Навозный жук летает в сумерках…, стр. 40
Йерпе только что сдал материал. Типографские станки заработали. В редакции воцарилось спокойствие, и Йерпе мог, наконец, свободно вздохнуть. Он сидел, с наслаждением потягивая свою трубку, и радуясь звуку работающих станков. И тут позвонил Юнас.
— Простите за поздний звонок. Это Юнас.
Йерпе откинулся на спинку стула.
— О, это ты, Юнас, здорово! Как раз вовремя. Мы только что сдали все в типографию…
— Уже?..
— Да, Юнас! А завтра вы снова герои! Крупные заголовки! Огромные тиражи!
Йерпе довольно засмеялся. Но Юнас слушал его безо всякой радости. У него были невеселые новости. А когда Йерпе рассказал о фантастической находке в Гётеборге, о суперудаче полиции, Юнас совсем приуныл.
— Ну, Юнас, что ты теперь скажешь? Каково, а?
Юнас сглотнул.
— Да-а… дело только в том, что мы… ну, мой приятель выяснил, из какого дерева сделана эта статуя, и… ну…
Йерпе рассеянно его слушал.
— Ну и что же это за дерево?
— Понимаете, папа моего приятеля только что изучил щепки от статуи… он специалист по древесине и…
— Да, понимаю.
Судя по голосу, Йерпе не очень понимал, в чем дело, и не особенно старался вникнуть. Юнас начал заикаться.
— Ну… и са-са-самое ужасное, что э-э-это, похоже, са-са-самый обыкновенный шведский дуб…
— Вот как?
— Да-да… и те-теперь мы не-немного боимся… что…
— Что?
— Ну… что… с-с-статуя, во-возможно, фальшивая… то-то есть… это копия, — произнес Юнас.
На другом конце провода раздалось громкое фырканье. А потом сумасшедший хохот.
— Юнас, это гениально. Просто гениально! Ты серьезно?
— Да, к сожалению…
— Ну и везет же нам! Вот это да! Значит, у нас всю неделю будут отличные продажи! Спасибо, Юнас!
ПОДЛИННИК ИЛИ ПОДДЕЛКА?
Той ночью Юнас почти не спал. Наутро у него были красные глаза, и выглядел он очень несчастным. Он плохо себя чувствовал. Рядом с постелью, склонившись над ним, стояла Анника:
— Юнас, как это понимать? Как это могло попасть в газету? — помахав «Смоландским курьером», Анника пристально посмотрела на него.
Она подняла жалюзи. На стекле жужжал рой злых ос.
Юнас медленно поднял голову с подушки и пошарил рукой на столике у кровати.
— Хочешь «салмиак»? — слабым голосом предложил он, но Анника отказалась.
Ему и самому не хотелось. Ну и утро! Что можно ожидать от такого дня? Юнас даже боялся подумать.
Он исподтишка взглянул на газету. Под черными заголовками он различил идиотскую фотографию: его снимок втиснут между снимками двух статуй: одной из Британского музея и второй — которая сейчас проходила экспертизу в Гётеборгском музее. Приговор еще не вынесли, но заключение, фальшивая она или настоящая, могло прийти в любую минуту.
При мысли об этом Юнас вздохнул. Йерпе, конечно, будет в восторге, если выяснится, что статуя фальшивая, но в глубине души Юнас мечтал, чтобы она оказалась настоящей. Наверное, нехорошо и не очень профессионально с его стороны так рассуждать, но он ничего не мог с собой поделать. Что касается Йерпе — он на своей работе собаку съел. Он мог позволить себе широко смотреть на вещи, но Рингарюд — всего лишь маленькая деревенька на земном шаре, и жаль понапрасну огорчать ее жителей. К тому же во второй раз!
Все уже прочитали утреннюю газету, и воздух был наполнен ожиданием. Утро для всех началось рано. Был солнечный день, в садах цвели душистый горошек и розы, газоны блистали свежей зеленью. Тут и там можно было увидеть людей, которые, отмахиваясь от ос, радостно обсуждали новость.
Рингарюд снова был в центре событий. Повсюду, куда ни глянь, стояли машины. Туристы, случайно проезжавшие мимо, заворачивали сюда, прочитав о замечательных подростках, подсказавших полиции, как найти египетскую статую возрастом в три тысячи лет, о которой так много писали.
