Бумеранг, стр. 34
Чернокожий вояка громко скомандовал:
— Все на борт, живо!
Мы двинулись к катеру. Над периферией Зоны светил размытый блин солнца, скрашивая яркие краски, которые и без того здесь были в дефиците. Легкий ветерок гонял по трассе жухлую листву, взбудораженные громким появлением машины вороны кружили над полем, пахло жженой соляркой и сырой землей.
И здание бара, возвышавшееся за спиной, уже не казалось неприступным оплотом вольных бродяг. Расклад резко поменялся, причем без варварской стрельбы и громких лозунгов. Просто-напросто пришли те, кого до сих пор считали тихими деревенскими дурачками, и выложили на стол увесистый кошелек. Шлеп.
— М-да. Все по-взрослому, братцы, — сказал я, взбираясь по рифленому пандусу и с интересом оглядывая внутренности «Урагана». — Забесплатно на таких карусельках не катают.
Глава пятая. Дорога на Янтарь
Звукоизоляцию в катере обустроили отменно, за что конструкторам хотелось сказать спасибо. В пассажирско-грузовом отсеке шум нагнетателей и рев движка были едва слышны, поэтому, глядя через бортик в обзорное стекло кабины, можно было подумать, что нас везут не в боевой машине пехоты на воздушной подушке, а на габаритном грузовике с отличными рессорами.
Останавливались мы лишь трижды. Два раза на пропускных пунктах — перед Кордоном и после оного, — где полковник уверенно показывал ксиву дежурному офицеру, а потом — на северо-западе Свалки, когда водиле приспичило по нужде. Честно говоря, я впервые легально пересекал Периметр, поэтому в момент сверки документов на КПП чувствовал себя неуютно. Дрой с Зеленым тоже опасливо косились на строения блокпоста, видневшиеся за стеклом, и пулеметный расчет из двух солдафонов, засевших на невысокой вышке. Магнетический взор черного зрачка нацеленного на нас дула невольно вгонял в оторопь, хотя умом мы понимали, что даже с такого близкого расстояния пули вряд ли сразу пробьют крепкую броню катера. Один только Гост, казалось, никак не отреагировал на процедуру въезда в Зону — он угрюмо пялился в одну точку с самого начала путешествия и о чем-то напряженно размышлял, не обращая внимания на то, что происходит снаружи.
Мимо лагеря новичков и берлоги Сидоровича наш железный конек-горбунок промчался, не сбавляя хода и распугав нескольких слепых псов, выбравшихся к стоянке после выброса в надежде поживиться свежатинкой. Свора собак бросилась врассыпную, а один из щенков угодил под «колеса» и был изувечен воздушными струями. Бродяги с интересом наблюдали за нами, прожаривая очередную порцию хлеба на костре и отложив в сторону гитару. Сразу видно: молодняк, непуганые толком. Я бы на их месте, завидев армейскую технику, свалил бы в дефиле между дорогой и развалинами на пригорке от греха подальше. Мало ли, вздумается еще солдафонам пульнуть по нелегалам от скуки…
После короткой остановки на окраине Свалки, во время которой нас даже не выпустили размять ноги, водитель увел машину с объезженной дороги и взял курс на Янтарь напрямки, через нехоженую холмистую местность, кишащую озверевшими после очередного катаклизма мутантами и наполненную целыми гроздьями новоиспеченных аномалий.
С непривычки я поежился, глядя, как машина ухнула вниз с насыпи и плавно заскользила над пересеченной местностью. Здесь на каждом шагу неосмотрительных путников ждали очень неприятные сюрпризы в виде гравитационных плешей и разломов, искореженных «каруселями» деревьев, луж «киселя» и просто заполненных зараженной водой котлованов, выбраться из которых не представлялось возможным без специального снаряжения.
«Ураган» лавировал среди всего этого смертельного месива с грацией тигра, вышедшего на охоту. Мягко проседая в низинах, машина с урчанием взбиралась на возвышенности и, безупречно слушаясь руля, огибала опасные районы с искрящими «Электрами» и тщательно втрамбованными в почву пятачками с кроваво-костяным фаршем посередке.
Зрелище и впрямь завораживало.
— Что тебе сказал Доктор? — спросил Гост.
Я оторвал взгляд от туманного пейзажа. Негромко ответил:
— Сказал, что не знает, как пользоваться «бумерангом».
