100 великих диктаторов, стр. 49
Пожар Рима, растрата казны из-за колоссальных расходов Нерона, коррупция его приближенных привели к тяжелой финансовой ситуации. В 66 году началось крупное восстание в Иудее, получившее название Иудейской войны. На его подавление было брошено 3 легиона во главе с Титом Флавием Веспасианом. Характерным симптомом явилось то, что Гелий многократно просил императора вернуться, и, вопреки всем инструкциям, сам выехал в Грецию.
Нерон вернулся из Греции только в начале 68 года. Его возвращение было обставлено, как приезд олимпионика. На монетах императора изобразили в виде Аполлона Кифареда, а в процессиях несли 1808 победных венков. В этот момент началось восстание. В марте 68 года легат Лугдунской Галлии Г Юлий Виндекс, причислявший себя к царскому роду из Аквитании, созвал собрание своей провинции и поднял восстание против Нерона. Регулярных войск у Виндекса не было, но его поддержали арверны, секваны и Виенна, и, по сведениям Плутарха, скорее всего, преувеличенным, повстанцы имели 100 000 человек.
Виндекс обратился за помощью к наместнику Испании Сервию Гальбе, видному римскому аристократу и дальнему родственнику Ливии. Узнав, что Нерон решил от него избавиться, Гальба присоединился к восстанию, освободил заключенных и выступил на сходке с обвинениями против Нерона, отклонил предложенный ему титул императора, объявил себя «легатом сената и римского народа» и утвердил нечто вроде своего сената из местных жителей.
В конце марта Нерон узнал о восстании Виндекса. Известие он проигнорировал и бездействовал 8 дней, после чего доложил об этом сенату. Светоний пишет о полной пассивности и бездействии императора. Однако кое-какие меры он принял. Были ли даны инструкции рейнским легионам, неясно, не исключено, что принцепс считал их ненадежными. После выхода рейнских легионов из игры у Нерона было довольно мало войск. 3 легиона в Британии, 4 в Сирии, 2 в Египте и 3 в Иудее находились далеко, и даже подхода 4 легионов из Далмации надо было ждать.
Наместник Африки Клодий Макр имел 1 легион, кроме того, набрал еще один, но занял выжидательную позицию, и переговоры с ним Нерона закончились безрезультатно.
Нерон начал новый набор среди городского плебса, однако ядро его войска составил легион, набранный из моряков Мизенского флота. В конце апреля стало известно о действиях Гальбы, и именно в этот момент Нерон испугалс. Причины вполне понятны: армия Гальбы была римской, Гальба был авторитетнее Виндекса, и, наконец, силы Нерона были немногим больше, чем войско повстанцев.
В это время префект претория Нимфидий Сабин, сочтя, что сила не на стороне императора, решил организовать переворот. Преторианцы восстали и присягнули Гальбе, после чего сенат объявил Нерона врагом отечества. Принцепс бежал, но погоня настигала, и Нерон покончил с собой.
Смерть Нерона сделала Гальбу официальным правителем. Он был признан сенатом и являлся наиболее знатным и заслуженным из восставших наместников.
ДОМИЦИАН
(51–96)
После смерти римского императора Веспасиана сенат без особых проблем провозгласил и утвердил принцепсом его старшего сына Тита, а после того, как он умер от болезни, младшего сына Веспасиана — Домициана.
Домициан родился 24 октября 51 года. Отрочество и юность его прошли в Риме. Жил он, по-видимому, у дяди, Флавия Сабина. Во всяком случае, с отцом и братом Домициан не виделся с пятнадцати лет, поскольку оба они сражались в Иудее. Флавий упорно пробивался к высоким государственным должностям, но был беден. Так что положение племянника в среде римской «золотой молодежи» оказалось незавидным. Самолюбивый и завистливый, он вынужден был скрывать свои чувства и держался замкнуто. Домициан (ему было 19 лет) находился на Капитолии, когда восставшие легионеры Вителлия осадили там Флавия Сабина. Во время штурма он спрятался в каморке сторожа, затем, закутавшись в плащ, смешался с толпой жрецов Изиды и, никем не узнанный, покинул опасное место. Некоторое время Домициан скрывался у одного из друзей отца, а после того как сопротивление вителлианцев было подавлено, явился в расположение флавианской армии. Его тут же провозгласили Цезарем (этот титул полагался сыну императора), и солдаты проводили его в дом отца.
