От всего сердца, стр. 28
Майк лежал на столе в обеденном зале. Возле него суетились две девушки Амелии. Они не отошли даже тогда, Когда Грей дал понять, что хочет взглянуть на Майка.
Майк был избит и ранен, но жив и в сознании. Услышав голос Грея, он повернул голову, но сумел открыть только один глаз и посмотрел на хозяина сквозь узкую щелочку.
— Беркли в порядке? — прохрипел он. — Все произошло так быстро… туман… я не успел…
— Тебе не в чем винить себя. — Грей коснулся плеча Майка. — Мы можем унести тебя отсюда?
— Я сам пойду.
Майк попытался сесть, но Грей удержал его. Под нажимом его руки раненый застонал.
— Мы сделаем носилки, — предложила одна из девушек. — Так вам будет легче его нести.
Две простыни послужили полотнищем для переноски. Как только Майка приподняли, он лишился чувств, но Грею и его спутникам это было лишь на руку. Майка подняли четверо; задача оказалась им вполне по силам, хотя каждый нес в свободной руке пистолет. Грей вынул из кармана горсть золотых монет и дал девушкам по одной, а остальные протянул Амелии.
— Не стоит, — сказала она в ответ на благодарность Грея.
Грей догнал своих людей в тот самый миг, когда к ним подбежала Беркли. Она чуть прихрамывала, но двигалась довольно быстро, неся на плече винтовку. Увидев, что мужчины несут Майка, она перевела дух. Грей отнял у нее винтовку и отдал Сэму.
— У вас куриные мозги, — сказал он и тихо выругался, не заметив на лице Беркли ни страха, ни раскаяния. — А, Сэм? — спросил Грей. — У кого меньше мозгов, чем у курицы?
— Точно не знаю. — Сэм ухмыльнулся, а Грей бросил Беркли шляпу и велел надеть ее. — Может, у тех кенгуру, которых вы время от времени поминаете?
— У мешка с шерстью, — подал голос Доннел. Крепко ухватив Беркли за локоть, Грей потащил ее за собой.
— Как ты сказал? — переспросил он. Доннел пожал плечами.
— У мешка с шерстью меньше мозгов, чем у курицы или кенгуру. Шоун кивнул:
— А у кирпича и того менее. У мисс Шоу столько же ума, как у кирпича.
Беркли попыталась вырваться, но Грей сжал ее руку и, подтянув поближе к себе, вынудил приноравливаться к своему шагу.
— Кирпич и есть, — сказал он ей и, понизив голос так, что только Беркли могла его слышать, добавил:
— Когда Майк придет в себя, он, пожалуй, скажет о вашем уме что-нибудь и вовсе непотребное.
Пропустив его слова мимо ушей, девушка бросила взгляд на Майка.
— Он поправится? Как только вернемся в «Феникс», Шоун позовет доктора.
— Я сама буду за ним ухаживать, — сказала Беркли. — Можете положить его в моих комнатах.
Грей промолчал. Он видел, что их маленькая вооруженная группа привлекает на Портсмут-сквер всеобщее внимание. Заметив, что Беркли оглядывается, он понял: она думает о том же.
— Мы могли бы привести с собой целую толпу «гусей», не забывайте об этом. Майк пострадал из-за вас. Не он, а именно вы должны были лежать сейчас на тех простынях.
Беркли пожала плечами:
— Уж не думаете ли вы, будто я не сознаю, как мне повезло, что Майк оказался рядом?
— Повезло? Везение здесь ни при чем. Майк оказался там потому, что я велел ему следить за вами.
— Что?
— Я надеялся, что вы не пойдете в Сиднейский квартал.
Прошлой ночью выпало дежурить Майку — на тот случай, если я ошибусь.
Беркли побледнела, в глазах ее застыла мучительная боль.
— Это все из-за меня. Если Майк умрет, это будет моя вина.
Глава 6
Грей, не отпуская Беркли от себя, велел рабочим нести Майка наверх. Он отправил Сэма за врачом, а когда из кухни появилась Энни Джек и спросила, что происходит, Грей послал ее за припарками и бинтами. Беркли несколько раз пыталась высвободиться, но Грей крепко держал ее. От его пальцев на коже оставались синяки, потом в руке начался зуд и она онемела. Беркли твердо решила сохранять терпение, но, не выдержав, жалобно застонала.
Грей не ослабил хватку. Когда все ушли, он повел Беркли на второй этаж. На верхней площадке лестницы они повернули к его апартаментам, в сторону от комнаты Майка.
Догадавшись, куда он ведет ее, Беркли уперлась. Это привело лишь к тому, что Грей еще сильнее потянул ее за собой. Она с трудом удержалась на ногах, но после этого последовала за ним без возражений.