В магазине Берглундов сегодня все гудело. Отчасти благодаря осам, забравшимся в витрину, отчасти толпившимся в магазине людям. Родители сбились с ног. Туристы непременно хотели привезти что-нибудь на память из знаменитого магазина. Разошлись все открытки, в первую очередь фотография Рингарюда и Селандерского поместья, сделанная с самолета. Остались только открытки с пожарной станцией, но в конце концов исчезли с прилавков и они.
Люди приходили с фотоаппаратами и хотели сфотографировать детей, особенно, конечно, Юнаса, но он еще не показывался. Вместо детей пришлось фотографировать родителей.
Телефон не замолкал ни на минуту. Подходила мама. Звонили из разных газет, с радио и телевидения. Юнас отказался с ними разговаривать, равно как и Анника. Маме пришлось врать, что детей нет дома. Все это ей, вообще говоря, уже начинало надоедать. Прекрасно, конечно, что их магазин пользуется такой популярностью, но это утомительно. К тому же теперь, когда помощь Анники и Юнаса нужнее всего, рассчитывать на них не приходилось. Анника просто сбежала. А Юнас, похоже, даже не продрал глаза. А их родители тем временем работают не покладая рук. Мама вздохнула — она начинала злиться, ноги ломило от усталости.
Если так будет продолжаться, ей долго не выдержать. Она решила пойти наверх и разобраться. Надо же, как застенчивы эти знаменитости! Но всему есть предел! В такой день Анника просто обязана помочь! А Юнас мог бы заняться туристами, ведь это он их сюда заманил. Конечно, не специально, но… ведь они спрашивают именно о нем.
Мама быстро пошла наверх. Но посередине лестницы она остановилась, услышав, что на втором этаже включено радио: передавали «Смоландские новости», и опять говорили о ее детях. Она прислушалась:
— … заключила экспертиза. Найденная статуя оказалась копией, выполненной неизвестным художником, другими словами, это подделка, изготовленная из шведского дуба, предположительно в начале девятнадцатого века. Статуя, представляющая собой изображение египетской женщины, была до обнаружения полицией распилена на две части, которые потом соединили в одну фигуру. Как сообщается, одна ее половина до недавнего времени служила украшением лестничных перил в Рингарюде. Следов подлинной статуи пока не обнаружено, и эксперты сообщают, что, вероятно, ее следует считать утерянной. Именно благодаря находке знаменитых теперь на всю страну подростков из Рингарюда…
Нет, слушать это мама больше не могла. Она поспешила в детскую и выключила радио.
— Мама, что ты делаешь? Зачем ты выключила? — Юнас снова включил радио, и голос продолжил:
— Несколько истерический ажиотаж, возникший вокруг этой статуи, привел к тому, что предрассудки и смятение…
— Ну все, хватит! — Разозлившись, мама снова выключила радио. — Мне это надоело! Мы с папой достаточно долго терпели!
— Ты о чем?
— Гроб с булыжником! Фальшивая статуя! Тебе мало? Думаешь, нам приятно каждый день видеть ваши имена в газете?
Всплеснув руками, она возмущенно посмотрела на своих детей. Анника выгоняла ос в окно, а Юнас только пожимал плечами, а потом раздраженно вздохнул и направился к двери. Но мама остановила его. Она по-настоящему рассердилась:
— Не смей уходить, понятно! В кои-то веки тебе придется меня выслушать! Тебя, Анника, это тоже касается! С меня довольно!
Анника отошла от окна.
— Мама, что с тобой, что мы такого сделали?
Мама опустилась на кровать Юнаса и сбросила туфли.
— Лето уже почти закончилось! А вы так бестолково проводите время! Гоняетесь за какой-то старой статуей, которой, возможно, никогда не существовало!
Юнас тем временем тайком включил магнитофон, чтобы записать вспышку маминого гнева. Она это заметила.
— Немедленно выключи, Юнас! Или тебе помочь? — голос ее звучал угрожающе. Юнас выключил магнитофон, он обиженно вздохнул, и мама сурово на него посмотрела.
— Мне казалось, ты этим летом собирался заняться математикой?
Тут взорвался Юнас. Это был удар ниже пояса.
— Ну, знаешь ли! Можно подумать, я виноват, что ты не в настроении!
— Все, хватит, я положу конец этому безобразию! Сегодня никаких шатаний по улицам! Запомните! Сегодня вечером вы остаетесь дома! Ясно?