Реалити-шоу "Замок", стр. 12
— Ми-ми-ми-миледи чем-то недовольна?!
Э. Я что-то пропустила?!
— Да нет, — удивленно протянула я, — все в порядке.
— Т-так д-да и-ил-ли н-нет?! — не успокаивался мужчина.
— Все в по-ряд-ке! — четко повторила я, опасаясь, что он сейчас точно не выдержит и вообще выломает дверь.
Мужик, отпустив ручку, расплылся в счастливой улыбке идиота:
— Правда?!
— Ага, — вздохнула я, осторожно садясь на кровати. Не смотря на все пассы Ллевеллина, меня не покидало опасение, что в один не особо прекрасный миг боль все-таки решит вернуться, и вот тогда-то я попрыгаю. Точнее, вообще прыгать не смогу. Как и шевелиться.
К моему глубокому удивлению (и счастью, кстати, тоже), страхам было не суждено сбыться: головная боль не вернулась, а мужик, решив, что хорошенького понемножку, отвесил очередной поклон и скрылся за дверью. Странный он какой-то. Напуганный. Вот только чем? Я вроде ничего плохого не делала.
Может, Ллевеллин ему какую-то гадость сказал? Так на Рыцаря это вроде не похоже.
Ой, Геллочка, какую ты чушь несешь! Похоже — не похоже! Можно подумать, ты этого господина ап Гвидиона знаешь сто лет! Вчера (или сегодня) только увидела, а сама туда же! И это ж еще додуматься надо было: в первый же день попереться с ним, черт знает куда, за тридевять земель. Ну, не дура ли?
Видимо, все-таки дура. Потому как посидев некоторое время на кровати, я таки сподобилась встать.
Может, удар по голове оказался слишком уж сильным, может еще что, но меня та-а-а-ак повело в сторону… Испуганно ойкнув, я схватилась за спинку кровати, чудом не врезавшись в Ллевеллина, который по прежнему стоял на коленях. Рыцарь дернулся, словно его обварили кипятком и, подхватив меня под локоток, выдохнул:
— Осторожно, миледи!
Я с трудом выровнялась и внятно, как мне показалось, сообщила:
— Все нормально!
По крайней мере, я на это надеюсь.
Ллевеллин же не отставал:
— Миледи, может, вам не стоит пока вставать?
Нет, стоит! В конце концов, должна же я выяснить, куда я попала и что меня здесь ждет? И вообще. Кто ищет, тот всегда найдет… На свою голову.
В любом случае, мне удалось выдавить улыбку, и я уверенным, хотя и чуточку строевым шагом (а я бы на вас посмотрела, после всего хорошего, что мне за прошедшее время на голову свалилось!) направилась к двери. В конце концов, должна ж я выяснить, где я оказалась?!
Короткий, в пять шагов, коридор, чьи стены были обиты гладкими деревянными панелями, я преодолела минут за двадцать: жутко подкашивались ноги, да вдобавок еще ко всему звенело в ушах.
Ллевеллин всю дорогу до лестницы исполнительно поддерживал меня за руку, а на ступеньках, когда я в очередной раз споткнулась и чудом не упала, плюнул на все приличия и вообще подхватил меня на руки. В первый миг я дернулась, собираясь начать спорить (типа я вся такая сильная могучая и вообще сама ногами шевелить могу!), но потом попросту махнула рукой и замерла, прижавшись щекой к груди Ллевеллина. А можно я так и дальше посижу?..
Гм. Геллочка, а тебе не кажется, что ты повторяешься?
Ну и фиг с ним.
Я лучше останусь в такой же позе. Лет так на пятьсот.
Ага, как в дурном анекдоте! Выйду на пенсии, куплю кресло-качалку и полгода буду просто в ней сидеть. А потом начну раскачиваться.
Посидеть половить кайф в лучших традициях женского любовного романа мне не дал все тот же мужик, что до этого ввалился в комнату. Появившись перед нами, как чертик из табакерки, он вкрадчиво поинтересовался:
— Миледи что-нибудь угодно?
На Рыцаря он упорно не обращал внимания.
Мне не оставалось ничего кроме как спрыгнуть с рук Ллевеллина и вздохнуть:
— Миледи ничего не угодно. Точнее, миледи угодно пройтись. Подышать свежим воздухом.
Новый поклон:
— Но миледи останется на ужин?!
От очередного падения меня спас Ллевеллин, предусмотрительно не выпускающий мою руку.
Какой, нафиг ужин! Я вон позавтракала. С Ллевеллином. И результат? Поехать черт знает куда на какой-то кривоногой кобыле, которая тут же меня уронила, потерять сознание… Это все последствия этого несчастного завтрака! Я точно знаю!!! Небось, или Замок, или Ллевеллин чего-то подсыпали. Цианидику какого-нибудь.
Но дяденька все так же нетерпеливо ждал ответа, не сводя с меня испытующего взгляда.
Рыцарь, как я понимаю, за меня говорить не будет.
Но все-таки. Что ж мне этому гостеприимному хозяину ответить? Согласиться или послать лесом далеко и надолго?
— Ну знаете. — осторожно начала я. — Я бы с удовольствием осталась. — хватка Ллевеллина стала крепче. Это, что, он намекает, что оборот «но» здесь не уместен? Ладно, останемся. — А потому принимаю ваше приглашение!
Пальцы Рыцаря ощутимо дрогнули.
Забавно. Весьма забавно. Посмотрим, что же будет дальше.Вот только угадывать мнение Рыцаря она пока так и не научилась. Впрочем, как и все предыдущие Хозяйки.
Мужчина в очередной раз склонился в поклоне и поспешно ускакал куда-то в сторону. Я же. Я же просто повернулась к Ллевеллину:
— Ты. Что-то хотел сказать?
Юноша поспешно опустил глаза:
— Ни в коем случае, миледи!
— Но ты же… ну… руку… Ты хотел, чтобы мы остались на ужин?
Прямой взгляд:
— Рыцарь не имеет чувств и собственных желаний.
Я подавилась воздухом. Не, нормально, да?! Ничего себе заявочки!
— Ты же вроде говорил, что не можешь ненавидеть меня за смерть твоего отца, а как насчет остального?
Жестоко? Ну, извините, сформулировать этот вопрос попроще я не могу!
В голосе Ллевеллина зазвенел металл:
— Рыцарь не из тех, чьи чувства, эмоции и желания должны иметь значение для Хозяйки.
Угум. Новая формулировка, значит. Чувства, получается, есть, но значения они не имеют. Чудненько.
— Ллевеллин, — мягко сообщила я Рыцарю, — я сейчас буду долго и нудно ругаться матом!
— Воля ваша, миледи, — пожал плечами юноша.
Я выдернула руку из его крепкой хватки и направилась к выходу.
Ллевеллин догнал меня возле двери. Благо, за лестницей, по которой мы спустились, был всего-навсего короткий коридорчик, да пара дверей, за одной из которых скрылся хозяин дома. Как я понимаю, мне — в другую. А Ллевеллин, с его чувствами и их отсутствием, пусть делает, что хочет.
Ну-ну…
ГЛАВА 12
ВПЕРД И С ПЕСНЕЙ
К моему удивлению, Ллевеллин вместо того, чтобы тихо и мирно оставаться в домике, упрямо шел за мною. Ну это его проблемы! Пусть чем хочет, тем и занимается! Хочет — со мною идет, хочет — дома сидит.
Знаете, как в классической фентезюшной (именно фентезюшной, а не фентезийной) книге описывается не менее классическая фентезюшная деревня? Грубо (это — ключевое слово) сколоченные дома, пыльные дороги, стада (именно стада, для стай они слишком многочисленны) гусей, ровными цепочками шатающиеся по улицам, да оравы ребятишек в длинных рубахах и с полным отсутствием штанов. Так вот — здесь всего этого не было!
Улицы — ровные, как по линейке проведенные, и чистые, словно их шампунем каждый день моют. Дома — хотя и выдержаны в стиле «Западная Европа, средневековье дремучее классическое», но все такие аккуратненькие и одинаковые настолько, что так и хочется подойти сделать какую-нибудь гадость! Граффити там на стене нарисовать, написать что-нибудь доброе и ласковое. Боюсь, только, Ллевеллин этого не оценит. А если даже и оценит, так ведь не скажет ничего, гад такой! Хотя и красивый, гад…
Нет, ну вот серьезно, какое он имеет право быть таким красивым?! Правильно! Никакого! Вот только мне от этого не легче.
Так, стоп, Гелла! Тебя сейчас куда-то не в ту степь понесло! Успокаиваемся, концентрируемся. Можно какой-нибудь медитацией заняться.
Отличная, кстати, идея. Вот только…
— Миледи?
Я ж и говорю, кто мне помедитировать даст? Дергать сейчас начнут. Точнее, уже начали. Вернее начал. Ллевеллин. Гад. Змеюка. Змеюшка. Змеююююнчик. Блин, опять я на какой-то бред срываюсь.