Отчаяние и… надежда, стр. 3

Час спустя Полли заставила себя встать и отправиться на работу. Летний вечер был влажным и прохладным. Стиснув зубы, она прошла мимо автобусной остановки. Теперь Полли не могла позволить себе даже это — ей необходимо каждое пенни, ведь очень скоро она не сможет работать, а ребенку понадобится очень много разных вещей.

Она подошла к ярко освещенному супермаркету, где посменно работала кассиром. Когда Полли переодевалась в служебной комнате, туда заглянула заведующая.

— Полли, ты выглядишь очень усталой, — нахмурившись, произнесла женщина. — Надеюсь, твой доктор разрешает тебе работать при таком сроке.

Полли покраснела. По правде говоря, она не была у доктора уже больше двух месяцев, но еще в последний визит он настоятельно рекомендовал ей побольше отдыхать. Но она не может этого позволить, ведь ей надо содержать себя и ребенка. А обращаться в службу социального обеспечения Полли не хотела, поскольку там имеют обыкновение задавать много вопросов. Последнее время она действительно чувствовала себя усталой, ощущала боль в спине и опухших лодыжках. Стоило ей напрячься чуть больше, чем обычно, и тут же начиналось головокружение.

Смена закончилась. Повесив сумку на плечо, она вышла из магазина. Дождь прекратился. Уличные фонари отражались в лужах, шины проносящихся машин мягко шуршали по мокрому асфальту, нередко обдавая брызгами пешеходов.

Погруженная в мысли о скором будущем, Полли брела с опущенной головой. Внезапно она натолкнулась на очень высокого, атлетически сложенного мужчину, загородившего ей дорогу. Полли отступила, пробормотав извинения, но неожиданно покачнулась и вскрикнула. И в тот же миг две крепких руки схватили ее за плечи и помогли удержать равновесие. Оторвав взгляд от узла безукоризненно завязанного серебристо-серого шелкового галстука своего спасителя, Полли подняла голову и посмотрела ему в лицо.

С высоты своего огромного роста на нее бесстрастно смотрел Рауль Зафортеза. Черты его красивого лица были так напряжены, что оно походило на бронзовую маску.

Полли задрожала. Она не замечала, что ее рот открывается и закрывается в безуспешной попытке издать хоть один звук. В паническом ужасе она смотрела в его топазовые глаза и не могла отвести взгляд.

— На всем белом свете тебе не найти места, где бы ты могла спрятаться от меня, — четко выговаривая каждое слово, произнес Рауль. Его глубокий голос с чуть гортанными гласными был голосом из ее ночных кошмаров. Он резал слух и заставлял Полли дрожать все сильнее и сильнее. — Игра окончена.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Отпусти меня, Рауль! — Вместе с голосом к Полли вернулись силы, и она стала вырываться из его рук.

— Не для того же я тебя искал, чтобы отпустить! — саркастически заметил Рауль. — Ты носишь моего ребенка.

Внезапно в голове Полли словно что-то взорвалось —перед глазами поплыли красные круги, пульсирующая боль застучала в висках, к горлу поступила тошнота. Из раскрытых губ вырвался невольный стон.

— Господи!.. Что с тобой? — Рауль еще крепче сжал ее плечи, чувствуя, что девушка покачивается, как пьяная, хотя и пытается изо всех сил устоять. В следующее мгновение он подхватил ее на руки и прижал к себе, вглядываясь в посеревшее запрокинутое лицо.

Игнорируя ее слабые попытки вырваться, Рауль властным кивком головы дал знак шоферу лимузина, припаркованного у тротуара, подъехать ближе. Выскочивший водитель поспешно открыл заднюю дверцу. Рауль осторожно усадил Полли в машину, а когда сам попытался сесть рядом, девушка отчаянным рывком открыла другую дверцу, но выйти не успела. Остановленная сильной смуглой рукой, она упала на сиденье, прижала к дрожащим губам салфетку и обреченно вздохнула.

В салоне повисло молчание. И тут совсем некстати Полли подумала о том, что благополучный миллионер Рауль Зафортеза вряд ли хоть раз за свои тридцать один год попадал в такое дурацкое положение. Она даже хихикнула, но тут же страх и горечь нахлынули на нее с новой силой. Полли ужасно страдала и одновременно ненавидела Рауля, потому что он увидел, как ее неуклюжее тело не хочет ей подчиняться.

