Партнер, стр. 75

– Я могу вам чем-то помочь? – спросила она приветливо.

Десять утра не самое подходящее время для жареного картофеля.

– Большую чашку кофе, пожалуйста, – улыбнулся Сэнди, и глаза Дины удовлетворенно блеснули.

Флирт приносил ей ни с чем не сравнимое наслаждение.

Она вернулась к кассе, однако вместо денег Сэнди протянул ей свою визитку.

Со стороны могло показаться, что женщина взяла карточку только для того, чтобы тут же уронить ее на пол. Для матери трех преступников подобные неожиданности таили лишь очередную неприятность.

– Доллар двадцать, – проговорила Дина, нажимая кнопки кассового аппарата и украдкой оглядывая торговый зал.

– Я принес вам добрые вести. – Сэнди сунул руку за деньгами.

– Чего вы хотите? – едва слышно спросила она.

– Десять минут вашего времени. Подожду вас вон там, за столиком.

– Но что вам от меня нужно? – Взяв деньги, Дина отсчитала сдачу.

– Прошу вас. Это принесет вам радость.

Дина любила мужчин, а Сэнди был мужчиной интересным, причем одетым куда лучше, чем те, кого она видела каждый день. Повозившись у прилавка с куриными грудками, Дина налила вторую чашку кофе и сказала бармену, что ненадолго отойдет.

У небольшого столика, стоявшего за перегородкой между автоматом по продаже баночного пива и набитым брикетами мороженого холодильником, терпеливо дожидался Сэнди.

– Благодарю вас, – сказал он, как только Дина опустилась на стул.

Ей было лет сорок пять, на круглом лице – грубоватый макияж.

– Адвокат из Нового Орлеана, надо же, – проговорила она.

– Да. Вы, наверное, не читали, а может, и не слышали об истории на побережье, в которой фигурирует юрист, укравший в своей фирме огромные деньги?

Не дав ему закончить, Дина покачала головой:

– Я ничего не читаю, приятель. Работаю шестьдесят часов в неделю, поскольку со мной живут двое внуков. За ними следит муж, он у меня инвалид, что-то с позвоночником. Я ничего не читаю, не смотрю телевизор и работаю как лошадь, а возвратившись домой, едва успеваю менять грязные подгузники.

Сэнди мысленно выругал себя за вопрос. Какая досада!

Стараясь быть как можно более кратким, он рассказал Дине о Патрике Лэнигане. Слушала она с интересом, однако в конце заявила:

– Его приговорят к смертной казни.

– Но он никого не убивал.

– Так вы же только что говорили о чьем-то теле в его машине.

– Это был уже труп.

– Значит, он все-таки убил?

– Нет. Только украл мертвое тело.

– Гм… Послушайте, мое время закончилось. Я хотела узнать напоследок, какое это все имеет отношение ко мне?

– Тело, которое он украл, принадлежало Кловису Гудмэну, вашему дорогому почившему дедушке.

Голова Дины дернулась.

– Он сжег Кловиса!

Сэнди мрачно кивнул.

Глаза женщины сузились, она судорожно пыталась привести в порядок мысли.

– Зачем?

– Хотел инсценировать собственную смерть. Это вас устроит?

– Но почему Кловис?

– Патрик был его юристом и другом.

– Другом!

– Вот что, я не собираюсь говорить на темы морали. Все это произошло четыре года назад, и в то время ни вы, ни я ни о чем не подозревали.

Дина забарабанила пальцами по столу. Мужчина, сидевший напротив, производил впечатление человека, опытного в своем ремесле, так что попытка сыграть на любви к деду, похоже, ничего не даст. На кой черт краснеть? Пусть говорит, что ему надо.

– Я вас слушаю, – сказала Дина.

– В глазах закона глумление над трупом является преступлением.

– Так и должно быть.

– Подобные дела рассматриваются в гражданском суде.

Другими словами, родственники Кловиса Гудмэна имеют право предъявить моему клиенту иск за уничтожение трупа их деда.

Ага, вот оно что! Дина сделала глубокий вдох, улыбнулась и кивнула:

– Теперь понятно.

Улыбнулся и Сэнди:

– Вот почему я здесь. Мой клиент хотел бы предложить семье решить проблему мирно.

– Что значит “семье”?

– То есть ныне здравствующим родственникам.

– В таком случае я – это семья.

– А как насчет вашего брата?

– Его уже нет. Лютер умер два года назад – наркотики и спиртное.

– В таком случае обратиться в суд сможете только вы.

– Сколько? – быстро спросила Дина и тут же смутилась.

Сэнди подался вперед:

– Меня уполномочили предложить вам двадцать пять тысяч долларов. Прямо сейчас. Чек лежит в моем кармане.

Женщина тоже начала наклоняться к столу, однако, услышав сумму, замерла. Глаза Дины повлажнели, нижняя губа задрожала.

– О Господи!

Сэнди оглянулся вокруг.

– Именно так. Двадцать пять тысяч.

Потянувшись за бумажной салфеткой, она опрокинула солонку, промокнула слезы и громко высморкалась.

– Всё мне одной? – Голос ее стал хриплым, дыхание участилось.

– Всё вам.

Она прикрыла глаза.

– Мне нужно выпить чего-нибудь холодного.

Трехсотграммовую банку кока-колы Дина осушила единым духом. Сэнди отхлебывал отвратительный кофе и посматривал на покупателей. Спешить ему было некуда.

– Насколько я понимаю, – проговорила наконец она, – если вы примчались сюда и сразу предложили двадцать пять тысяч, то, выходит, можете дать и больше.

– Вступать с вами в торг мне не поручали.

– Но если я пойду в суд, ваш клиент не обрадуется. Вы понимаете, что я имею в виду? Присяжные будут смотреть на меня и думать, будто Кловис сгорел для того, чтобы ваш клиент смог украсть девяносто миллионов.

Поднеся чашку кофе к губам, Сэнди кивнул. Он не мог не восхищаться сидевшей напротив женщиной.

– Будь у меня адвокат, я наверняка получила бы больше.

– Возможно, но на это ушло бы лет пять. К тому же есть и иные проблемы.

– Например?

– Вы не были особенно близки с Кловисом.

– А если была?

– Тогда что помешало вам приехать на его похороны?

Это тоже потребуется объяснить присяжным. Вот что, Дина, я приехал к вам договориться. Не хотите – я сажусь в машину и возвращаюсь в Новый Орлеан.

– Ваше последнее слово?

– Пятьдесят тысяч.

– Согласна. – Огромной ладонью, мокрой от запотевшей банки кока-колы, Дина стиснула его руку.

Сэнди достал из бумажника бланк чека и заполнил его.

Затем положил на стол два документа: текст их соглашения и письмо Дины на имя прокурора.

На то, чтобы подписать оба, потребовалось меньше десяти минут.

Кое-какие подвижки происходили и в Бока-Ратоне. Многие видели, как молоденькая шведка торопливо пошвыряла сумки в багажник принадлежавшего Арициа “БМВ” и укатила. Было установлено, что сожительница Бенни добралась до международного аэропорта в Майами и в ожидании рейса на Франкфурт просидела там около двух часов.

Во Франкфурте ее будут ждать. Станут терпеливо следить и ждать, когда она совершит ошибку. А потом найдут и самого мистера Арициа.

Глава 39

Последним официальным актом судьи, который вел дело, стало незапланированное слушание – в его личном кабинете и в отсутствие адвоката обвиняемого. Не было там и обвинителя. В архивы суда не поступило никаких записей об этом слушании. В сопровождении трех охранников Патрик поднялся по черной лестнице к двери Карла Хаски.

Его честь сидел за рабочим столом без мантии. Заседаний суда не предвиделось, день мог бы считаться совершенно спокойным, если бы не одно обстоятельство: утренний арест четырех известных всему городу юристов. Толпившиеся в коридорах люди многозначительно перешептывались.

Раны Патрика скрывали повязки, а несколько мешковатый хирургический балахон напоминал окружающим о том, что мистер Лэниган все еще продолжает лечиться.

Оставшись наедине с Патриком, судья закрыл дверь на замок и протянул своему гостю бумагу:

– Прочти.

Состоявший всего из трех строк и подписанный Карлом Хаски рапорт констатировал его отказ от дальнейшего ведения дела “Штат против Патрика С. Лэнигана”. Документ вступал в силу ровно в полдень, то есть через час.