Наследство из склепа, стр. 15

– Ведь он же сбежал из интерната, его ищут, это преступник, самый настоящий преступник. И если вас, детки золотые, увидят в его обществе, вы пойдете на нары вместе с ним, и даже ты, девочка…

– Вы можете идти, – вдруг сказал Соломон, подходя к двери и открывая ее ключом, который к тому времени уже был у него. – Вы довольно известная фигура в городе, и вряд ли вам удастся скрыться. Но я вас еще найду…

И Соломон, прежде чем выпустить за дверь бледную Синюю Даму по имени Альбина Георгиевна, вдруг протянул руку к ее груди и… Одно мгновение – и черный шелковый шнурок был сорван. В Соломоновой ладони сверкнул медальон.

– Ах ты!.. – Воспитательница интерната выругалась по-матросски грубо и непристойно, после чего, бросив через плечо: – Ты еще заплатишь мне за это… – бросилась бежать по коридору. Еще мгновение, и они услышали звук раскрывающихся дверей лифта.

– Это действительно твой медальон?

– А ты думаешь, я взял бы чужое? Но это еще не все. Она украла у меня мою одежду, по которой я мог бы доказать, кто я и откуда. У меня были вещи, на которых мама вышивала наши семейные метки, но Альбина выкрала мою одежду.

– Но зачем?

– Думаю, из вредности. Она детей вообще терпеть не может, у нее и своих-то никогда не было. Считаю, что таким не место в интернате. А вы бы видели, какие сумки ей привозят из деревень родители тех детей, кто вынужден доучиваться в городе… Да что там говорить!.. – Соломон махнул рукой. Говоря это, он смотрел на свою ладонь, на которой сверкал довольно большой плоский медальон желтого металла, который действительно очень даже походил на золото.

– Скажи, а почему тебя зовут Соломоном? – спросила Маша. – И кто тебя так прозвал?

– В интернате вот из-за этого медальона и прозвали. Соломон – это такой царь, умный и богатый. Его считали очень справедливым. Может, слышали выражение «соломоново решение»?

– Слышали, – ответил за Машу Горностаев. – Но сейчас нам, по-моему, пора уносить отсюда ноги. Думаю, что для того, чтобы выследить этого Ефима Борисовича, который называет себя Ветровым Николаем Петровичем, нам не обязательно находиться в гостинице. Это рискованно. Думаю, за Ефимом можно понаблюдать и с улицы. А вдруг они сейчас вернутся сюда вместе с Ларисой?

И тут они услышали грохот.

Возле окна стоял, открыв от удивления рот, Пузырек. Трясущимися руками он тянулся к Маше и дрожащим голосом произносил какие-то нечленораздельные звуки:

– Я… то-тольк… хо-отел п-поиг-гра-рат-ть, залез-за-ть в ч-чем-дн…

Упавший с неимоверным грохотом чемодан раскрылся, и Маша закричала, увидев в нем скрюченное белое тело в разорванном белье. Это была Лариса Ветрова.

Глава 8

«Рыбачка» Марта

– Она еще жива, – сказал Соломон, пощупав пульс актрисы. – Но она холодная, совсем замерзла. Надо немедленно оказать ей медицинскую помощь.

– Ты хочешь вызвать «Скорую»? – спросила перепуганная насмерть Маша.

– Я бы вызвал, но здесь вы, это значит, что вас обязательно схватят и доставят в милицию. Но только уже не к Цареву. И если сначала вами заинтересуются, как свидетелями, то потом, когда начнут выяснять, кто вы и откуда, вас ждут большие неприятности. Поэтому предлагаю запереть чемодан и вывезти его отсюда, благо он на колесиках… Я знаю одно место, где этой женщине смогут помочь. А ты, Маша, скажешь администраторше, что тебе только что позвонила мама и попросила срочно доставить в театр реквизит. Другого выхода я не вижу.

– Реквизит? – покачал головой Сергей. – А что, если она поинтересуется, что там?

– Она не имеет права, – заявил Соломон. – Это частная собственность, которая охраняется законом. Так-то вот.

– У меня болит живот… – Пузырек кинулся в туалет.

– Никита, скорее, ты же нам сейчас все испортишь… – чуть не плакала Маша, глядя, как Сергей с Соломоном аккуратно запирают большущий чемодан. – Быстрее!

– Маша, все, идем, ждать больше нельзя, – торопил Сергей. – Никитка нас догонит.