— Ты уже можешь сесть?

Увидев, что слабая попытка Полли принять сидячее положение не увенчалась успехом, Рауль взял ее за плечи, поднял и усадил, обращаясь с ней как с тряпичной куклой. Он находился так близко, что Полли почувствовала едва уловимый запах, присущий только Раулю, — чистый, мужской, с легкой примесью хорошего одеколона.

— Итак, ты все-таки нашел меня, — обреченно констатировала Полли. Она даже не повернула головы в его сторону, безучастно глядя в пустоту печальными голубыми глазами.

— Это был вопрос времени. Прежде всего я поехал в дом, где ты снимаешь комнату. Дженис Грей встретила меня не слишком любезно, но мне удалось выяснить, где ты работаешь, — пояснил Рауль.

Он таки нашел ее! А ей казалось, что она мастерски замела все следы — уехала из Лондона, солгав друзьям и никому из них не оставив ни адреса, ни телефона. Но все оказалось напрасно.

Из раздумий ее вывел новый приступ боли. Полли зажмурила глаза, пытаясь сдержать стон.

— Что с тобой? — требовательно спросил Рауль.

— Голова раскалывается на части, — слабо пробормотала девушка, не в силах даже открыть глаза.

В это мгновение ее желудок заурчал от голода. Сквозь густые ресницы Полли посмотрела на Рауля. Ей показалось, что на его лице поочередно промелькнули выражения недоумения, удивления и отвращения.

Полли чувствовала, как отравленные стрелы вонзаются в ее измученное сердце. Рядом с ней — слабой и некрасивой — сидел самый потрясающий мужчина в мире. Она помнила, что его черные, как вороново крыло, волосы на солнце отливают синевой. Помнила его широкие черные брови вразлет, прямой аристократический нос, великолепно вылепленные скулы и подбородок. Помнила рот с полными, красиво очерченными, чувственными губами, сексуальность каждого жеста, каждого взгляда. Он наверняка знал, какое впечатление производит на женщин, но только самые дерзкие и самоуверенные могли попытаться приручить этого опасного зверя.

Внезапно ребенок сильно толкнулся внутри нее, и Полли опустила руку на живот.

Невероятно длинные и густые ресницы взметнулись вверх — на Полли в упор смотрели два сверкающих топазовых глаза.

— Можно мне? — Вопрос прозвучал хрипло и отрывисто.

И, только увидев протянутую к ее животу смуглую руку с длинными сильными пальцами, Полли поняла, о чем он просит. Все его внимание было приковано к этому вместилищу его ребенка, черты лица удивительным образом смягчились.

— Можно я потрогаю, как шевелится мой ребенок?

Полли предостерегающе посмотрела на него и покачала головой, а затем сделала попытку прикрыть живот полами своего плаща.

— Не смей никогда прикасаться ко мне!

— Ты права.

Рауль отпрянул от нее в дальний угол, и только раздувающиеся ноздри выдавали его ярость.

Сейчас он напоминал Полли опасного дикого зверя, попавшего в ловушку. В Вермонте он был совсем другим. Но даже в самые хорошие моменты Полли сознавала, какая первобытная страсть, какой необузданный темперамент таятся в этом мужчине под маской преуспевающего бизнесмена и великосветского плейбоя. Она почувствовала, что, несмотря на страх, его мрачное обаяние действует на нее даже сейчас.

— Отвези меня домой, — требовательно попросила Полли. — А завтра мы встретимся и поговорим.

Рауль взял трубку переговорного устройства и сказал несколько слов своему шоферу по-испански. Услышав плавную чужую речь, Полли сразу вспомнила, как в Вермонте он разговаривал с Соледад. Каждый раз, когда в их доме появлялся Рауль, Соледад начинала нервничать и вести себя чересчур подобострастно, стараясь поменьше попадаться гостю на глаза. И, только узнав правду, Полли поняла, что бремя чужой тайны и ненормальность ситуации оказались непомерным грузом для этой пожилой женщины, чего Рауль не учел. В его глазах Соледад была простой служанкой, существом низшего порядка, чьи чувства и переживания можно не принимать в расчет. Кроме того, он платил Соледад очень большие деньги за заботу о Полли, поэтому с присущей ему самоуверенностью даже предположить не мог, что именно она окажется слабым звеном в таком, казалось бы, налаженном механизме обмана.