100 великих людей, стр. 26

1) только несколько богатых людей живут в полном изобилии, в то время как большинство рабочих живут относительно бедно.

2) чтобы устранить эту несправедливое нужно установить социалистическую систему, при которых средства производства будут находиться в руках правительств, а не у частных лиц.

3) в большинстве случаев единственным практическим способом установления такой системы является насильственная революция.

4) для поддержания этой социалистической системы в течение долгого времени должна сохраняться диктатура коммунистической партии.

Каждая из первых трех идей была четко сформулирована задолго до Маркса. Четвертая частично была взята из положения Маркса о «диктатуре пролетариата». Однако живучесть советской диктатуры явилась скорее результатом практики Ленина и Сталина, нежели трудов Маркса. Поэтому появились утверждения о том, что влияние Маркса на коммунизм было больше номинальным, чем реальным, и что признание его трудов — это не более чем приукрашивание, попытка дать научное оправдание идеям и политике, которые так или иначе вошли бы в жизнь. Если и есть доля истины в подобных заявлениях, они, несомненно, носят экстремальный характер. Ленин, например, не просто заявлял о том, что он является последователем марксистского учения; он на самом деле читал эти произведения, полностью воспринял их и полагал, что он следует им. Это справедливо также для Мао Цзэдуна и многих других коммунистических лидеров. Истина заключается в том, что идеи Маркса можно неправильно понять или интерпретировать; но то же самое можно сказать об идеях Иисуса, Будды, Магомета (Мухаммеда). Если бы различные марксистские правительства и движения в своей главной стратегии руководствовались непосредственно трудами Карла Маркса, он, несомненно, претендовал бы даже на более высокое место в нашем списке.

Некоторые из теорий Маркса, например интересное положение об «экономической интерпретации истории», будут иметь значение, даже если коммунизм сойдет на нет. Поэтому не вызывает сомнений, что основным критерием при определении роли Маркса является оценка влияния коммунизма на долговременную историю развития мира. Столетие спустя после смерти Маркса в мире было более миллиарда людей, которые хотя бы номинально считались его последователями. Это самое большое число приверженцев, которое когда-либо имела какая-либо идеология не только в численном выражении, но и в процентом соотношении с общей численностью населения земли. Это позволяло коммунистам надеяться (и антикоммунисты очень этого опасались) в будущем на окончательную всемирную победу марксизма.

В первой редакции этой книги я писал: «Хотя никто не может быть уверен, как далеко зайдет коммунизм и как долго он будет существовать, к настоящему времени становится очевидно, что эта идеология прочно утвердилась и будет оказывать основное влияние на мировое развитие по крайней мере в течение нескольких будущих столетий». Сейчас стало ясно, что эта оценка была слишком оптимистической. После того как Россия, другие республики бывшего Советского Союза, а также большинство стран, которые раньше зависели от Советского Союза, отказались от коммунизма, роль марксизма в мире за последние несколько лет резко упала, и создается впечатление, что этот процесс необратим. Если это действительно так, а я полагаю, что так оно и есть, тогда период, в течение которого марксизм был главной движущей силой, будет определяться столетием, а не многими столетиями. Общее влияние Карла Маркса на мировое развитие будет гораздо меньше той оценки, которую я сделал в первой редакции своей книги. Даже и в этом случае он остается более значительной фигурой, чем Наполеон или Гитлер. Влияние, которое оба эти человека оказали на историю, было не таким значительным по сравнению с Марксом, как во временном, так и в географическом отношении.

28. ОРВИЛЛ РАЙТ (1871–1948) УИЛБУР РАЙТ (1867–1912)

Поскольку достижения этих двух братьев взаимосвязаны, в нашей книге они объединены в одну статью, и повествование о них также будет общим. Уилбур Райт родился в 1867 году в городе Мелвилл, штат Индиана. Орвилл Райт, его брат, родился в 1871 году в Дейтоне в Огайо. Оба закончили среднюю школу, хотя никто из них не получил диплома.

