Политика, стр. 35

Именно там, где он хотел его поставить.

Нимец положил еще три шара один за другим, однако на пятом непроизвольно сжал пальцы правой руки вокруг утолщенного конца кия, отчего в последний момент кий дернулся кверху.

К его досаде ударный шар покатился вслед за тем, по которому он ударил.

На лице Нимеца появилась недовольная гримаса. Он сделал кикс, словно рядовой дилетант.

Последовал глубокий вдох. Сегодня вечером на кон было поставлено нечто гораздо большее, чем его неудачная игра. Чертовски большее. Судя по всему, материалы Нордстрема указывали на то, что в распоряжении ФБР находилось, как заявляла пресса в течение нескольких последних дней, неповрежденное взрывное устройство; он сомневался, что связь между российской компанией «Завтра» и «Лиан-интернэшнл» удалось бы так быстро установить без научного анализа маркеров или характерных компонентов, находящихся внутри взрывного заряда этого устройства. Разумеется, химические остатки взорванных устройств также дали бы специалистам эту информацию, однако" теперь все было гораздо определенней. Все указывало на то, что Башкиров замешан в этом террористическом акте. Есть веские основания подозревать, что он является одним из организаторов заговора, если не его главным вдохновителем. Но из каких побуждений он тогда действует? Стремится разжечь изоляционистские чувства в США, вызвать пересмотр продовольственной помощи, которая приближает Россию к Западу? Это было единственным объяснением, которое имело хоть какой-то смысл, но и в нем зияло немало прорех. Башкиров профессиональный военный, занимал один из высших постов в российском Военно-морском флоте, командовал вторым по размерам флотом атомных ракетоносцев в мире. Он умеет вести переговоры, привык тщательно взвешивать свои решения.

Неужели Башкиров действительно готов оправдать массовое убийство многих сотен ни в чем не повинных людей для достижения столь неопределенных и сомнительных целей? Более того, недавно он принимал участие в переговорах, касающихся крупных сделок в области вооружения между Россией и Китаем, и, возможно, даже имеет финансовые интересы в российской фирме, в область деятельности которой входит и торговля вооружением. Он не может не знать, как просто проследить канал поставок взрывчатых веществ от фирмы-производителя к покупателю, и что поиски в конце концов приведут к вопросу о его роли во взрыве на Таймс-сквер.

Разве в этом есть какой-нибудь смысл?

Нахмурившись, Нимец наклонился, снова опустил руку в коробку с шарами и расставил их на одном конце стола для отработки точности удара. Чем дольше он думал о возможном соучастии Башкирова, тем больше сомнений у него появлялось.

Дело не в том, что головоломка недостаточно полная, нет, Нимецу казалось, что в его руках находятся детали, которые вообще к ней не относятся и подсунуты ему лишь для того, чтобы предельно запутать решение.

Пожалуй, остается лишь одно; двигаться вперед шаг за шагом, и самым логичным будет проследить путь движения взрывчатки от места ее производства до точки продажи.

Он снова намазал мелом кончик кия, наклонился над столом и начал посылать шары в дальнюю лузу. Завтра утром он первым делом позвонит Гордиану. Являясь крупнейшим экспортером американских технологий, Роджер несомненно поддерживает постоянный контакт с сотрудниками таможни, и один или два из них смогут навести его на след. Если «Лиан» является изготовителем С-4, а фирма «Завтра» выступала в качестве посредника, то кто получил товар в Соединенных Штатах? И еще нужно выяснить точный путь транспортировки.

Кто-то в США является конечным получателем этого товара, и Нимец поклялся выяснить, кто именно.

Глава 25

Сан-Хосе, Калифорния, и город Нью-Йорк, 8 января 2000 года

Едва положив трубку после разговора с Нимецом, Гордиан позвонил Ленни Рейзенбергу, который стоял во главе региональной транспортной фирмы в Нью-Йорке, являющейся составной частью корпорации «Аплинк интернэшнл».

— Чем я обязан такой чести, как звонок от самого gantse knahker? — спросил Ленни, когда секретарша соединила его с президентом корпорации.

— Мне казалось, что я groyss makher, — ответил Гордиан.

