Девочка и пустыня, стр. 12

Я впервые попыталась разорвать то, что нас связывало, отделиться от него и стать самостоятельной единицей – как раз то, чего он от меня требовал.

Мне было грустно и страшно. Но я первый раз после нашего расставания вновь обрела контроль над ситуацией, парадоксальным образом от этого контроля отказавшись. И смогла это сделать исключительно потому, что переменила точку отсчета. Теперь она была внутри, во мне, и не зависела от его решений.

Дальше, чем на год, я не заглядывала. А этот год, который я попросила, представлялся мне спокойным и разумным этапом после всех волнений. И – да. Я готова была и к тому, что мы за этот год разойдемся навсегда. Я даже смогла не потерять голову от страха при мысли об этом. Я так удивилась и обрадовалась обретенному спокойствию, что мне было не до прежних страхов. Я честно собиралась притихнуть и поплыть по течению.

Пожалуйста, не пытайтесь сделать это искусственно. Прежде чем я созрела для такого шага, прошел почти год.

Сколько раз меня уговаривали подруги «закрыть перед ним дверь»! Я не могла. И не смогла, даже если бы захотела. Но мне и не хотелось. Мне казалось, что еще немного, еще чуть-чуть, и он что-то поймет. Он поймет, что мы ему нужны, и вернется.

Время шло, но он по-прежнему больше всего дорожил своей свободой.

И когда я беспристрастно взвесила свои силы, то поняла, что наша жизнь вдвоем, с этим изменившимся до неузнаваемости человеком, будет мне не по зубам. Я буду хотеть, чтобы стало так, как было, а так, как было, никогда уже не будет.

Никогда не «закрывайте» эту чертову дверь перед человеком из желания его напугать или побудить к каким-то действиям. Представьте себе, что он «не побудился». Вам придется почувствовать себя дурой и делать вид, что «дверь» никто и не думал «закрывать».

На шаг назад вы имеете право только в том случае, если этот шаг вам позарез необходим самой. Тогда в ваших действиях будет правда, и тогда у вас будет большой запас прочности, чтобы не сорваться.

А теперь ответьте те, кто исступленно ждет своего мужа назад, не давая себе ни минуты покоя: хоть раз вы признались себе в том, что вам в вашей супружеской жизни иногда или даже часто было плохо? И возможно, вам самой действительно требуется тайм-аут для того, чтобы лучше себя понять? Нас в таких ситуациях охватывает нечеловеческое нетерпение, нам кажется, что мы умираем. Бывает этап, когда отношения, казалось бы, налаживаются или обретают какой-то новый смысл. И тогда это нетерпение просто захлестывает женщин. Мы молимся всем богам, чтобы все вернулось. И сжимаемся от мысли, что вдруг никогда уже не будет как прежде…

Тем не менее это безмужнее время нам дано не для принятия решений. Это практически та диогенова бочка, которую нам подсовывает какая-то женская богиня, чтобы мы передохнули и познакомились с собой поближе.

Сидя в этой бочке (хотя во многом по форме она смахивает на задницу), мы имеем шанс признаться себе в некоторых вещах, в которых раньше себе не признавались.

Например: что нам нужен совершенно другой секс; что мы таки ненавидим его маму; что мы зверски устали вообще от семьи и мечтали – вот еще недавно – хотя бы с полгода пожить в одиночестве и т. д.

Я благодарна своему упрямому бывшему мужу, что он не дал тогда себя заарканить назад. Я устала биться с его упрямством, устала от тонкой, искусной, изматывающей жизни, которую я вела на глазах у него, плюнула и сдалась. И мне ничего не оставалось, как посмотреть в глубь себя и признаться в том, что, кажется, теперь передышка нужна мне.

Что касается текущей нашей жизни тогда, то было примерно следующее: у меня не было другого мужчины, у него, кажется, были женщины. Иногда от него пахло духами. Однажды я почувствовала знакомый запах в «Этуале», пошла по следу, как собака, пришла к полке и обнаружила там что-то такое, в небольшом круглом флаконе, что я потом ненавидела еще долго.

Итак, оставлю вас на том месте, где я тревожно принюхиваюсь к духам в парфюмерном магазине, мой муж не перестает крутить романы, переваривая мою просьбу о передышке, у меня на носу очередные экзамены и много работы, дочка учится. Я похудела за все это время на одиннадцать килограммов, была красивая, веселая и почему-то кудрявая. Мне стало тогда страшно интересно жить и интересно до сих пор.

