Софи и маркиз Карабас, стр. 18

Казалось, на Антонио это не произвело ни малейшего впечатления. Он лишь недоумевающе поднял бровь.

— Не может быть!

Его неколебимое спокойствие повергло Софи в еще большее отчаяние. Надо было спасать свою гордость во что бы то ни стало.

— Мне уже двадцать три, и я решила, что пора бы мне лишиться девственности, — выпалила Софи. — Ты пришелся как раз кстати.

Это дерзкое заявление подействовало как нельзя лучше: Антонио вышел из себя.

— Что ты сказала? — взвился он, не веря своим ушам.

Атмосфера была напряженная. Софи занервничала.

— Мы были в комнате одни. Я подумала, что ты сделаешь все так, как надо, и доставишь мне удовольствие… Ты полностью оправдал мои ожидания. Может, оставим эту тему?

Антонио мог бы отнестись к этому заявлению несерьезно. Но ведь Софи сама вышла из ванной в одном полотенце, поужинала с ним на полу среди раскиданных подушек, а затем буквально соблазнила его!

— Так значит, ты использовала меня для удовлетворения своей похоти?

— Слушай, чем скорее мы закончим этот разговор, тем лучше, — пробормотала Софи. Ее щеки пылали. И почему ей на ум не пришло какое-нибудь другое, менее постыдное объяснение?

Антонио встал с постели и начал молча одеваться. Софи испугалась.

— Антонио…

— Молчи! — В его голосе слышались неприязнь и презрение. — А я-то уже начал относиться к тебе как к своей настоящей жене. Que risa [9]… Ты хотела посмеяться надо мной! Больше я не совершу такой ошибки. Может быть, три года назад я осудил тебя без причины, но теперь вижу, что ты обычная девушка легкого поведения. Это был первый и последний раз, когда я ложился с тобой в постель!

Софи побелела как полотно.

— Не сердись на меня…

— А чего ты ожидала? Одобрения? — Антонио холодно посмотрел на нее. — Я птица не твоего полета. С этой минуты мы будем придерживаться правил, оговоренных в брачном соглашении.

Софи отвернулась, чтобы Антонио не видел ее лица. На глаза навернулись слезы. Что ж, все к лучшему, обреченно подумала она.

Закрывшись в ванной, она увидела в зеркале свои глаза, полные слез и отчаяния. Почему она испортила все этой глупой выдумкой — будто Антонио нужен был ей только для того, чтобы избавиться от девственности! И почему он поверил?

Неужели не догадался, что Софи пытается скрыть свою безнадежную к нему любовь? И как она могла забыть о том, что их брак не настоящий, что единственная ее цель — заботиться о Лидии?

Софи проворочалась всю ночь и почти не спала. Она встала в начале восьмого: Лидия, должно быть, уж проснулась и ждет ее. Увидев в детской Антонио, Софи смутилась. Он держал малышку на руках и тихо говорил ей что-то по-испански.

Софи решила воспользоваться моментом, чтобы снять напряжение между ними.

— Не ожидала увидеть тебя здесь.

Антонио обернулся. В его темных, как ночь, глазах читалось равнодушие. Черты лица были непроницаемы.

— Я зашел попрощаться с Лидией.

— Попрощаться? Ты куда-то уезжаешь? — забеспокоившись, спросила Софи. — Спасибо, что не разбудил меня!

Не успела она произнести это, как пожалела о своих словах.

— Я не хотел тебя беспокоить. В любом случае позвонил бы тебе позже, — спокойно ответил Антонио. — Мне надо уехать по делам.

— Когда ты вернешься? — испуганно спросила Софи.

— Точно не знаю, — протянул Антонио. — Я лечу в Японию, а оттуда прямым рейсом в Нью-Йорк. Потом надо будет решить кое-какие вопросы в Мадриде.

— Антонио, — разочарованно пролепетала Софи, — тебе не кажется, что нам надо поговорить?

— По-моему, прошлой ночью мы сказали друг другу все, что должны были, — холодно ответил он.

— Buenos dias [10], Софи — На затененную террасу, где Софи уютно устроилась с вышивкой, наблюдая за играющей Лидией, вышла донья Эрнеста. — По-моему, ты самая трудолюбивая женщина во всей нашей семье. Ты всегда за работой.