— Тут существует небольшая разница, — заметил Ленни. — Первое означает «большой начальник, босс», тогда как второе — человек, по чьей команде происходят события. В общем-то эти два термина взаимозаменяемы, поскольку большинство makher являются также knahker, и наоборот. Вот если бы я назвал тебя ahlte kakhker, ты мог бы рассердиться.

Гордиан терпеливо улыбнулся и покачал головой. Он не знал почему, но Ленни был убежден, что совершенно необходимо, чтобы он овладел идиш, и вот уже больше десяти лет регулярно давал ему уроки.

— Лен, мне нужна твоя помощь, — сказал он.

— А поскольку сейчас всего лишь девять утра в твоем медвежьем углу и ты все еще пьешь только первую чашку кофе, я делаю вывод, что помощь нужна срочно.

— Очень, — согласился Гордиан. — Существует. русская экспортная фирма «Завтра»...

— Одну минуту, я запишу. — Гордиан слышал, как Ленни шарит по столу. О'кей, как это по буквам? З-А-В-Т-Р-А?

— Совершенно верно.

— Не помню, чтобы мы имели с ними дело.

— Это не важно, Лен. Мне нужен хронологический список партий всех товаров, поступивших в порт Нью-Йорка от этой фирмы в течение последних, скажем, шести-восьми месяцев. Не исключено, что придется пойти и дальше, но начнем с этого. Мне понадобится также имя получателя груза.

— Что сказать, если меня спросят, почему я интересуюсь этой информацией?

— Придумай что-нибудь, Лен. Рейзенберг тяжело вздохнул.

— О'кей, сделаю все, что в моих силах. Есть тут один парень, он работает в таможне в Центре мировой торговли. Если мы закончим разговор в ближайшие десять секунд, думаю, мне удастся захватить его на работе и пригласить в ресторан.

Между прочим, я знаю, как настроить его дружески по отношению к нам.

— Действуй по своему усмотрению, только не влипни.

— Да понял я, понял. Позвоню сразу, как только узнаю что-нибудь.

— Спасибо, Лен.

— Никаких проблем. Вот почему обо мне все говорят, как о признанном производителе среди породистых победителей скачек.

— Кроме того, ты настоящий mensch [14], — сказал Гордиан.

— Извини, я не говорю по-французски, — отозвался Рейзенберг. И повесил трубку.

— По моему мнению, просто позор, что эти некурящие нацисты приняли закон, запрещающий курение, в городе нигде не покуришь, разве что в гребаном сортире, — проворчал Стив Бейли, тот самый инспектор таможни, о котором Ленни Рейзенберг говорил Гордиану. Он сидел напротив Ленни в обитой кожей ложе «Квентина» — паба напротив двух громадных небоскребов, обставленного в британском стиле с панелями темного дерева, огромным баром в виде подковы и пожилыми официантами, которые работали здесь так долго, что знали наизусть все меню.

Ленни пожал плечами и уклончиво покачал головой.

— Тут есть свои за и против, — сказал он.

— Ты что, собираешься сказать мне, что в ресторанах нельзя отвести место для курящих?

Как это было раньше, пока к власти в мире не пришли ханжи и молокососы?

— Дело в том, — сказал Ленни, — что мне жаль бедного официанта, который рискует получить рак легких из-за того, что будет вдыхать табачный дым на работе.

— Сразу видно, что это говорит перековавшийся курильщик, потреблявший раньше три пачки сигарет в день, — фыркнул Бейли. — Хозяин ресторана, который жалеет своих официантов, всегда может нанять курильщиков для обслуживания клиентов в местах для курящих.

— Даже в этом случае, — напомнил Ленни, — в прошлом они рассчитывали размеры отделений в соответствии с числом посадочных мест, а это не давало возможности Министерству здравоохранения заставить закон действовать.

Инспекторы приходят и считают число клиентов, чтобы убедиться, что правила не нарушаются — ты понимаешь, что я имею в виду. — Он снова пожал плечами. — Тем временем владельцы ресторанов ставят столики так близко друг к другу, что парень с соседнего столика едва ли не сидит у тебя на коленях.