Сорванная карусель, стр. 89

— Если бы подобное я услышал из других уст, я быть может и промолчал бы, но, коль скоро, сам Высший маг призывает опустить руки и отказаться от дальнейшей борьбы — прошу прощения, но в такой ситуации я не имею права молчать!.. Господа, да что с вами?! Корсар, Лил, Гимнс, что же вы молчите? Вспомните первую строку божественного послания, она гласит: «Не отчаивайтесь!» Друзья мои, нельзя безвольно покоряться судьбе! Ни в коем случае нельзя! Наверняка, я, по крайней мере, глубоко в этом убежден, существуют в нашем мире источники чистой магической энергии и кроме Магических замков. Господа маги, где ваша хваленая логика? Ведь, насколько я понял из ваших рассказов, в Пещерах Теней землетрясение началось как раз в тот момент, когда Лому удалось расшифровать и заучить наизусть послание Бога Лунного Камня. Мы также выяснили, что Магические замки с острова Розы исчезли примерно в одно время с обвалом Пещер Теней. Выходит, либо зашифрованное послание — это шутка, либо мы учли далеко не все возможные варианты. Я придерживаюсь последнего «либо». А посему, господа маги, уж будьте так любезны, напрягите свою память и постарайтесь вспомнить, где ещё в нашем мире могут находиться источники магической энергии?

— Увы, — развёл руками Лом, — может есть и другие, но нам известны лишь Пещеры Теней и Магические…

— Ну конечно! — перебивая Высшего, вдруг воскликнул Кремп и от души приложил себя пятернёй по лысой макушке. — Как же я, дуралей старый, сразу-то не вспомнил! Ведь всё так просто!

— Ежик, с тобой все в порядке? — озвучил общее недоумение Студент. — Насчет того, что ты дуралей, сам понимаешь, в этом я целиком и полностью с тобой согласен. Но до сего момента это была наша с тобой маленькая тайна. Объясни, пожалуйста, с чего это, вдруг, тебе пришло в голову вытаскивать её на всеобщее обозрение?

Но Кремп был настолько взволнован своим открытием, что, вопреки традиции, на сей раз никак не отреагировал на насмешку рыцаря.

— Вы совершенно правы, Балт, существует ещё один источник чистой магической энергии! — ошарашил он новостью. — и что удивительно, ведь все мы, разве что за исключением Балта, Ремня и Дууфа, побывали там! Просто затмение какое-то нашло! Как это никто из нас до сих пор ничего не вспомнил?!

— Кремп, не томи! — практически в один голос выкрикнули Студент с Гимнастом.

— Люм, помните то место, где вы сражались с Назом? — продолжил маг. — Да, да, просторный белый зал. Не знаю как у вас, но у меня, когда я там находился, мурашки по спине бегали от ощущения таившейся в стенах зала магической мощи!

— И ты кажется знаешь туда дорогу? — Корсар заговорщицки подмигнул раскрасневшемуся от осознания собственной значимости Кремпу.

— Ну разумеется! Правда я был там всего раз, и мы добирались не из города. Но даже если я не смогу, Вэт-то уж наверняка знает дорогу от Соленого к той заброшенной белой деревушке.

Девушка кивнула.

— Ха! Клянусь богом, вот это мне уже по душе! — воскликнул Дууф. — Насколько я понимаю, теперь держим курс на Соленый?

— Правильно понимаешь, — Студент покровительственно похлопал капитана по плечу. — Помяни моё слово, дружище, мы ещё преподадим хороший урок этому выскочке Назу! И помни — время не ждет, дорога каждая минута! Так что немедленно разворачивай корабль, расправляй паруса и полный вперёд!

— Ишь на чужом корабле как раскомандовался, — пожурил рыцаря Балт.

— Так ведь не корысти ради, а токмо для пользы дела, — важно объяснил Студент и, заговорщицки подмигнув гара-лу, добавил: — Ведь ты же, всё одно, то же самое приказал бы.

— Вот ведь наглец, — рассмеялся Балт, — люблю таких. — И, обратившись к капитану, приказал: — Дууф, разворачивай корабль. Курс на Солёный.

Глава 4

Почти на всём протяжении плавания погода им благоприятствовала. Паруса чуть не лопались от мощного попутного ветра. Складывалось впечатление, что стихии с ними заодно.