Соломон с Сергеем, слегка наклонив чемодан таким образом, чтобы было удобнее схватиться за выдвижную металлическую ручку (чемодан был на колесах), медленно и крайне осторожно стали выкатывать его из номера.

– Никитка, запрешь номер, а ключ сдашь администраторше! – крикнула Маша уединившемуся в туалете брату и побежала вызвать лифт.

Им повезло: администраторша была так увлечена беседой с посетителем, что почти не обратила внимание на ребят с большим чемоданом. Она лишь махнула рукой, мол, идите, и продолжила что-то объяснять стоящему напротив нее человеку.

– Сергей, отгони машину за угол, в более тихое место, мы же не можем заносить женщину в машину, не вынимая из чемодана, – сказал Соломон.

Сергей сел за руль и поехал на другую улицу, в то время как Соломон с Машей вдвоем катили чемодан.

Услышав сзади топот бегущих ног, Маша поначалу обмерла. Но, услышав знакомый высокий голосок брата, облегченно вздохнула. Никита поравнялся с сестрой и тоже попытался ухватиться за ручку чемодана.

– Я видел его, – сказал Никитка, тяжело дыша, – видел этого… Ефима Борисовича, он только что разговаривал с той теткой в желтой кофте, администраторшей. Она сначала не поняла, что это мы, но потом, увидев меня, сказала ему: «Ефим Борисович, – Пузырек принялся копировать голос администраторши. – А вот и ребята, те самые, о которых я вам говорила…»

Мужик повернулся и посмотрел на меня. Я его узнал. Это тот самый тип, который похитил Ларису. Он хотел меня что-то спросить, но я убежал. Так что надо поторопиться, он в любую минуту может выбежать из гостиницы, чтобы остановить нас.

– Думаю, первое, что он сейчас сделает, это поднимется в номер и проверит, на месте ли его пленница, – ответил Соломон. – Но ты прав, нам действительно надо поскорее убираться отсюда…

Ребята свернули и увидели припаркованную к обочине «шестерку». Чемодан подкатили как можно ближе к машине, предварительно раскрыв заднюю дверцу, Соломон открыл чемодан и вместе с Сергеем достал оттуда тело Ларисы.

Машу затошнило.

– Не бойся, она дышит, – успокоил девочку Соломон. – А ты, Никитка, не смотри, а то еще спать ночью не будешь…

Ларису устроили полулежа на подушках и укутали всеми имеющимися пледами. По обеим сторонам от нее сели Маша и Никита.

– И куда мы теперь?

– Ты поезжай, я тебе скажу, куда ехать. Сейчас прямо, а потом у светофора свернешь налево.

На этот раз Соломон привез ребят на набережную. И, как нарочно, раздвинув тучи, на небе появилось бледное солнце. Его тонкие, прозрачные лучи заставили засеребриться гладь реки, настолько широкой, что перекинутый через нее гигантских размеров мост был не виден далекому противоположному берегу. Он как бы тонул в сиреневой дымке.

– Это и есть Волга? – спросила Маша. – И мы поедем по мосту?

– Нет, Сергей, сворачивай еще раз налево и подныривай под этот мост, мы едем в Затон. Это такое место на самом берегу реки, но в черте города. Там живет одна моя знакомая. Она странная женщина, помешана на реке и рыбалке, больше всего на свете любит путешествовать по Волге, по островам… У нее большой дом, где мы и устроим вашу артистку.

– А как же врач? Где мы возьмем врача? Ей просто необходима медицинская помощь! – воскликнула Маша, представившая себе умирающую Ларису на грязном топчане рядом с полусумасшедшей «рыбачкой». Она с сомнением относилась к людям, хоть на чем-то «помешанным», как выразился Соломон.

– Я все продумал. Марта вызовет «Скорую помощь» и скажет, что нашла эту женщину прямо на берегу, на пляже, случайно. И тогда никому и ничего не надо будет объяснять, откуда она взялась на самом деле.

Солнце стало светить еще ярче и высветило целый зеленый городок прямо на берегу реки. В садах, разделенных заборами, виднелись лишь крыши домов – больших и маленьких, богатых и похожих на хижины. Дома шли параллельно дороге с левой стороны, а справа, на пляжной полосе, гнездились бесчисленные маленькие кафе, которые в этот день выглядели совсем безлюдными.