Дело о пеликанах, стр. 80

Завтрак на Дюпон Сэркл. Было довольно зябко, но, по крайней мере, эти наркоманы и дегенераты находились в бессознательном состоянии, пребывая в своих маленьких болезненных мирах. Несколько пьяниц валялись наподобие бревен, прибитых к берегу. Но солнце уже было высоко, и он чувствовал себя в безопасности, и, кроме того, он ведь был агентом ФБР с наплечными нашивками и пистолетом подмышкой. Кого ему бояться? Он не пользовался им уже пятнадцать лет, но ему очень нравилось его выхватывать и продувать дуло.

Его звали Троуп, очень специальный помощник мистера Войлса. Он был настолько специальным, что никто, за исключением его самого и мистера Войлса, не знал об этих маленьких секретных беседах с Букером из Лэнгли. Он сел на изогнутую дугой скамейку, повернутую спинкой к Нью-Хэмпширу и развернул готовый завтрак, купленный в магазине, который состоял из банана и горячей булочки. Посмотрел на часы. Букер никогда не опаздывал. Троуп всегда приходил первым, затем через пять минут появлялся Букер, затем они быстро переговаривались, и сначала уходил Троуп, а за ним Букер. Теперь, на закате своей карьеры, они не вылезали из офисов, но были очень близки со своими шефами, каждому из которых время от времени до чертиков надоедало гадать, чем же занимается другой, или, может быть, просто была нужна срочная информация.

Троуп было его настоящим именем, и он гадал, было ли Букер тоже настоящим именем. Наверное, нет. Он из Лэнгли, а они там все были параноиками. — Троуп откусил от банана кусочек в пару сантиметров. — У их секретарей, черт бы их побрал, было по три или четыре имени.

Букер обходил фонтан, держа в руках белый стаканчик с кофе. Он огляделся и сел рядом со своим другом. Этой встречи хотел Войлс, так что начать должен был Троуп.

— Мы потеряли человека в Новом Орлеане, — сказал он.

Букер обхватил ладонями горячий стаканчик и отхлебнул:

— Он дал себя убить.

— Да, однако же он мертв. Вы там были?

— Да, но мы не знали, что он там был. Мы были близко, но наблюдали за другими. Чем он занимался?

Троуп развернул остывшую булочку.

— Мы не знаем. Он поехал на похороны, старался найти Девушку, нашел кого-то другого, вот и все. — Он отправил в рот длинный кусок банана, и с ним было покончено. Теперь булочка.

— Чистая работа, так?

Букер пожал плечами. Что могло знать ФБР о том, как убивают людей?

— Все было о’кей. Довольно слабая попытка изобразить самоубийство, насколько мы можем сейчас судить. — Он отпил горячего кофе.

— Где девушка? — спросил Троуп.

— Мы потеряли ее в О’Хара. Может быть, она в Манхэттене, но мы не уверены. Мы ищем.

— И они ищут, — Троуп отпил холодного кофе.

— Уверен, что ищут.

Они смотрели на пьяницу, который свалился со скамейки. Падая, он сначала с глухим стуком ударился головой, но, вероятно, ничего не почувствовал. Он перевернулся, и изо лба начала сочиться кровь.

Букер посмотрел на часы. Эти встречи были очень короткими.

— Каковы планы мистера Войлса?

— О, он вовсю начал расследование. Вчера вечером он послал пятьдесят групп, и сегодня пошлет еще. Он не любит терять людей, особенно тех, кого знает.

— А что с Белым домом?

— Он ничего не собирается им говорить, и, возможно, они ничего не выяснят. Что они знают?

— Они знают Маттиса.

При мысли об этом Троуп выдавил легкую усмешку:

— Где находится мистер Маттис?

— Кто знает. За последние три года в этой стране его мало видели. У него, по крайней мере, полдюжины домов в стольких же странах, он летает на реактивных самолетах и плавает на кораблях, так что кто знает.

Троуп покончил с булочкой и смял обертку.

— Это дело приперло его к стенке, верно?

— Это отличная работа. Но если бы он сохранял спокойствие, то его можно было бы просто не заметить. Но он пришел в бешенство, начал убивать людей, и чем больше он убивает, тем большее доверие получает дело.

Троуп бросил взгляд на часы. Потрачено слишком много времени, но разговор получился полезным.

— Войлс сказал, что ему, возможно, понадобится ваша помощь.

Букер кивнул:

— Договорились. Но это будет очень трудный случай. Во-первых, возможный исполнитель мертв. Во-вторых, возможный посредник неуловим. Была тщательно продуманная конспирация, но конспираторы пропали. Мы попытаемся найти Маттиса.

— А девушку?

— Да. Мы попытаемся.

— Что она думает?

— Как остаться в живых.

— Вы можете ее сюда привезти?

— Нет. Мы не знаем, где она находится, и мы не можем хватать ни в чем не повинных граждан посреди улицы. Сейчас она никому не доверяет.

Троуп поднялся, держа в руках свой кофе и сумку.

— Я не могу ее за это винить.

Он ушел.

Грентэм держал в руках туманную фотографию, переданную ему факсом из Феникса. Она была ученицей предпоследнего года обучения в Аризона Стейт, очень привлекательная двадцатилетняя девушка. В списках значилось, что она специализировалась в биологии. Он позвонил двадцати Шоу в Денвере, прежде чем остановился. Второй факс был от представителя Ассошиэйтед Пресс в Новом Орлеане. Это была копия ее снимка как первокурсницы Тьюлана. Волосы были длиннее. Где-то в середине ежегодного альбома агент АП отыскал фото Дарби Шоу, пьющей диетическую колу на пикнике в колледже. На ней были мешковатый свитер и потертые джинсы, которые отлично на ней сидели. Было ясно, что этот снимок положил в альбом какой-то ее большой поклонник. Фото выглядело так, как будто было взято из журнала “Bore. Она смеялась, глядя на что-то или на кого-то на пикнике. Зубы были идеальными, а лицо теплым. Это фото он прикрепил кнопкой к маленькому бару рядом со своим письменным столом.

Был и четвертый факс, фото Томаса Каллахана, просто для дела.

Он положил ноги на стол. Было почти девять тридцать, вторник. Отдел новостей жужжал, гудел и вибрировал, как хорошо организованный бунт. За последние двадцать четыре часа он сделал восемьдесят звонков, и в результате у него ничего не было, за исключением этих четырех снимков и пачки финансовых бумаг по избирательной кампании. Он никуда не продвигался, да и, собственно, зачем. Она была готова все рассказать. Он бегло пролистал “Пост” и увидел странную историю о каком-то Гэвине Верхике и его смерти. Телефон зазвонил. Это была Дарби.