За полторы недели плавания ветер лишь дважды менял направление. Тогда приходилось сворачивать паруса и усаживать за весла зуланов. К счастью, оба раза перемена ветра длилась недолго (первый раз два, второй — два с половиной часа), как только гребцы начинали утомляться, ветер менял направления и снова становился союзником корабля.

По мере приближения к Солёному, Лом всё острее начинал чувствовать свою ущербность. По тысяче раз на дню он задавал себе один и тот же вопрос: «Каким образом их маленький отряд сможет остановить Наза, если все три мага этого отряда давно уже не способны творить даже самые простейшие чары?» — и, увы, не находил на него ответа. А ведь на него, Высшего мага Ордена Алой Розы, друзья возлагают особые надежды. Каково же будет их разочарование, когда выяснится, что Лом теперь не в состоянии выпустить во врага даже самую простенькую магическую стрелу.

От нервного перенапряжения у Люма снова разыгралась бессонница. Теперь, будучи лишенным своей магической силы, он не мог воспользоваться усыпляющим заклинанием — приходилось бодрствовать ночи напролет, а по утрам страдать от сильной головной боли. В теле его появилась давно забытая мучительная усталость. Из Высшего мага он превратился даже не в человека, а в какую-то несуразную его пародию, эдакого равнодушного, смертельно уставшего зомби.

По ночам мучимый бессонницей Лом часто выходил из душной каюты на пустынную палубу, подышать свежим воздухом. В последнее время ночные прогулки по залитой лунным светом палубе стали для него нормой. Свежий океанский воздух нагонял не мага сонливость, и, вернувшись в каюту, ему иногда удавалось на минуту-другую забыться крепким здоровым сном — конечно пара минут сна не бог весть какой отдых, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба.

На пятую ночь плавания с Ломом случилось одно любопытное происшествие: во время одной из «снотворных» прогулок при очередной яркой вспышке молнии Лому показалось, что в бурлящей пене клокочущего океана он видит одиноко барахтающуюся белую лодочку с двумя пассажирами на борту. Молния осветила океан лишь на мгновенье, а белая лодка находилась примерно в двухстах метрах от корабля, и всё же Лому хватило времени, чтобы разглядеть, что один из её пассажиров маленький мальчик, а второй — взрослый мужчина (его фигура показалась Лому очень хорошо знакомой).

Мужчина в лодке тоже вроде бы заметил проплывающий рядом корабль и повёл себя при этом очень странно, вместо того, чтобы закричать, замахать руками или каким-то иным способом постараться привлечь к себе внимание, он вдруг весь съёжился и прикрыл лицо рукавом плаща. Дальше яркая вспышка света погасла, и всё вокруг вновь погрузилось во тьму.

Во вновь навалившейся темноте маг, затаив дыхание, стал прислушивался — не донесётся ли запоздалый крик о помощи.

А через полминуты напрасных ожиданий он уже не был стопроцентно уверен, что среди бурлящих волн только что видел именно белую лодочку с двумя пассажирами. Принимая во внимание его теперешнее состояние — бедняга уже пятые сутки страдал от бессонницы — примерещиться ему могло что угодно. Возможно за лодку с людьми он принял пенный гребень какой-то волны.

Ещё одним веским доводом в пользу того, что увиденная им только что лодочка была лишь следствием разыгравшегося воображения, стало её поразительное сходство с лодками, вызываемыми магией теней, — но ни один из двух её пассажиров не был закутан в характерный для тени белый балахон.

Разрешить зародившиеся сомнения можно было лишь дождавшись следующей молнии.

К счастью, ждать её пришлось недолго. Примерно через полторы минуты бескрайняя водная гладь осветилась очередной ослепительно-яркой вспышкой.

Никакой белой лодочки среди волн на сей раз магу разглядеть не удалось. Конечно за полторы минуты, прошедшие после предыдущей вспышки, корабль должен был отдалиться от лодочки (если предположить, что она была на самом деле) ещё на несколько сотен метров. Но молния осветила пространство вокруг корабля на многие километры, и если сама иодка за прошедшие полторы минуты оставалась на месте (зона была слишком мала, чтобы быстро плыть в такой шторм), то Лом наверняка бы её увидел.