Тень на каменной скамейке, стр. 22
Но когда я на следующее утро вошла к Каролине, она сидела в кровати, спокойная и собранная!
– Ты не передумала? – спросила она.
– Нет.
– Хорошо, тогда тебе нужно надеть сапоги и плащ Роланда и прийти к мосту в двенадцать часов ночи. Больше пока ничего не скажу. Незачем раскрывать все карты, если в этом нет необходимости. Со временем мой план станет тебе понятен.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Я вышла пораньше. Незадолго до полуночи уже стояла у моста. Ночь была темная и безветренная. Мороз внезапно отпустил, и в воздухе висела легкая дымка.
Чтобы Каролина сразу заметила меня, я поднялась на мост и остановилась прямо под фонарем. Были последние дни марта, снег наконец-то начал таять, и вокруг деревьев образовались темные круги. Лед на реке треснул, и под мостом текла чернильно-черная вода. Стоять на мосту и ждать было очень неуютно.
Каролина все не появлялась. Но я знала, что она где-то в пути – я слышала, как она выскользнула из дома около часа назад, как раз когда я искала сапоги Роланда. Я, естественно, не догадалась поискать их днем. Теперь весь дом спал, а я даже понятия не имела, где они могут быть. Эти минуты я запомню надолго – пришлось рыться в шкафу в комнате Роланда. И пока он в каком-то метре от шкафа посапывал во сне, я на ощупь шарила в темноте. Наконец мне удалось найти и сапоги, и плащ. Все обошлось благополучно, но моей заслуги в том не было, просто Роланд очень крепко спал. Будь на его месте кто-то другой, проделать это я бы не отважилась.
Колокола на церкви начали бить двенадцать. Во влажном воздухе их звон казался глухим и грустным. Он был какой-то пустой, и от этого звука становилось не по себе, да еще, откуда ни возьмись, появилась большая кошка и с жалобным мяуканьем принялась тереться о мои ноги. Я хотела прогнать ее, но она не уходила.
Во что я, собственно говоря, ввязалась? Почему не отговорила Каролину?
Глупейшая история. Соглашаться, даже не зная о чем идет речь. Какая непростительная слабохарактерность! Но, может быть, еще не поздно…
Мне пришлось поспешно отступить в сторону. По горе спускалась запряженная лошадью повозка и направлялась к мосту. Наверное, кто-то живущий за городом возвращается домой. Хотя мы вряд ли были знакомы, я не хотела, чтобы меня видели.
Стараясь не привлекать к себе внимания, я решительно двинулась по направлению к городу. Кошка за мной. Жаль, что это была не собака. Со стороны могло бы показаться, что я выгуливаю ее. Когда повозка въехала на мост, я повернулась к кошке и притворилась, что разговариваю с ней.
Экипаж остановился, оттуда раздался свист. Сердце у меня упало. А вдруг меня сейчас украдут? Испугавшись, я побежала.
На козлах сидел человек в черном. Он снова свистнул. И сделал нетерпеливое движение кнутом. Теперь я разглядела, что это был брат Каролины. Я узнала его, несмотря на широкополую шляпу и плащ-накидку. «Иди сюда! Скорее!» – раздался голос Каролины.
Подойдя поближе, я увидела, что на козлах сидит не ее брат, а она сама. В повозке маячил кто-то еще. В темноте я не могла разобрать, был это брат Каролины или кто-то другой.
Я взобралась на козлы и уселась рядом с Каролиной. Черная кошка прыгнула следом за мной, но я согнала ее, и она с мяуканьем исчезла в темноте.
Лошадь застучала копытами по мосту.
Лицо Каролины было скрыто от меня широкими полями шляпы. Рядом с ней раскачивался фонарь. Его дрожащий огонек светил мне прямо в лицо, ее же лицо все время оставалось в тени.
– В последний момент мы чуть было не лишились повозки, поэтому немного опоздали. Ты долго ждала?
– Не очень. Я просто удивилась, увидев тебя в таком экипаже.
– А ты думала, я в телеге приеду? Или ты собиралась нести Эдвина на руках?
По правде сказать, не знаю, что я думала. Скорее всего, не думала вовсе. Но как ей удалось достать повозку?
– Через одного знакомого.
– Он там, сзади в повозке?
– Нет, там другой знакомый. Его зовут Густав. «Значит, это не ее брат», – подумала я.