— Это занятие доставляет мне удовольствие. — Сделав еще один стежок на ткани, натянутой на пяльцы, Софи подняла глаза. — Я не привыкла сидеть сложа руки.

— Можно посмотреть твою вышивку?

Софи протянула донье Эрнесте пяльцы. Старушка стала восхищенно разглядывать замысловатый узор. На ткани вырисовывались птицы и растения.

— Какая прелесть! У тебя настоящий талант.

Кто научил тебя вышивать? Твоя мать?

— Меня воспитывал отец. А вышивать меня научила соседка, к которой я часто заходила в детстве.

— Ты, наверное, схватывала на лету. — Донья Эрнеста взяла на колени Лидию, с нежностью улыбаясь правнучке. — Знаешь, в castillo много старых вещей. Было бы замечательно, если бы ты подновила их.

— Боюсь, Антонио это не понравится. Ведь это ваши семейные реликвии, — неловко пробормотала Софи.

Собеседница удивленно посмотрела на нее.

— Но ведь ты часть нашей семьи.

На террасе появилась горничная с подносом.

— Я попросила принести английский чай с печеньем, — сказала донья Эрнеста. — Антонио тебе не звонил? — мягко спросила она.

Софи смутилась и покраснела.

— Нет. Вот уже дня два от него ни слуху ни духу.

— Наверняка он очень занят, — заверила ее донья Эрнеста.

Интересно было бы узнать, чем именно. Софи корила себя за поспешные слова, которые разрушили их хрупкие отношения. Вот уже восемь дней, как Антонио уехал. За это время он звонил несколько раз, но их разговоры были короткими и сухими.

— Жаль, что вам пришлось расстаться сразу после свадьбы, — посочувствовала ей донья Эрнеста.

На глаза Софи навернулись слезы. Она и не думала, что так сильно будет скучать по Антонио.

— Когда его нет, тебе здесь слишком скучно. Почему бы тебе не съездить в Мадрид на несколько дней? — предложила донья Эрнеста. — Там у нас есть особняк. Ты можешь походить по магазинам, пообщаться со своими новыми родственниками. Там много молодежи. Кое-кого ты уже знаешь, они были на свадьбе Белинды.

Это неожиданное предложение привело Софи в замешательство. Если она поедет в Мадрид без приглашения Антонио, то он может подумать, что она следит за ним. А это наверняка вызовет у него раздражение. Условия брачного соглашения ограничивают ее свободу, с грустью напомнила себе Софи.

Наверное, ей лучше приехать в Мадрид раньше Антонио. Тогда ясно будет, что она приехала туда отдохнуть, а вовсе не следить за ним. Кстати, надо бы походить по магазинам. Антонио привык видеть рядом с собой красивых, ухоженных женщин, и ей следует измениться и стать такой же, как они. Волосы, ногти, косметика, духи, одежда — все должно соответствовать притязаниям ее мужа. В мире нет практически ничего такого, чего Софи не сделала бы ради Антонио. В конце концов ей нечего терять.

Быстро шагая по аэропорту Барахаса, Антонио нетерпеливо посматривал на часы, что случалось с ним редко. Он будет в Мадриде уже через час. С тех пор как он уехал в командировку, прошло уже почти три недели, и Антонио хотел увидеться с Софи.

И не только увидеться, признался он себе и печально усмехнулся. И как он мог так себя повести в ту ночь! Тогда Антонио был вне себя от ярости и не понимал, что делает. Ни одна женщина еще не доводила его до такого состояния.

Впоследствии, успокоившись и все взвесив, Антонио понял, насколько нелепыми были слова Софи. В другой раз он просто посмеялся бы над этим. Куда делось его чувство юмора? Куда исчезла его сдержанность и проницательность? Dios mio, как он мог поверить этой нелепости?

Шофер так увлекся чтением красочного журнала о знаменитостях, что не заметил, как пришел его хозяин. Бормоча под нос извинения, он бросился открывать дверцу и уронил журнал на землю. На обложке красовалась фотография Софи в том самом платье, в котором она была на свадьбе.

Не веря своим глазам, Антонио схватил журнал.

Статья о Софи занимала несколько страниц и была проиллюстрирована множеством фотографий. Платье, которое так не понравилось Антонио, теперь стало последним писком свадебной моды. На фото была Софи, которая спокойно, в непринужденной позе сидела в гостиной его особняка в Мадриде. Она пустила репортеров в дом!