А вы пока, пожалуйста, подумайте: что вы мечтали сделать всю свою жизнь, да так и не собрались? Теперь никто не будет проедать вам плешь, если вы все-таки решитесь на это.

Вы, пожалуйста, помните также, что за вашей спиной – целая армия прекрасных женщин, которые не стали унылыми «брошенками» с авоськами и кудельками, выстояли, воспитали детей и живут настоящей, полноценной счастливой жизнью, и многие – с другими любимыми мужчинами.

А еще подумайте, что никто не держит у вашего виска пистолет и не требует немедленно принять какое-то кардинальное решение, от которого ваша жизнь перевернется и заиграет яркими красками. Такого решения не существует. Существует только этап между небом и землей, в который прекрасно вписывается ваша диогенова бочка, пусть даже и в форме задницы.

И купите себе новые духи.

Глава 11

Хитрости, облегчающие жизнь. Якоря

Сделаем небольшой перерыв и коротко поговорим о практическом знании, которое поможет в трудное время облегчить вам жизнь.

Буквально все женщины, пережившие тяжелый развод, имеют так называемые якоря: места, вещи, запахи, звуки, связанные с прошлой жизнью или, напротив, с новым болезненным этапом. Проблема заключается в том, что отныне даже якоря, призванные пробудить лучшие воспоминания, могут заставить вас рыдать. Город, где вы были вместе, музыка, которую вы слушали, рестораны, где вы ужинали вдвоем… Все бьет по нервам с необычайной силой.

Я бы посоветовала не травить себе душу и по возможности не прокручивать вновь и вновь в прямом и переносном смысле «ту пластинку», которая «играла» для вас двоих. Помните, в одной из первых глав я писала, что по совету подруги убрала все вещи своего бывшего мужа с глаз долой? Мне неожиданно стало легче. Фотографии я не пересматривала потом еще больше года. Музыку слушать не могла вообще. Берегите себя и не растравляйте рану еще больше.

А вот о втором типе якорей, которые непрошено появились в вашей жизни, я хотела бы поговорить подробнее. Они напоминают о том крахе, который потерпели ваши отношения.

Одна моя знакомая два года не могла видеть по телевизору рекламу кока-колы. Любимый муж бросил ее с ребенком ради девушки, работающей в компании «Кока-кола». Пить ее она тоже не могла. С содроганием проходила мимо витрин. Представляете, как она мучилась? Если бы я тогда знала то, что знаю сейчас, я бы посоветовала ей устроить кока-кольную вечеринку и пригласить лучших подруг. Так значение «якоря» переключается с минуса на плюс. Она бы не просто переключила – она бы себе этот якорь «присвоила», рассмотрела бы вблизи и приручила, сделав своим.

Но тогда я этого не знала. У меня у самой было два таких якоря, очень сильных: место, где они познакомились, – ночной клуб рядом с домом моей соперницы, и одна французская песенка Ингрид, что крутили тогда по всем каналам. Моя соперница преподавала французский, и почему-то именно от этой песенки меня особенно корчило. Она представлялась мне яркой, сексуальной и веселой – особенно на моем унылом, угасшем фоне. Я так себе в то время все это воображала. Та женщина представлялась мне тоже такой же, как эта песенка.

Я расправилась с песенкой однажды вечером. В совершенно другом ночном клубе, при поддержке двух отвязных подружек, я станцевала залихватский танец именно под эту музыку, мне удалось ни о чем не думать, и меня с того момента отпустило. Я стала воспринимать ее как «мою» песенку, а не как гимн чужой сексуальности.

С клубом, где, по слухам, познакомились мой муж и та женщина, вышло все и вовсе чудесно. Знаете, я года два еще не могла спокойно там проезжать: он был рядом с ее домом, и я все щурилась, не стоит ли там машина мужа. А потом я устроилась на любимую работу, и мне пришлось однажды волей-неволей пойти в этот клуб, чтобы взять интервью у владельца. Клуб ремонтировали, переименовывали, в итоге я написала про него десятка три статей и к третьему моему приходу туда уже перестала озираться и вздрагивать (что я ожидала увидеть? следы мужниного грехопадения на потолке?). Я вела им рекламную кампанию, обедала там, ужинала, танцевала в одиночестве, чтобы достоверно написать про акустику, меня научили там пользоваться всеми приборами, вкусно кормили и вообще любили. Другими словами, я вынуждена была это место посещать по служебной надобности и накрепко его себе присвоила. Так этот якорь стал из болезненного – любимым.