

Сегодня она была только зрителем. Ее подвели к одному из кресел. Илен почти упала в него. Веревки, прикрепившие ей руки к подлокотникам, казались совершенно лишними. Парализованная ужасом, она не могла двинуться. За ее спиной двенадцать высших жрецов со скрытыми за черными балахонами лицами ждали начала жестокого представления. Все происходило в полном молчании. Наконец где-то под потолком зала возник глубокий вибрирующий звук. Гонг? Рог? Какая разница! Тьма опустилась на сцену, а когда вновь вспыхнул свет, на темной поверхности камня уже билось живое женское тело…

Красные глаза черного чудовища, высеченного в камне, казалось, ожили. Они запылали ярче и опустились ниже, чтобы не упустить, не расплескать ни капли плывущего к нему смертного ужаса жертвы.

Жрецы, выполнявшие работу палачей, не спешили. Нож лишь слегка коснулся тела жертвы, разрезая легкую ткань и окрашивая ее первыми пятнами крови…

Отчаянный, звериный крик, полный боли, оглушил Илен.

Очнулась она в роскошной темнице храма. Теперь, когда Илен точно знала, что ее ждет, она впервые позволила себе подумать об Игоре без всякой горечи, словно уже прощалась с ним. В школе Комора ее научили сложному психологическому приему безболезненной остановки сердца. В безвыходном положении агент должен умирать молча… К этому ее готовили специально. Илен больше не была ничьим агентом.

Теперь она принадлежала самой себе и, может быть, в далеком прошлом еще одному человеку… Она знала, он сделает все, что в человеческих силах, чтобы помочь ей. Значит, хотя бы ради него она обязана ждать до самого последнего момента. Но беспомощной игрушкой в руках этих чудовищ, готовых наслаждаться ее муками, она не станет. И когда придет должный час, мужества у нее хватит.

К порту Бантры мы подошли на веслах. Бухта, вся забитая различными лодками и судами, освещенными лишь красноватым светом факелов, оказалась неплохим убежищем. Здесь, среди тысяч паломников, прибывших на праздник халфу, обнаружить нас будет совсем не просто. Прор опять дал дельный совет. Только благодаря бесценной информации, хранившейся в его памяти, нам удалось добраться до Бантры.

На пеших тропах — войти по ним в город предлагал Хенк — нас наверняка ждали многочисленные заставы. Теперь же мы незаметно причалили среди сотен других лодок и беспрепятственно сошли на берег. Паломники, прибывающие из отдаленных мест планеты, держались небольшими группами, и наш отряд не вызывал к себе никакого интереса. Мы с Прором еще при покупке лодки приобрели для всех желтые плащи паломников и сейчас, растворившись в огромной толпе, начали свое медленное, осторожное продвижение к храму.

Храм расположился в самом центре Бантры. Собственно, город кончался за несколько километров до подножия скалы, на которой стоял храм Света. Городские окраины охватывали храмовую гору широким полукольцом, и все это пустое пространство заполняли теперь караван-сараи, базары, толпы людей. Это человеческое море в темноте угадывалось лишь по гулу голосов, огням сотен костров, движению множества факелов и переносных масляных фонарей. И над всем этим, на вершине высочайшей горы, пылал в алых лучах навсегда застрявшего за горизонтом светила храм Света.

Зрелище было настолько величественным, подавляющим воображение, что человек, увидевший его впервые, долго не мог прийти в себя. Казалось, огромное белое здание, увенчанное башнями и шпилями, свободно парит в воздухе над бесчисленным сонмом паломников. Одежды различных племен, рас, религий смешались в пестром многоликом море. Темнота, разорванная светом факелов и костров, скрывала большинство деталей, но даже и сквозь нее можно было понять, что в этом месте должно произойти в ближайшее время какое-то грандиозное событие.

Первые, не видимые в темноте ступени храма начинались у подножия горы.

Сложенные из черного базальта, они, казалось, впитывали в себя немногие проблески света, проникавшие сюда от далеких костров. Слуги этих нижних ступеней, скрытые под черными балахонами, неожиданно возникли перед нами. Я заметил их только тогда, когда весь наш отряд оказался затертым в навалившейся со всех сторон толпе одинаковых, безликих фигур. Ни слова, ни звука, ни блеска оружия. Но буквально через несколько секунд мы оказались отрезанными друг от друга.

Постепенно нас оттесняли к подножию первой гигантской ступени высотой около двух метров. На ее верхней площадке стоял отряд воинов в доспехах с обнаженными мечами и факелами в руках. Прозвучала команда. Мечи взметнулись. Но прежде чем они опустились на наши головы, я нанес удар по ступени всей мощью кольца.

Он был страшен, этот чудовищный, направленный на живых людей удар. Словно гигантский невидимый молот с размаху опустился на ступень. Брызнули осколки камня, изуродованные человеческие тела в искореженных, расплющенных доспехах посыпались на нас сверху. И сразу же трусливо исчезли те, кто толкал нас к ловушке. Ни одного черного капюшона не осталось рядом. Путь к храму вновь был свободен, и мы, обойдя гигантскую разрушенную ступень, продолжили подъем по боковой, предназначенной для паломников, лестнице.

Глава 13

Взошла одна из лун Адры и осветила величественный мавзолей, опоясавший подножие горы. На его фоне пять жрецов в белых туниках, сбившись в беспорядочную кучку, выглядели достаточно жалко. Жрецы быстро усваивали уроки. Теперь они желали вести с нами переговоры.

— Не доверяй им. Они что-то задумали, — прошептал Прор.

— Не сомневаюсь. Будьте на всякий случай готовы к штурму. Обо мне не беспокойтесь. Если понадобится, я расколю стены их каменного гнезда, как скорлупку. Но в любом случае их стоит выслушать.

Второй жрец Света, Аратупет двенадцатый, отрицательно покачал головой. Мы сидели в просторной и пустой трапезной у стола, уставленного яствами. Шел третий час безрезультатных переговоров. В отличие от меня жрец никуда не спешил и мог себе позволить неторопливо собирать по крохам оброненную мной информацию. Я занимался тем же, но чувствовал, что начинаю терять терпение. Это было очень плохо.