Зеленый и Дрой тоже навострили уши. Еще бы — им-то в голову не пришло посоветоваться с Болотным Эскулапом.
— И все? — уточнил Гост.
— И все.
Он помолчал, пристально глядя на меня. Мы сидели довольно близко друг от друга, и я видел, как в его глазах прыгают блики от ветрового стекла катера, делая их выражение каким-то размытым.
Гост мне не поверил. И правильно сделал.
Но я сейчас не мог сказать ему большего, слишком много было вокруг чужих ушей. Даже с Дроем и Зеленым я пока не мог поделиться всей той скудной информацией, которую подкинул Доктор, что уж говорить о «чистонебовцах». К тому же ничего конкретного я в общем-то и не знал — так, недомолвки про судьбу да правильный выбор…
Транспорт сильно качнуло. Оборудование, сваленное в кучу на полу, поехало прямо на меня, и тяжелый аккумулятор ударил ребром по больной ноге. Я взвыл и матюгнулся, ухватившись за лодыжку. Чернокожему полковнику, сидящему в штурманском кресле, слетевшие с крепления наушники звезданули по лбу, и он тоже нелицеприятно высказался о предках водителя.
Рулевой крутанул баранку, но тряска не прекратилась. «Ураган» еще несколько раз подбросило и повело в сторону. Гул двигателя усилился, из-под днища вылетели ошметки влажного дерна, и катер начал заваливаться набок. Пассажиры ухватились за поручни, чтобы не падать друг на друга. Возможно, суматоху стоило использовать для того, чтобы завладеть «нейротрясами», находившимися у Романа и Латы, но облеванный тельник Дроя и воспоминания о чудовищной головной боли уберегли меня от скоропалительных решений.
Водитель врубил форсаж. Сиденье под задницей дрогнуло. Я крепче сжал ладонью поручень: машину все сильнее влекло юзом и сносило в глубокий распадок, по дну которого бежал ручеек.
Очень неправильный ручеек ярко-оранжевого цвета.
— Берегись, остолоп! — заорал я. — «Разлом»!
Водила на мой вопль никак не отреагировал, и я начал сомневаться в его адекватности. Наш транспорт с катастрофической скоростью приближался к аномалии, которая могла превратить любой предмет в уголек почище «жарки». Термальный выброс сжигал все, что попадало в поле активности «разлома», за считанные секунды.
Года три назад я видал, как нерасторопный отмычка сверзился в такой вот овражек, где в нагромождении крупных камней вился тонкий оранжевый ручеек. Пыхнуло тогда знатно! Огненные струи выстрелили метров на пять вверх, опалили ближайшие ветки на деревьях и на мгновение превратили прохладный пасмурный вечер в знойный день. Бедолага сгорел, даже не долетев до дна.
— Испепелит же, — как-то беспомощно пробормотал я, глядя, как приближается подсвеченное мерцающим пламенем русло «разлома».
— Заткнись ты, паникер, — отмахнулся Роман. — Пиковая температура вспышки не выше двух тысяч по Цельсию. Броня «Урагана» держит такой нагрев в течение минуты.
— Козырно, — хмыкнул Зеленый. — Чего ж тогда не отправиться на этом броненосце прямо к артефакту?
— Умный? — резко обернулся негр.
— По мере взросления сам себе дивлюсь. — Зеленый прищурил и так заплывший от фингала глаз, продолжая следить за нашим нисхождением к аномалии.
— Думаешь, мы бы с вами возились, если б катер мог проехать к местонахождению «бумерангов»?
— Ну-у… Кто вас знает.
— Слишком ты высокого мнения о себе, сталкер.
— Меня зовут Зеленый.
— Хоть сиреневый.
Правый борт «Урагана» плавно приблизился к зоне действия «разлома», и тут произошло то, чего никто не ожидал. Ни сосредоточенный водитель, ни «чистонебовцы», ни морщинистый мужик в потрепанном комбинезоне, которого нам так и не представили…
Катер остановился. Резко, будто врезался в невидимую преграду.
Те, кто сидел возле левого борта, слетели со своих кресел и вписались в правую стенку, подмяв под себя остальных. На месте остался только пристегнутый ремнем водитель и Дрой, которого Лата предусмотрительно приковала наручниками к поручню.