Оба мальчика обладали техническим даром и оба интересовались управляемыми полетами. В 1892 году они открыли мастерскую, где продавали, чинили и изготавливали велосипеды. Эта работа давала им средства для занятия интересующим их делом — аэронавтическими исследованиями. Они запоем читали работы других энтузиастов в области аэронавтики — Отто Лилиенталя, Октава Чанюта и Сэмюэла П. Лэнгли. В 1899 году они сами начали работать над проблемами полетов. В декабре 1903 года, после четырех с лишним лет работы, их усилия увенчались успехом.

Может возникнуть вопрос, почему братья Райты смогли добиться успеха там, где другие терпели неудачу. Для их успеха было несколько причин. Прежде всего, одна голова — хорошо, а две лучше. Братья Райты всегда работали вместе и прекрасно ладили друг с другом. Во-вторых, они приняли мудрое решение, что сначала следует научиться летать, а потом уж пытаться построить аэроплан с двигателем. Это звучит немного парадоксально: как можно научиться летать, если у вас нет аэроплана? Братья Райты учились летать при помощи планера. Они стали работать с бумажными змеями и планерами в 1899 году. В следующем году они привезли свой первый планер, собранный в натуральную величину (достаточно большой, чтобы перевезти человека), для испытания в Китти Хок в штате Северная Каролина. Планер их не вполне устроил. Они построили и испытали второй планер в 1901 году и третий — в 1902 году. (Некоторые из полученных ими в 1903 году основных патентов были связаны с конструированием планера, а не их первого самолета с двигателем внутреннего сгорания.) На третьем планере они совершили более тысячи успешных полетов.

Братья Райты были уже самыми искусными и опытными в мире пилотами-планеристами, прежде чем они начали строить самолет с двигателем. Опыт с полетами на планере был их третьим ключом к успеху. Большинство людей, которые раньше пытались построить самолет, заботились прежде всего о том, как оторвать свою конструкцию от земли. Братья Райты совершенно справедливо решили, что их важнейшей проблемой будет контроль за самолетом в воздухе Поэтому они потратили большую часть своего времени и усилий на то, чтобы изобрести способы поддержания стабильности самолета во время полета и контроля за ним. Им удалось найти способ для трехступенчатого контроля за их самолетом, и это дало им возможность добиться полной маневренности.

Братья Райты сделали также важный вклад в конструирование крыла. Они скоро поняли, что все опубликованные прежде сведения по этому вопросу были ненадежными. Поэтому они построили свою собственную аэродинамическую трубу и испытали в ней более двухсот профилей крыла разной формы. На основе этих опытов они получили возможность построить свою собственную таблицу, описывающую, как давление воздуха на крыло влияет на форму крыла. Эту информацию они впоследствии использовали для конструирования крыльев своего самолета.

Несмотря на все эти достижения братья Райты не смогли бы добиться успеха, если бы они не появились в нужный момент истории. Попытки предпринять полет на самолете с двигателем в первой половине девятнадцатого столетия были бы неминуемо обречены на неудачу. Паровые машины были просто слишком тяжелы по отношению к мощности, которую они производили. Когда появились братья Райты, мощные двигатели внутреннего сгорания были уже изобретены. Однако эти двигатели внутреннего сгорания при обычном использовании имели слишком большой коэффициент соотношения между весом и мощностью, чтобы их можно было использовать для летательного аппарата. Поскольку ни один производитель не мог сконструировать двигатель с довольно низким коэффициентом соотношения между весом и мощностью, братья Райты с помощью механика создали свой двигатель. Их гениальность проявилась в том, что, затратив сравнительно немного времени на проектирование мотора, они все же сумели создать двигатель, превосходивший все остальные современные им двигатели. К тому же братьям Райтам пришлось также сконструировать собственный пропеллер. Тот пропеллер, которые они применили в 1903 году, имел коэффициент использования, равный 66 %.