Загадочное происшествие в Стайлзе, стр. 20

Несчастный молодой человек совершенно сник под неодобрительным взглядом коронера:

– О нет, сэр… Конечно, нет! Но… узнав мистера Инглторпа из Холла, я решил, что никакой беды в этом не будет. Он объяснил, будто стрихнин ему нужен, чтобы отравить собаку.

В душе я сочувствовал Мэйсу. Так естественно – постараться угодить обитателям Холла, особенно если это приведет к тому, что они оставят «Кут» и станут постоянными клиентами местной аптеки.

– Существует правило, – продолжал коронер, – по которому тот, кто приобретает яд, должен расписаться в специальной регистрационной книге, правильно?

– Да, сэр. Мистер Инглторп так и поступил.

– Регистрационная книга при вас?

– Да, сэр.

Книга регистраций была предъявлена, и, сделав короткий, но строгий выговор, коронер отпустил несчастного Мэйса.

Затем в абсолютной тишине – все будто затаили дыхание – он вызвал Алфреда Инглторпа. «Интересно, – подумал я, – понимает ли этот тип, как туго затягивается петля вокруг его шеи?»

– Вы покупали в понедельник вечером стрихнин, чтобы отравить собаку? – прямо спросил коронер.

– Нет, сэр, – спокойно ответил мистер Инглторп. – Не покупал. В Стайлз-Корт нет собак, кроме дворовой овчарки, но она совершенно здорова.

– Вы категорически отрицаете, что в последний понедельник покупали у Алберта Мэйса стрихнин?

– Да, отрицаю.

– А это вы тоже отрицаете?

Коронер протянул ему аптекарскую регистрационную книгу, где стояла подпись покупателя.

– Разумеется, отрицаю. Почерк совершенно не мой. Я сейчас покажу.

Он вынул из кармана старый конверт и, расписавшись на нем, передал присяжным. Почерк был явно другой.

– В таком случае как вы можете объяснить показания мистера Мэйса?

– Мистер Мэйс ошибся, – невозмутимо заявил Алфред Инглторп.

Мгновение коронер, казалось, колебался.

– Мистер Инглторп, – наконец сказал он, – в таком случае (это простая формальность) не скажете ли нам, где вы были вечером в понедельник, шестнадцатого июля?

– Право… я не могу припомнить.

– Это нонсенс, мистер Инглторп! – резко произнес коронер. – Подумайте хорошенько!

Инглторп покачал головой:

– Не могу сказать. Кажется, прогуливался.

– В каком направлении?

– Я в самом деле не могу вспомнить.

Лицо коронера помрачнело.

– Кто-нибудь был с вами?

– Нет.

– Вы встретили кого-нибудь во время вашей прогулки?

– Нет.

– Очень жаль, – сухо отрезал коронер. – Как я понимаю, вы отказываетесь сообщить, где находились в то время, когда мистер Мэйс, определенно узнав вас в аптеке, продал вам стрихнин.

– Да, отказываюсь, если вам угодно так понимать.

– Осторожно, мистер Инглторп! – воскликнул коронер.

– Sacre! – пробормотал Пуаро, нервно пошевелившись на стуле. – Этот безумец хочет, чтобы его арестовали?

В самом деле, впечатление о мистере Инглторпе складывалось плохое. Его тщетные отрицания не могли убедить даже ребенка. Между тем коронер быстро перешел к другому вопросу, и Пуаро облегченно вздохнул.

– У вас произошла ссора с вашей женой во вторник после полудня?

– Извините, – перебил Алфред Инглторп, – вас неверно информировали. Я не ссорился с моей дорогой женой. Эта история – чистая выдумка. После полудня меня вообще не было дома.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

– Разве моего слова не достаточно? – надменно отреагировал Инглторп.

– Существуют два свидетеля, которые клянутся, что слышали вашу ссору с миссис Инглторп.

– Они ошибаются.

Я был озадачен. Этот человек говорил с удивительной уверенностью. У меня возникли сомнения, и я посмотрел на Пуаро. На лице моего друга было такое выражение, какого я не мог понять. Значит ли это, что он наконец убедился в виновности Алфреда Инглторпа?

– Мистер Инглторп, – продолжил коронер, – вы слышали, как здесь повторялись слова, сказанные вашей умирающей женой. Можете ли вы каким-нибудь образом их объяснить?

