100 великих диктаторов, стр. 40
ТИБЕРИЙ
(42 до Р. X. - 37 от Р. X.)
Тиберий Клавдий Нерон, вошедший в историю под именем Тиберия, старший сын Ливии от первого брака, после усыновления его Августом в 4 году стал именоваться Тиберий Юлий Цезарь; став императором, официально называл себя Тиберий Цезарь Август.
От природы Тиберий был неглуп, характер имел сдержанный и скрытный. Как пишет Дион Кассий, «это был человек со многими хорошими и многими плохими качествами, и когда он проявлял хорошие, то казалось, что в нем нет ничего плохого, и наоборот».
Август играл судьбой Тиберия так же легко, как и судьбами всех своих родственников. Надумав женить его на своей дочери Юлии Старшей, Август не посчитался с тем, что Тиберий был очень привязан к своей жене Випсании Агриппине, от которой имел сына Друза Младшего и которая ждала второго ребенка.
Тиберий подчинился приказу Августа, развелся с любимой женой и женился на ненавистной Юлии Старшей. Светоний пишет: «Для него это было безмерной душевной мукой — к Агриппине он питал глубокую сердечную привязанность. Юлия же своим нравом была ему противна — он помнил, что еще при первом муже она искала близости с ним, и об этом даже говорили повсюду».
Прожив некоторое время с Юлией Старшей, Тиберий в 6 году до Р. X. покинул Рим и уехал на остров Родос, где провел в добровольном изгнании восемь лет. После разрыва с Юлией больше женат он не был.
Август усыновил Тиберия только в 4 году, когда тому исполнилось уже 46 лет, и это был человек неприветливый, непроницаемый, надменный, лицемерный, хладнокровный и жестокий.
«В народе говорили, будто однажды после тайной беседы с Тиберием, когда тот ушел, спальники услышали слова Августа: „Бедный римский народ, в какие медленные челюсти он попадет. Небезывестно и то, что Август открыто и не таясь осуждал жестокий нрав Тиберия, что не раз при его приближении он обрывал слишком веселый или легкомысленный разговор, что даже усыновить его он согласился только в угоду упорным просьбам жены и, может быть, только в тщеславной надежде, что при таком преемнике народ скорее пожалеет о нем“».
После смерти Августа власть перешла Тиберию, которому было 55 лет. Тацит так характеризует нового императора: «Он был не хуже, а может быть, и лучше многих своих современников… Человек не гениальный, но прекрасный полководец, подозрительный, умный и властолюбивый политик, он был менее оригинален, чем Август, и более консервативен».
Сразу после смерти Августа в силу проконсульского империя Тиберий дал пароль преторианцам, разослал приказы армии и окружил себя охраной. После этого сенат во главе с консулами, а за ним преторианцы, войска, народ и провинции принесли ему присягу. Теперь Тиберий мог легализовать свое положение.
17 сентября 14 года состоялось совещание сената.
Светоний так пишет о начале правления Тиберия: «Он созвал сенат и обратился к нему с речью, но, словно не в силах превозмочь свою скорбь о скончавшемся Августе, воскликнул с рыданиями, что лучше бы ему не только голоса, но и жизни лишиться, и передал текст речи для прочтения своему сыну Друзу Младшему.
Хотя Тиберий без колебаний вступил во власть и стал ею пользоваться, хотя он уже окружил себя вооруженной охраной, залогом и символом господства, однако на словах он долго отказывался от власти, разыгрывая самую бесстыдную комедию. То он с упреком говорил умоляющим друзьям, что они и не знают, какое это чудовище — власть, то он двусмысленными ответами и хитрой нерешительностью держал в напряженном неведении сенат, подступавший к нему с коленопреклоненными просьбами. Некоторые даже потеряли терпение, а кто-то среди общего шума воскликнул: „Пусть он правит или пусть уходит“. Кто-то в лицо ему заявил, что иные медлят делать то, что обещали, а он медлит обещать то, что уже делает.
Наконец, словно против воли, с горькими жалобами на тягостное рабство, возлагаемое им на себя, он принял власть. Но и тут он постарался внушить надежду, что когда-нибудь сложит с себя полномочия; вот его слова: „…до тех пор, пока вам не покажется, что пришло время дать отдых и моей старости“».