Вскоре сенат одновременно с провозглашением Веспасиана императором и консулом (вместе с Титом) назначил Домициана городским претором с консульскими полномочиями — поскольку обоих консулов не было в Риме. Правда, реальная власть оставалась за полководцами сначала Антонием Примом, потом Муцианом. Но и Домициан, перебравшийся во дворец, получил определенные полномочия, в частности право назначения чиновников городской администрации.
Неожиданно оказавшись на вершине гражданской власти в городе, Домициан обратил взгляд на жен римских аристократов. Тацит упоминает о его «постыдных и развратных похождениях». Светоний замечает «Сладострастием он отличался безмерным. Свои ежедневные соития называл он „постельной борьбой“, словно это было упражнение. Говорили, будто он сам выщипывает волосы у своих наложниц и возится с самыми непотребными проститутками».
Светоний утверждает, что Домициан был мало образован, имел поверхностные знания по истории и литературе, очень мало читал, а послания и эдикты императора впоследствии составлял с чужой помощью. Любимыми его развлечениями были игра в кости и стрельба из лука, где он достиг больших успехов. Упражнений с тяжелым оружием Домициан не любил. В походах предпочитал передвигаться на носилках. В качестве императора Домициан начинает свое правление с попытки произвести впечатление доброго принцепса, достойного преемника отца и брата.
«В начале правления, — пишет Светоний, — всякое кровопролитие было ему ненавистно. Не было в нем и никаких признаков алчности или скупости, как до его прихода к власти, так и некоторое время позже напротив, многое показывало, и не раз, его бескорыстие и даже великодушие. Ко всем своим близким относился он с отменной щедростью и горячо просил их только об одном не быть мелочными. Наследств он не принимал, если у завещателя были дети. Всех, кто числился должниками государственного казначейства дольше пяти лет, он освободил от суда, и возобновлять эти дела дозволил не раньше, чем через год, и с тем условием, чтобы обвинитель, не доказавший обвинения, отправлялся в ссылку. Ложные доносы в пользу казны он пресек, сурово наказав клеветников, — передавали даже его слова „Правитель, который не наказывает доносчиков, тем самым их поощряет“».
Желая оградить италийских виноделов от конкурентов, Домициан в законодательном порядке запретил расширять виноградные посадки в провинциях. Стремясь снять известное напряжение вокруг возвращения в казну захваченных общественных земель в колониях, он издал указ о безвозмездном даровании земель их владельцам.
Однако в отличие от своего бережливого отца Домициан был склонен к заигрыванию со столичным плебсом и щедро тратил огромные средства на различные раздачи, проведение зрелищ и гладиаторских боев. Новый принцепс возобновил не практиковавшуюся уже более двадцати лет раздачу денег неимущим (за годы своего правления он повторит ее дважды). Во время представлений каждый зритель получал корзинку с угощением: сенаторы и всадники — побольше, простолюдины — поменьше. В театре разбрасывали подарки. Сами зрелища устраивались часто и с небывалым размахом. В цирке, кроме обычных состязаний колесниц, на беговом поле разыгрывались целые сражения, пешие и конные. А в огромном амфитеатре или на пруду — еще и водные. Травли зверей и гладиаторские бои Домициан устраивал даже ночью, при свете факелов. В них участвовали не только мужчины, но и женщины. Домициан повысил плату всем категориям воинов в полтора-два раза. Теперь легионер получал не 225 денариев (900 сестерциев) в год, как при Августе, а 400 (1600). Соответственно было повышено жалование центурионам, преторианцам, вигилам, воинам вспомогательных войск, что потребовало громадных затрат. Благо усилиями рачительного Веспасиана государственная казна основательно пополнилась. Однако для завоевания популярности у солдат нужна была еще и военная победа. В 83 году нашелся повод для войны. Ранее покоренное римлянами племя хаттов изгнало своего вождя — ставленника Рима. Карательную экспедицию возглавил сам император. Победа далась легко, к Империи присоединен большой участок германской земли между Рейном и Дунаем. Домициан празднует в Риме триумф (утверждение Тацита, что сражения вовсе не было, а добыча и пленные, показанные в триумфе, являли собой инсценировку, современные историки считают не соответствующим действительности).