– Он хозяин повозки?
– Ты задаешь слишком много вопросов. Я ведь сказала, что это другой человек. Не спрашивай больше ни о чем. Густав нам помогает. Мы будем действовать втроем.
– Я не знала, что у тебя столько знакомых в городе. Она пожала плечами:
– Конечно, знакомых надо иметь. Без них пропадешь.
Понукая лошадь, она начала посвящать меня в свой план и объяснять мою роль в деле. Во-первых, обстоятельства могут сложиться по-всякому, и нам следует быть готовыми к этому. Либо Флоры дома нет – и это самое лучшее. Тогда нам останется только войти и забрать малыша Эдвина.
– А почему Флоры может не быть дома? Что ей делать на улице среди ночи?
– Не будь такой наивной! – Я скорее почувствовала, чем увидела взгляд Каролины из-под полей шляпы. – Не притворяйся глупее, чем ты есть на самом деле.
– Как это?
– Как? – Она думала, я знаю, что Флора с озера Осет принадлежит к тому сорту людей, которые бродят ночами по улицам. – Иначе на что же она, по-твоему, живет?
– Она просит милостыню. И потом, она ведь прачка.
– Это было давно. Нет, она ночная птица.
Ночная птица? Звучит красиво. Но, по словам Каролины, ничего красивого в этом нет. Это очень печально – жаль и Флору, и ее детей. Она все больше опускается.
Мне никогда не приходилось слышать, что Флора бродит где-то по ночам. Я думала, что пристрастие к выпивке было ее самым тяжким грехом. Нет, как объяснила Каролина, об остальном просто стараются помалкивать. О таких вещах не принято говорить открыто.
Мне вспомнилось наше первое совместное посещение дома на озере Осет, когда я рассказывала Каролине все, что мне было известно о Флоре и ее жизни. А вот теперь она знает гораздо больше меня. Может быть, даже больше всех домашних.
– А Свея знает об этом? О Флоре? Что она ночная птица?
– Конечно, знает. Все знают.
– Я, как видишь, не знала.
– Да, конечно, но тебя считают ребенком. И от всего оберегают. Все, о чем нельзя написать в детской книжке, не годится для твоих небесно-голубых глазок, сама понимаешь. – Она дружески подтолкнула меня в бок, давая понять, что это камешек не в мой огород.
А Роланд? Что известно ему?
Каролина засмеялась. Немногое. Но она сделала все от нее зависящее, чтобы его просветить. Так что за Роланда беспокоиться нечего, сказала она. Роланд о себе сам позаботится. Но мы отклонились от темы нашего разговора. Мне не следует ее прерывать. Теперь нам важно сосредоточиться.
Итак, Флоры может не быть дома, но вероятно и другое: она дома, и у нее гость. Это для нас очень плохо. Потому что тогда вся затея может сорваться: Флора наверняка положит детей в каморке, и нам будет нелегко добраться до Эдвина.
Есть еще один вариант: Флора действительно дома, одна и спит на своем топчане.
Таким образом, нам следует продумать три варианта действий и быть готовыми к любому из них. Когда прошлой ночью Каролина ходила в разведку, Флора только что вернулась домой. Но вчера Каролина была там попозже, часа в два ночи. Если нам повезет, сегодня она опять оставит детей одних, а сама вернется только под утро. Правда, особенно надеяться на это не приходится.
– А законно вот так, без спроса, увозить ребенка из дома?
Я услышала, что Каролина презрительно фыркнула:
– Законно – незаконно… Все это болтовня. Ведь мы будем ухаживать за Эдвином, пока он не выздоровеет. К тому же разве законно оставлять его на произвол судьбы?
А если и так, значит, законы эти никудышные и нечего на них обращать внимание. Плохо заботиться о ребенке – вот что преступно. И это закон для Каролины.
А как же Свея? Вдруг Флора решит, что во всем виновата Свея?
Об этом Каролина тоже подумала. Она заготовила письмо, в котором объяснила, почему нам пришлось забрать Эдвина. В нем черным по белому написано, что Свея ничего об этом не знает. Всю ответственность Каролина берет на себя. Она все придумала. Она же все и осуществила. Эдвину нужно окончательно выздороветь. Тогда он может снова вернуться к Флоре. Это четко и ясно изложено в письме.