Период с 14 по 23 год источники считают «либеральным периодом» правления Тиберия. В значительной степени это было так. Тиберий не закрепил свое положение и нуждался в поддержке сената. Вторым сдерживающим фактором была сложность династической ситуации. Официальным преемником принцепса был Германик, имеющий очень сильные позиции. Все знали, что Август любил его больше, чем Тиберия.
Вокруг него группировалась сильнаяпартия из «новых людей», в основном военных командиров. Отношения между Тиберием и партией Германика были сложными. Но 10 октября 19 года рерманик умер от болезни. Делались предположения, что его отравил Пизон, аристократ, сподвижник Августа и враг Германика. Народ потребовал наказания убийцы. Было назначено слушание в сенате. Обвиняемый вернулся домой и заколол себя мечом, предварительно отправив письмо с сообщением о своей невиновности.
В 14 году Тиберий навсегда лишил народное собрание права выбора должностных лиц; это право он передал сенату. Примечательно, что в сильные протесты это не вылилось; народу гораздо больше не нравилась «скупость» Тиберия при зрелищах.
Сенат раболепствовал перед Тиберием столь откровенно, что у того вошло в привычку, покидая здание сената, произносить по-гречески: «О люди, созданные для рабства!». Очевидно, даже ему, при всей его ненависти к гражданской свободе, внушало отвращение столь низменное раболепие.
При Тиберий, по образному определению Тацита, «еще сохранялись следы умиравшей свободы». Тиберий оставил сенату некоторую видимость его былого величия и иногда на заседаниях хранил молчание, не пользуясь правом принцепса заявить первым о своем мнении. Правда, сенаторы от такого «уважения к свободе» чувствовали себя еще хуже, ибо им трудно было догадаться, чего хочет скрытный император.
Принцепс проявлял уважение к сенату: он входил без эскорта, вставал при консулах, не выступал первым, что часто воспринималось как лицемерие. При Тиберий сохранялось, а быть может, и усиливалось влияние старой высокопоставленной знати. Из 20 ординарных консулов 14–23 годов не было ни одного «нового» человека (5 консульств занимали члены правящей семьи, 9 — потомки республиканских нобилей, 6 — потомки семей, вошедших в нобилитет при Августе). Вероятно, именно опираясь на эти силы, принцепс мог доминировать в сенате.
Уже в первый период правления Тиберия усилился механизм подавления, который потом обрушился на неугодных принцепсу людей. Укрепляя свою власть, в 21–22 годах Тиберий построил на окраине Рима военный лагерь, в котором разместились все преторианские когорты — личные войска принцепса. В момент его прихода к власти гвардией командовали два префекта претория — Сей Страбон и его сын Сеян.
Тиберий сделал Сея Страбона префектом Египта, и до 31 года вся власть над преторианцами концентрировалась в руках Сеяна.
Одновременно разрабатывалась и юридическая основа репрессивного механизма — так называемый закон об оскорблении величия. Первым общим законом такого рода был закон Корнелия Суллы от 81 года, затем аналогичный закон принял Цезарь и, наконец, Август. Все эти законы прежде всего запрещали практику гражданских войн: организацию мятежа, убийство магистрата, измену и ряд других действий, таких как нанесение военного ущерба, должностные преступления типа самовольного набора войск и ведения войны, отказа передать провинцию преемнику и узурпацию обязанностей магистрата.
В 15 году последовали первые процессы. Римского всадника Фаллания обвинили в том, что он принял в число почитателей Августа некоего мима Кассия, «человека, опозоренного телесным непотребством», а продавая сад, продал вместе с ними и статую Августа. Другого всадника Рубрия обвинили в «оскорблении имени Августа ложной клятвой», т. е., видимо, в нарушении клятвы, данной именем Августа. Действия обвиняемых явно не попадали под традиционный закон о величии, и хотя Тиберий снял с них обвинение, создавался прецедент для опасной практики, по которой любое оскорбление принцепса или действие, которое могли истолковать таким образом, попадало под действие этого закона.