– Безусловно.

– Можете?

– Мне кажется, все очень просто. Комната была слабо освещена. Доктор Бауэрштейн почти моего роста и сложения, как и я, он носит бороду. В тусклом освещении, к тому же испытывая ужасные страдания, моя бедная жена приняла его за меня.

– О! – пробормотал Пуаро. – Это идея!

– Вы думаете, это правда? – прошептал я.

– Я этого не говорю. Однако предположение поистине оригинальное!

– Вы поняли последние слова моей жены как осуждение, – продолжал Инглторп, – на самом же деле она, напротив, взывала ко мне.

Коронер молча размышлял.

– Полагаю, – наконец сказал он, – в тот вечер вы сами налили кофе и отнесли его жене?

– Да, я налил кофе, однако не отнес его. Я намеревался это сделать, но мне сказали, что пришел мой друг и ждет меня у двери холла. Я поставил чашку с кофе на столик в холле. Когда через несколько минут вернулся, кофе там не было.

Это заявление Инглторпа могло быть правдивым или нет, однако мне не показалось, что оно улучшило его положение. Во всяком случае, у него было достаточно времени, чтобы всыпать яд.

В этот момент Пуаро тихонько толкнул меня локтем, обращая мое внимание на двоих мужчин, сидевших возле двери. Один из них был невысокого роста, темноволосый, с лицом, чем-то напоминающим хорька; другой – высокий и светловолосый.

Я вопросительно посмотрел на моего друга.

– Знаете, кто этот маленький человек? – прошептал он мне на ухо.

Я покачал головой.

– Это инспектор криминальной полиции Джеймс Джепп из Скотленд-Ярда. Другой – тоже оттуда. Все продвигается быстро, друг мой!

Я внимательно посмотрел на приезжих. Оба они совсем не походили на полицейских. Никогда не подумал бы, что это официальные лица.

Я все еще продолжал смотреть на них, когда, вздрогнув от неожиданности, услышал вердикт:

– Преднамеренное убийство, совершенное неизвестным лицом или несколькими лицами.

Глава 7

Пуаро платит свои долги

Когда мы выходили из «Стайлз-Армс», Пуаро взял меня за локоть и отвел в сторону. Я понял его. Он ждал представителей из Скотленд-Ярда.

Через несколько минут они вышли, и Пуаро, выступив вперед, обратился к тому из них, что был пониже ростом:

– Боюсь, вы не помните меня, инспектор Джепп.

– Ну и ну! Неужели это мистер Пуаро! – воскликнул инспектор. Он повернулся к своему спутнику: – Вы помните, я рассказывал о мистере Пуаро? Мы работали с ним вместе в 1904 году. Дело Аберкромби о подлоге. Помните, преступника поймали в Брюсселе? О, это были замечательные деньки, мусье! [34] А вы помните «барона» Альтара? Отъявленный негодяй! Никак не попадался в руки полиции. Его разыскивали почти по всей Европе. Но мы все-таки поймали его в Антверпене. Благодаря мистеру Пуаро!

Пока продолжались эти дружеские воспоминания, я подошел поближе и был представлен инспектору криминальной полиции Джеппу, который в свою очередь представил нас обоих суперинтенданту Саммерхэю.

– Вряд ли мне нужно спрашивать, джентльмены, что вы здесь делаете, – заметил Пуаро.

Джепп понимающе подмигнул:

– В самом деле не стоит! Я бы сказал, дело совершенно ясное.

– Тут я с вами не согласен, – мрачно отозвался Пуаро.

– О, полно! – воскликнул Саммерхэй, только теперь вступивший в разговор. – Ну конечно, все яснее ясного! Он пойман с поличным. Как можно быть таким дураком? Это выше моего понимания!

Джепп внимательно смотрел на Пуаро.

– Ну-ну, потише на поворотах, Саммерхэй! – шутливо произнес он. – Мы с этим мусье встречались раньше, и нет на свете другого человека, к мнению которого я бы так прислушивался. Если не ошибаюсь, у него что-то на уме. Не так ли, мусье?

Пуаро улыбнулся:

– Да… я пришел к определенным выводам.

Вид у суперинтенданта Саммерхэя был довольно скептический, но инспектор Джепп, продолжая изучающе смотреть на Пуаро, проговорил: