Девочка и пустыня, стр. 15

И уже уйдя, вдруг сообразила, что абсолютно отвыкла от его заботы, от того, что он меня подвозит или не подвозит, привыкла, что он перестал снабжать меня деньгами, мы больше не спали вместе, я больше не готовила ему еду. Я приходила со своей сумасшедшей работы раза четыре в месяц под утро – иногда нас развозила редакционная машина, иногда приходилось брать такси, – и в нашем темном закоулистом дворе он меня не встречал, потому что в шесть утра ему надо было заниматься йогой. И я, идя по темному двору, каждый раз думала – если сейчас меня тут убьют, он даже не проснется.

Завтраки по утрам канули в прошлое, наши ритмы жизни не совпадали, и у нас больше не было никаких мотивов, чтобы сохранять наш союз, в котором нас обоих многое раздражало.

Я не знаю до сих пор, что происходило в нем. Забегая вперед, скажу, что на излете нашего брака, буквально в его последние дни, он все же пошел к психологу. Пошел один, пробыл там часа четыре, и я не знаю, что он оттуда вынес, – в любом случае было уже непоправимо поздно.

Однажды утром я поехала на встречу в другой конец города. Был август или начало сентября – я помню солнце и желтые листья. Я в то утро ощутила прилив необыкновенной любви к нему, подумала, может быть, все еще наладится, купила арбуз и поехала к мужу на работу. Я хотела сказать: «Я тебя люблю», открыла рот и произнесла: «Я тебе больше ничего не могу дать».

Он отвез меня домой и даже не поднялся. Вещи забрал потом. Приехавшая с дачи дочка отнеслась к этому спокойно: мы последние полгода жили под дамокловым мечом его ухода.

Больше мы в нашем доме никогда ни единой ночи не провели вместе. Мы не ссорились, не выясняли отношения, при встречах болтали и смеялись, через год наняли адвоката, и нас тихо развели без нашего присутствия. У меня екнуло сердце, когда дама-адвокат сказала по телефону: «Ваш брак расторгнут». Я позвонила мужу, и мы с ним помолчали в трубку. А потом договорились пойти в ресторан, пошли и там очень весело провели вечер. В честь нашего развода.

Этот брак был дорог нам обоим, несмотря ни на что.

Отвечу на незаданные вопросы. Да, я думаю, он продолжал мне изменять. Да, я в какой-то момент сказала себе: «Я его больше не люблю» – и это было страшнее и труднее, чем сказать: «Он меня больше не любит». Нет, не думаю, что на наше расставание повлияли третьи лица – у него, насколько я понимаю, тогда только начинался очередной роман, но я точно не знаю, а у меня еще долго ничего серьезного не было.

На этом позвольте закончить хронологическую часть нашей саги.

Часть вторая

После развода. Восстановление

Глава 1

О доверии. Мужчинам

Проходит несколько лет. У нас восстанавливается потихоньку все, что было разрушено: самооценка, сексуальность… Возвращается жажда жизни, а потом и жажда любви. Во второй части книги я подробнее буду говорить о тех глубинных внутренних изменениях, которые происходят после подобных потрясений, и о том, что происходило со мной спустя годы после этих событий. Больше всего мне хочется рассказать вам, как трудно и по крупинкам восстанавливается самое главное – доверие к мужчинам.

Наверное, способность любить, отдавать и принимать тепло, влюбляться, очаровываться – восстанавливается быстрее, чем привычка доверять.

На месте этой привычки появляется втянутая в плечи голова с прижатыми ушами – как у собаки перед ударом. Вот ты чувствуешь, что твое сердце снова ожило, ты несешься на всех парах, но вдруг малейшая – малейшая! – несостыковка, подозрение, невыполненное обещание – и ночью ты горько говоришь в темноту: «Я так и знала – все опять плохо, все не может быть хорошо».

Дорогие мужчины, если вы встречаетесь с женщиной, которая когда-то перенесла обман, вам понадобится очень много терпения. Если ваша цель – поиграть с этой женщиной в какие-то свои игры, то знайте, что она для них совершенно не годится. Она не умеет пока играть. Разучилась. Вы утомитесь быстрее, чем получите удовольствие.

Она ранена, и вылечить эти раны можно только любовью и терпением.

При малейшей опасности такая женщина схлопывается, как ракушка. Опасность может быть надуманной – ей все равно. Она предпочтет убежать.

Если вы дорожите этой женщиной, то знайте, что ее ранят и подтверждают ее искаженную картину мира следующие вещи:

«Пацан сказал – пацан сделал» – вот чего мы хотим от мужчины. Если вы пообещали: «В субботу пойдем в кино» – мы ждем, что вы это сделаете. Разумеется, всегда могут быть уважительные причины невыполнения обещания, и здоровая женщина скажет на это: «Ничего, бывает», а та женщина, о которой пишу я, – «Ну вот, я так и знала».

У вас нет презумпции невиновности, несчастный вы человек. Вам придется отдуваться за грехи предшественника, и я еще раз повторю – будет несладко. Вам досталась замерзшая, оголодавшая женщина, которая готова снова уйти в холод и ночь, лишь бы больше не выносить обмана даже по мелочам.

Она знает уже, что есть вещи, не подвластные ее контролю, и сдерживается, чтобы не контролировать, но если рана свежа и глубока, то контроль – единственное средство ее защиты. Как правило, любая неизвестность выбивает у нее почву из-под ног. В частности, ваше молчание для нее означает:

• что, возможно, отменились все ваши договоренности,

• что, возможно, вы ее бросили,

• что, возможно, ей опять придется быть в одиночестве.

И она мечется между двух огней – либо опять начать все контролировать и опять, возможно, потерпеть неудачу, либо отказаться от всяких попыток и уйти от вас с убеждением, что опять ничего не получилось. В этом горьком убеждении ей легче и привычнее жить.

Доверие есть там, где есть некая константа. Если вы то появляетесь, то пропадаете, то ласковы, то раздражительны, – мы чувствуем себя тревожно. Женщина, пережившая болезненный развод, более остальных нуждается в стабильности, определенности и предсказуемости. Если вы не можете ей этого дать – оставьте ее в покое. То, что простит и легко переживет женщина здоровая или выздоровевшая, раненая женщина воспринимает как удар по больному месту.

Поэтому, если эта женщина вам дорога:

• выполняйте обещания, даже мелкие, или трижды подумайте, прежде чем что-то обещать;

• упреждайте ее тревогу – звоните ей сами;

• будьте регулярны и предсказуемы хоть в чем-то, например, по вторникам дарите ей розы, а по воскресеньям водите в ресторан – у нее должна быть какая-то точка опоры в виде определенного перечня действий в определенное время.

Если у вас по отношению к ней серьезные намерения, не изменяйте ей. У нее обостренный нюх на фальшь, которому она сама не рада. Да, она больше не умеет закрывать глаза и уши. Там, где для здоровой женщины все будет привычно и гладко и вы ловко спрячете концы в воду, для этой все зазвучит тревожной сиреной, – и не передать вам, как мучительно узнавать свою прежнюю боль, какой беспомощной сразу себя чувствуешь и как не знаешь, что делать, кроме одного, – уйти немедленно, чтобы снова не переживать кошмар под названием «другая женщина».

Не подставляйте вашу связь под удар из-за пустой интрижки. Весь запас ее прощения и терпения истрачен не на вас – вам предстоит нарабатывать свой. Подумайте много раз и, если она вам действительно нужна, не сдавайтесь. Вы ввязались в отношения, где партнер трусит, норовит сбежать, непредсказуем и не доверяет вам изначально.

Я часто вспоминаю сцену из «Унесенных ветром». Скарлетт долго голодала и боролась со всеми мыслимыми несчастьями – и потом, когда у нее уже снова наступила сытая и привольная жизнь, она просыпалась от кошмаров, в которых бежала в холодном тумане куда-то, сама не зная куда. Ретт Батлер будил ее и баюкал, и сказал однажды: «Твои кошмары прекратятся, если ты будешь жить спокойно, есть досыта, а я постараюсь, чтобы ты ни о чем не волновалась».