У двери Грей зажал Беркли между вытянутыми руками, отпер замок и втолкнул ее в комнату. Он вышел и запер дверь снаружи, прежде чем девушка догадалась о его намерениях. Грей уже удалялся по коридору, когда Беркли задергала ручку, требуя выпустить ее. Потом она закричала вновь, но Грей уже ушел.
Беркли уселась на пол и провела в этой позе добрых полчаса. Услышав в коридоре тяжелую поступь Энни Джек, она вскочила и метнулась к зеленому плюшевому диванчику. Щелкнул замок, и дверь распахнулась. Энни принесла поднос. Она задержалась на пороге, и ее широкие плечи заполнили дверной проем.
— Не вздумайте дать тягу, пока у Энни заняты руки, — предупредила она, как обычно говоря о себе в третьем лице. — Миста Джейнуэй спустит с вас три шкуры, а с Энни — все шесть. Он сказал, пусть Энни принесет вам завтрак, и Энни принесла.
Беркли встала, но, заметив, что ее движение насторожило кухарку, опустилась на место.
— Я только хотела помочь вам, мисс Джек.
— Не напускайте на меня свои чары. Никто не зовет Энни мисс Джек и не будет называть. — Она поставила поднос на сосновый столик у дверей. — Вот яйца, помидоры и хаш с перцем. И не думайте, что Энни и дальше будет вам прислуживать. В «Эльдорадо» Энни никогда не бывала служанкой и таскает еду в первый и последний раз. Мисте Джейнуэю придется пожалеть, если он захочет сделать Энни своей домашней негрой.
Беркли кивнула.
— Чего это с вами? — продолжала Энни. — Вы похожи на побитого щенка. Что, поняли наконец, каким боком оборачивается для людей ваше колдовство?
— Колдовство? — Девушка нахмурилась. — Я ничего об этом не знаю.
Негритянка пожала плечами.
— Вы заколдовали Майка, это уж точно. Заставили его тащиться за собой, как собачка. Доктор говорит, он едва жив. Энни думает, что это все из-за ваших чар. Миста Джейнуэй правильно сделал, что запер вас здесь. Для всех будет спокойнее, если вы не сможете пускать в ход колдовство и всякие там порошки.
Возмущенная, Беркли тем не менее не хотела спугнуть кухарку. Она подалась вперед.
— О чем вы говорите, мисс… Энни? Какое колдовство? Какие порошки?
— Энни отлично знает, какие вещи нужны женщине-духу, чтобы творить свою магию. Энни видела ваш амулет.
— Амулет? У меня нет никаких амулетов. Энни пригвоздила девушку к месту, выразительно посмотрев на нее.
— Говорят вам, Энни сама видела. Вот этими глазами. Жемчуг в оправе. С висюлькой из чистого золота.
— А, так вы о серьге.
— Серьги бывают парами, а у вас одна. Самый настоящий амулет.
Спорить с Энни не имело смысла, но то, что кухарка знала о серьге, насторожило девушку.
— Значит, вы обыскивали мои комнаты? Я отлично помню, куда положила серьгу. Я спрятала это украшение, и вы не увидели бы его, если бы…
Энни передернула плечами, и ее объемистые формы заколыхались. Было совершенно ясно, что она оскорблена до глубины души.
— И не увидела бы, кабы ваша кошка не пробралась на кухню, и Энни не пришлось бы хорошенько наподдать ей метлой, и если бы эта мерзкая тварь не прыснула к вашей двери, спасая свою шкуру. Тогда Энни пустила ее в вашу гостиную, тихо и незаметно, чтобы не нарушить ваш сон, а кошка прыгнула на кресло с высокой спинкой, которое стоит у очага, махнула на каминную полку и сбросила на пол шкатулку для драгоценностей, такую миленькую да скромную, что даже и не подумаешь, будто внутри может скрываться колдовство. Тогда Энни поднимает шкатулку и видит волшебный амулет, а кошка набрасывается на руки Энни и начинает злобно царапаться. — Кухарка вытянула руку, закатала рукав до локтя и Беркли увидела два припухших шрама. — И тогда Энни кончиком метлы запихивает колдовство обратно в шкатулку и ставит ее обратно на полку. Кошка бросается прочь, но Энни успевает напоследок еще раз наподдать ей. — Негритянка наставила на Беркли толстый указательный палец и покачала им из стороны в сторону. — А теперь, если хотите, думайте, будто Энни обыскивала вашу комнату, или поверьте ее словам. Энни все равно, лишь бы вы не напустили на нее свои чары. Беркли вздохнула: