Волчьи ягоды, стр. 14
— Как — там?! Я ж оттуда пришел!
Володька ткнул пальцем в малинник.
— Ну и что? — возразила девочка. — Ты немного кружил.
— Немного? — недоверчиво пробормотал Володька и еще раз осмотрел место, куда его занесло.
Ему хотелось хоть как-то определиться со сторонами света и понять, где же он оставил Алексино болото и свой короб с морошкой. Маруське он не доверял. Шмакодявка! Если и напутает, что с нее возьмешь?
Однако задача оказалась совершенно непосильной. С уверенностью Володька мог указать лишь на запад. И только потому, что как раз там сейчас садилось солнце, и его тускнеющие лучи все еще окрашивали верхушки деревьев в кроваво-красный цвет. А вот как привязать этот запад к деревне или хотя бы к лесничеству…
Черт, надо было как следует учить географию! Они же что-то такое проходили на уроках, он помнил…
Маруська пристально наблюдала за ним, но молчала. Володька недовольно буркнул:
— Ты уверена, что деревня там?
— Ага.
— И как далеко я от нее ушел?
Девочка пожала плечами.
Володька попробовал упростить вопрос:
— Ну, если мы сейчас к дому пойдем, сколько времени по лесу протаскаемся?
— Не знаю я! Ты совсем плохую дорогу выбрал. Мы здесь не ходим.
— Почему это — плохую? — фальшиво возмутился Володька, пытаясь хоть как-то сохранить лицо.
Маруська хмуро посмотрела на него и упрямо сказала:
— Плохую. Очень плохую. Людям здесь делать нечего. Тут не наши земли!
— Не понял, — ошеломленно пробормотал мальчик.
Маруська сердито пояснила:
— Наши — светлые. Там — сосновый бор, песок. Или пусть смешанные леса. Или лиственные. Березняк, например. А здесь… — Маруська поморщилась. — Здесь почти везде ельники! И торфяники. Болот вон полно. Иное лето, как торфяники дымить начинают… Нет, мы сюда не ходим!
— И что ты этим сказать хочешь? — устало буркнул Володька.
— Ничего. Просто я не знаю, когда мы с тобой к дому выйдем. Я тут не ходила. Может, и заночевать в лесу придется…
— Что?! Да нас же комарье сожрет! Или волки!
Маруська бросила на него удивленный взгляд и со знанием дела заявила:
— Волки летом редко нападают. А ночью мы идти не сможем. Говорю же: болота тут. Топкие. Нам нужно видеть, куда ступать.
Володька в некоторой панике посмотрел на стремительно темнеющее небо и раздраженно воскликнул:
— Так пошли же! Чего мы тогда время тянем? С меня же дед шкуру снимет! Живьем!
Маруська протяжно вздохнула:
— А с меня — мамка. Я ж не знала, что к ночи не поспею…
— Так двинули, пока хоть что-то видно?
Девочка с готовностью кивнула:
— Давай. Пока светло, мы как раз это болотце пройдем.
— А как? Ты ж сама говорила: тут эти… как их там? Обманки!
— Здесь да. А вот ежели там… — Маруська махнула рукой на совершенно такое же, на взгляд Володьки, место. — То вроде бы, можно…
И всего лишь часа через полтора искусанный комарами, грязный и вымученный до предела Володька, наткнулся взглядом на небольшие заросли волчьих ягод. ТЕХ САМЫХ. Крупных, чуть вытянутых, лиловых, казавшихся в наступающих сумерках почти черными. Абсолютно таких же, какие множество раз он видел в своих лихорадочных снах.
Уставшая Маруська, высматривавшая безопасную дорожку среди бесконечных болот, не обратила на эти приземистые кустики ни малейшего внимания. Она старательно искала место для ночевки. Для этого им нужно было выйти из лабиринта покрытых ряской, дрожащих от их шагов причудливых лужиц с тухлой водицей.
Вот Маруська и не заметила, как воровато оглядываясь на нее, Володька торопливо набивал карман куртки странными ягодами.
«Горсть, — вертелось в воспаленной голове. — Всего одна горсть…»
На ближайшем кусте больше и не оказалось. А пробираться к следующему мальчик не рискнул. Уж очень опасно пружинила под его ногами земля, слишком быстро покрывалась она водой…
ГЛАВА 9
РИСКОВАННЫЙ ОПЫТ
Из болота ребята выбрались, уже когда совсем стемнело. Причем петляли так, что дорогу к необычным кустикам Володька потерял буквально через пять-десять минут. Почти сразу же, как только они скрылись из виду. И как Володька ни напрягал зрение, как ни вертел головой, больше ни на что подобное в этом громаднейшем путаном болоте не наткнулся.
Он ошеломленно подумал, что, может быть, это как раз те самые места, где когда-то спасался от полицейских его дед. Ну, если в местной легенде есть хоть словечко правды.
Во всяком случае, эти болота достаточно опасны, чтобы остановить и собак, и полицейских. А если учесть, что ребята частенько брели едва ли не по щиколотку в воде, так любая псина давно бы след потеряла. Даже хорошо натасканная.
Запросто могло быть: не рискуя сюда соваться, полиция ограничилась тем, что просто оцепила страшное болото.
А что им оставалось? Только надежда: преступника выведет на них страх или голод.
Повторить свой путь наверняка не смогла бы и Маруська. Слишком часто они возвращались назад и пробовали все новые и новые тропы.
Вообще удивительно, что крохотная, настырная девчушка Володьку вытащила из этого болота. Любой бы взрослый спасовал. Через такие гиблые места проводником могло служить лишь безмерное отчаяние, как было в случае с его дедом, или невинная самоуверенность семилетней девочки, совершенно не задумывающейся о смерти.
Подобные мысли привели к тому, что Володька решил поделиться своим секретом с Маруськой. Секретом, не ягодами! Еще не хватало, чтобы траванулась и эта малышка. Хватит того, что он сам, похоже, рехнулся…
Когда ребята немного отдышались и подсушили над небольшим костерком промокшую обувь, Володька рискнул. Несколько растерянно посмотрел на девочку и неуверенно пробормотал:
— Слушай… Мне тебе что сказать нужно…
Маруська длинно зевнула и спрятала босые ножки под пеструю, сборчатую юбку:
— Что?
— Ну, во-первых, ты молодец! Я б в жизни один из этих жутких болот не выбрался!
Почти черные в свете костра глаза ярко засияли:
— Правда?
— Конечно!
Володька посмотрел на полусонное, улыбающееся ему личико и улыбнулся сам:
— И еще. Знаешь, вообще-то, наверное, глупо об этом говорить. Идиотизм, само собой, явные сказки, а я просто чокнулся…
Девочка вздрогнула и немного испуганно посмотрела на него. А потом вдруг понимающе пискнула:
— Ой! Ты их все-таки нашел, да?
— Кажется, — понуро кивнул Володька.
Маруська вскочила на ноги и, возбужденно пританцовывая, выкрикнула:
— Где? На этих болотах?
— Нет! — Володька отрицательно замотал головой и твердо повторил: — Не на этих!
— На каких тогда? — удивилась Маруська.
— Я знаю? — Володька пожал плечами. — Ты ж сама видела, как я мотался. Ну, как с Алексина болота выбрался. И не помню, где шел. Ты, наверное, сама видела, как я кусты обирал…
— Не-а, — потерянно посмотрела на него девочка. — Не видела. Я боялась: ты меня прогонишь. Я далеко от тебя шла. А ты падал и падал все время. И ругался. Поэтому я ничего не заметила…
Она неожиданно всхлипнула и прошептала:
— Ты много набрал?
— На одного, — неохотно буркнул Володька.
Маруська горестно сопела. Он почему-то почувствовал себя чуть ли не подлецом и, как бы оправдываясь, воскликнул:
— На том кусте больше и не было! С горсть всего.
Ребята молча смотрели друг на друга. В глазах девочки опять зажглись огоньки.
— Они и в самом деле лиловые? — благоговейно прошептала она.
Володька виновато кивнул.
— И что ты будешь с ними делать?
— Не знаю…
Маруська смотрела вопросительно. Володька отвел взгляд в сторону и неуверенно сказал:
— Это ж яд. Их есть нельзя.
— Я ела, — еле слышно напомнила Маруська.
— Ела! И чуть не умерла!
— Пусть.
Володька помрачнел. Девочка с надеждой предложила:
— Давай, я их съем! Я не умру, честно!