Вилла «Белый конь», стр. 40

– Нет. Никогда.

– Вы просто задавали вопросы и записывали ответы?

– Да.

– Что, предположительно, являлось целью опроса?

– Вот это и было странным. Нам никогда не ставили определенной цели. Предполагалось, что информацией снабжаются какие-то производственные фирмы. Но работа велась непрофессионально. Без какой бы то ни было методики.

– Подумайте, не казалось ли вам, что среди вопросов многие были просто для отвода глаз и лишь один действительно требовал ответа? Или несколько?

Она подумала и кивнула.

– Да. Пожалуй, можно объяснить и так, – согласилась она. – Но какой из них, я не могла бы сказать.

Лежен внимательно на нее посмотрел:

– Вы чего-то недоговариваете.

– Но я и в самом деле ничего больше не знаю. Просто я чувствовала: здесь что-то неладно. Я даже советовалась с другой сотрудницей, была у нас такая миссис Дэвис. Ей тоже многое не нравилось.

– А точнее? – Голос Лежена звучал все так же спокойно.

– Она случайно услышала подозрительный разговор.

– Что за разговор?

– Поверьте, я не знаю ничего определенного. Она мне не передала его сути. Сказала только: «Вся эта контора – лишь вывеска для шайки бандитов. Но нас ведь это не касается. Деньги платят хорошие, закона мы не нарушаем – и не стоит над этим особенно задумываться».

– И ничего больше вы от нее не слышали?

– Еще она сказала: «Иногда я кажусь себе вестником смерти». Но я не поняла, почему ей так казалось, что она имела в виду.

Лежен вынул из кармана записку и подал ей:

– Эти фамилии вам ничего не говорят? Вы не помните кого-нибудь из этих людей?

– Вряд ли. Я стольких видела... – Она пробежала список глазами и сказала: – Ормерод.

– Вы помните Ормерода?

– Нет. Но миссис Дэвис как-то его упоминала. Он скоропостижно умер, кровоизлияние в мозг, кажется. Она, помню, расстроилась. «Я была у него всего неделю назад, – говорит, – и он отлично выглядел». Вот тут она и сравнила себя с вестником смерти. «Стоит некоторым из них, у кого я бываю, лишь взглянуть на меня – и вскоре им конец». Она даже посмеялась над этим, но тут же добавила: конечно, это просто совпадения. И все же, по-моему, она сильно огорчалась. Правда, она считала, что беспокоиться по этому поводу не следует – не ее забота.

– И все?

– Ну, в общем... я...

– Рассказывайте все.

– Долгое время я ее не видела, а потом как-то встречаю в ресторанчике в Сохо [35]. Я ей сказала, что ушла из УСП и работаю в другом месте. Она спросила почему, а я ответила – мне там многое не нравилось. Она сказала: «Наверное, вы правильно поступили». Я спросила: «У вас возникли новые подозрения?» И она в ответ: «Не уверена, но я как будто узнала на днях одного человека... Он выходил из дома, где ему, вообще говоря, совсем нечего было делать, и держал в руке сумку с инструментом сантехника. Странно, что ему в этом доме понадобилось и зачем он взял с собой инструменты?» Она добавила, что человек этот имеет отношение к УСП. И еще она поинтересовалась, не известна ли мне владелица какой-то таверны, называется, по-моему, «Белый конь». – Миссис Брендон добавила: – Не представляю, о чем шла речь. Больше я ее с тех пор не видела и не знаю, работает она еще там или ушла.

– Она умерла, – ответил Лежен.

Эйлин Брендон вздрогнула:

– Умерла! От чего?

– От воспаления легких, два месяца назад.

– Бедняжка!

– Больше вы ничего не можете припомнить, миссис Брендон?

– Да нет как будто. Я слышала, и другие упоминали этого «Белого коня», но, когда, бывало, начнешь расспрашивать, ни слова нельзя добиться. И сразу видно – напуганы. – Она смущенно взглянула на Лежена: – Инспектор Лежен, мне не хотелось бы ввязываться в опасную историю. У меня двое малышей. Говорю вам честно: больше мне ничего не известно.

