Оружие массового восхищения, стр. 43

Звонкий хлопок пощечины разорвал шум дождя.

Глава 20

Алиса проснулась рано. Потянулась и улыбнулась – воспоминания вчерашнего вечера пробежали по телу горячей волной. Как он ее целовал… как она его целовала…

– М-м-м, – промычала она, поворачиваясь на другой бок и приоткрывая один глаз. Где одеяло?

Она свесила голову с кровати.

Так и есть – одеяло на полу.

Надеяться на сон уже не имело смысла, Алиса неторопливо встала, зевнула, надела безразмерную футболку, доходящую почти до колен, и, лениво шаркая тапочками, направилась в сторону ванной. Но, добравшись до кухни, остановилась и удивленно раскрыла рот.

За столом сидели мамуля, Костя и Максим Юрьевич Северов. Сидели молча, попивая чай.

«Вроде курить бросила, а галлюцинации, как при отравлении никотином», – мрачно подумала Алиса, надеясь, что разумное объяснение теплым посиделкам на кухне найдется.

– Доброе утро, – выдохнула она, глядя на Костю.

При появлении Алисы за столом стало еще тише. Максим Юрьевич перестал постукивать чайной ложкой о блюдце, а Дана отложила в сторону мятую бумажную салфетку.

– Ты уже проснулась? А мы как раз тебя ждем… – В ее голосе скользнули нервные нотки.

«Странный у них видок… – подумала Алиса. – Футболка у Кости мятая, волосы торчат в разные стороны. Северов в мамулином халате… розовом в белый горошек… Под глазом красное пятно – фингал, наверное, будет. Н-да, если Максима Юрьевича сейчас сфотографировать, то миллион заработать можно. Жаль, что я пообещала Косте отказаться от работы папарацци. Мамуля… смущена, как невеста перед алтарем. А вдруг Северов ей предложение руки и сердца сделал? Упс. Не-а, вряд ли… гламурный халат для столь торжественного случая не подходит. Хотя… попробуй пойми этих депутатов…»

– Ага, проснулась, – ответила Алиса, изменив курс. С тоской посмотрев на дверь ванной, она засеменила в кухню. – Максим Юрьевич, халат вам очень идет. Только маловат.

– Да? – Он покраснел и посмотрел на Дану. – Ночью был дождь, я промок… пришлось переодеться.

– У вас же машина есть. – Алиса взяла кружку и нажала кнопку на чайнике – вода заурчала и забулькала.

– Так я… гулял.

– Мы все вместе гуляли, – с иронией поддержал Костя.

Алиса налила чай и села на стул около стены. Три пары глаз тут же сфокусировались именно на ней.

– Вы всю ночь, что ли, здесь сидели?

– А нам совсем не хотелось спать, – торопливо ответила Дана.

– Если вы не перестанете на меня так смотреть, то мне совсем не захочется есть и пить. Что происходит?

Костя отошел к холодильнику и сунул руки в карманы – не он должен сообщить Алисе новость… Сейчас на этом «семейном собрании» он даже чувствовал себя лишним, но уходить категорически не собирался. За чудо-любовниками пока лучше приглядывать, да и главное – Алисе нужна поддержка.

Дана обменялась с Северовым быстрыми взглядами и несколько раз кашлянула. Отрепетированные фразы прилипли к языку и соскакивать с него не собирались.

– Алиса… – все же начала Дана и замолчала.

Максим Юрьевич тоже откашлялся и тоже попытался произнести речь.

– Алиса… – выдохнул он и замолчал.

Испытывая уже нешуточное беспокойство, Алиса вопросительно посмотрела на Костю. Он мягко улыбнулся, давая понять, что ничего ужасного не случилось, и сказал:

– Вы только пугаете ее.

– Алиса, – сделала вторую попытку Дана. – Жизнь – очень непростая штука. И… иногда… – Она принялась покусывать губы.

– …случаются некоторые неожиданности, которые… – продолжил Северов.

– Которые шокируют до потери пульса, – закончила Алиса.

– Да, – кивнула Дана, – то есть… очень давно я и Максим Юрьевич… э… э…

– Дружили, – ехидно подсказала Алиса.

– Да, то есть…

– Встречались, – поправил Северов.

– И между нами были очень сильные чувства, – продолжила Дана, – которые способствовали… э-э… зарождению новой жизни…

«Сбрендить можно, – подумала Алиса. – Скоро она начнет изъясняться как Северов, и я вообще перестану ее понимать. Чего там про жизнь-то?»

– Постарайся нас не осуждать, – бледнея, выдавил из себя Максим Юрьевич, – мы совершенно не знали, что так получится…. Мы воспринимали действительность сквозь призму собственных амбиций.

«Мамочка! Не выходи за него замуж!» Еле сдерживая смех, Алиса изобразила на лице заинтересованность.

– Чего? – переспросила она. – Я немного запуталась. Давайте вернемся к тому моменту, когда вы рассказывали о сильных чувствах, и дальше лучше бы по порядку.

Костя подошел к столу и сел рядом с Алисой. Положил на хлеб тонкий ломтик дырчатого сыра и протянул ей бутерброд. Она вновь посмотрела на него вопросительно, но он на выручку Дане и Северову явно не собирался, и вопрос остался без ответа.

– Я сейчас тебе все объясню, – решительно сказала Дана. – Я думала совсем не то, что есть на самом деле, а Максим… Юрьевич вообще не догадывался… Мы с ним расстались, а… Это кошмар какой-то! – Она схватилась за голову.

– Да уж, – согласилась Алиса.

– Когда ты гостила в моем доме, – вдруг на удивление четко и спокойно произнес Максим Юрьевич, – ты согласилась сдать анализ, который бы подтвердил или опроверг мое отцовство. Вчера я получил результаты.

Положив бутерброд на тарелку, Алиса часто заморгала, затем широко распахнула глаза, протянула руку к кружке, поднесла ее к губам и сделала большой глоток. Горячий чай неожиданно обжег горло, но она сделала еще один глоток. И еще.

Теперь все услышанные слова обрели смысл и остроту, они выстроились в цепочку и буквально загремели – многое объясняется многим. Неужели он сейчас скажет…

– Сомнений быть не может, ты моя дочь.

Ну вот, сказал… «Нет, это шутка… у меня уже есть отец…»

– Я об этом узнала только ночью, – произнесла Дана, – ты не говорила, что сдавала анализ…

Костя обнял Алису и осторожно притянул к себе – ей сразу стало уютно, спокойно и легко.

Два отца – нормально.

Хорошо, что не три.

– А вы уверены? Абсолютно? – Она просто не могла не уточнить.

– Абсолютно, – ответил Максим Юрьевич.

– Я плюнула в банку и…

– И мы узнали правду, – теперь предложение закончила Дана. – Прости… Твоему отцу я скажу потом… надо найти нужные слова и запастись валидолом. – Она улыбнулась.

Алиса повернула голову и внимательно посмотрела на Максима Юрьевича Северова. Он был бледен и растерян, глаза потемнели, а на лбу образовалась морщина. Всегда гладко выбрит, в свежей рубашке, а тут…

– Я нужна вам? – тихо спросила Алиса.

– Да… Я и сам не думал, что так сильно нужна.

Конечно, он ловкий политик и при надобности умело жонглирует словами, но сейчас в его голосе столько тоски, надежды и страха… Почувствовав, как защипало в глазах, Алиса шмыгнула носом и вздохнула.

– Больше никогда не надевайте этот халат, – сказала она. – Он ужасен.

Тома смотрела на Северова так, будто видела его первый раз в жизни. В какой канаве он валялся? Почему рубашка грязная, да и брюки теперь необходимо отправить в химчистку… На лице синяк. Разве это ее Максим?

– В какой канаве ты валялся? – потеряв остатки самообладания, спросила она. – И где ты был?

– Нам надо поговорить.

– Да, и немедленно.

Тома направилась в кабинет, Максим Юрьевич пошел за ней следом.

В любимом кресле он почувствовал себя намного лучше – неимоверная усталость отступила, оставив после себя звенящую пустоту.

Придвинув стул к столу, Тома села напротив своего жениха.

– Мне кажется, ты серьезно болен, – сказала она и выдержала паузу, – я считаю, что тебе нужно пройти медицинское обследование. В твоем возрасте бывают подобные срывы, я читала об этом, но если вовремя взять ситуацию под контроль…