Он внимательно посмотрел на нее и кивнул. Мы распрощались. И когда Эйлин Брендон ушла, Лежен изложил свои выводы:

– Вот мы и продвинулись немного дальше. Миссис Дэвис слишком много знала. Она закрывала на все глаза, но у нее были весьма определенные подозрения. Внезапно она заболевает и уже при смерти посылает за священником и рассказывает ему все. Весь вопрос в том, что она узнала? И что именно заподозрила? Список фамилий – наверное, люди, которых она посещала и которые вскоре умерли. Отсюда и «вестник смерти». А самое главное – кого она узнала, кто это выходил из дома, где ему нечего было делать? Куда он приходил под видом рабочего? Вот это, наверное, и сделало ее опасным свидетелем. Ведь если она его узнала, он тоже мог ее узнать и понять, что она узнала его. И если она рассказала обо всем отцу Горману – значит, отца Гормана нужно было непременно убрать, прежде чем он сообщит в полицию. – Лежен пристально глядел на меня. – Вы согласны со мной? Видимо, все было именно так.

– Да, – подтвердил я. – Согласен.

– И кто же, по-вашему, этот человек?

– Есть у меня одна мысль, но...

– Знаю. Никаких доказательств. – Он помолчал немного. Потом встал. – Но мы его поймаем, – медленно произнес он. – Можете быть уверены. Если мы узнаем точно, что это подозреваемый, то сумеем припереть его к стенке. Мы посадим на скамью подсудимых всю эту свору.

Глава 23

РАССКАЗЫВАЕТ МАРК ИСТЕРБРУК

Примерно три недели спустя у ворот Прайорз-Корт остановилась машина. Из нее вышли четверо. Один из них был я. Двое других – инспектор Лежен и сержант полиции Ли. А четвертый – мистер Осборн, который с трудом скрывал радостное волнение: ведь он участвует в таком серьезном деле!

– Смотрите не проговоритесь, – предупредил его инспектор Лежен.

– Что вы, инспектор. Положитесь на меня. Ни звука.

– Смотрите же.

– Это такая честь. Великая честь, разве я не понимаю.

Ему никто не ответил, а инспектор Лежен позвонил в дверь и спросил, можно ли видеть мистера Винаблза.

Мы вчетвером вошли, словно важная депутация.

Если Винаблз и удивился нашему приходу, то виду не показал, был исключительно вежлив и приветлив. Он отъехал в кресле чуть назад, чтобы мы не теснились вокруг него, и я снова подумал, какая у него своеобразная внешность. Кадык ходил вверх и вниз в раскрытом вороте старомодной рубахи, впалые щеки, профиль хищной птицы.

– Рад видеть вас снова, Истербрук. Вы теперь, похоже, частый гость в наших краях, – не без ехидства сказал он. – Инспектор Лежен – я не ошибся? Признаюсь откровенно, вы разожгли во мне любопытство. У нас такие тихие места, преступлениями и не пахнет – и вдруг визит инспектора! Чем могу быть полезен, инспектор?

Лежен ответил ему спокойно и подчеркнуто учтиво:

– Нам кажется, вы могли бы оказать нам помощь в одном деле, мистер Винаблз.

– Знакомый маневр, не правда ли? И в чем же я могу оказать вам помощь?

– Седьмого октября приходский священник по имени отец Горман был убит на Уэст-стрит в Паддингтоне. У меня есть основания полагать, что вы находились неподалеку оттуда между 7.45 и 8.45 вечера. Не имеете ли вы что-нибудь сообщить в этой связи?

– Неужели я был там именно в это время? Знаете, я сильно сомневаюсь. Очень и очень сомневаюсь. Насколько могу припомнить, я вообще не бывал в этом районе Лондона. И если память мне не изменяет, не был в Лондоне в тот вечер. Я бываю в столице редко – только на каком-нибудь интересном аукционе или у врача.

– Ваш врач – сэр Уильям Дагдейл, если не ошибаюсь? Принимает на Харли-стрит?

Мистер Винаблз холодно на него взглянул:

– Вы прекрасно информированы, инспектор.

– Не так хорошо, как может показаться. Однако жаль, что вы не можете мне помочь, а я надеялся. Наверное, я должен изложить вам факты, связанные с убийством отца Гормана.

– Пожалуйста, если хотите. Но я это имя слышу впервые.

– Отца Гормана позвали в один туманный вечер к умирающей женщине, что жила неподалеку. Ее вовлекли в преступную организацию без ее ведома, сначала она ничего не замечала, но вскоре у нее возникли серьезные подозрения. Организация эта совершает убийства по заказу – за солидную плату, разумеется.