Убийства по алфавиту, стр. 2

– Так, 21-е – это пятница. Если в районе Андовера произойдет безумно большое ограбление, тогда…

– О, это будет таким утешением!..

– Утешением?! – Я остолбенел. – Ничего себе: «утешение»…

– Ограбление освободило бы от страха перед кое-чем еще!

– Перед чем же?

– Убийством! – коротко ответил Пуаро.

Глава 2

(написана не от лица капитана Гастингса)

Мистер Александр Бонапарт Каст [12] поднялся и близоруко осмотрел грязную спальню. У него затекла спина от сидения в стесненном положении, и когда он стал распрямляться во весь рост, то наблюдатель мог бы заметить, что на самом деле это довольно высокий мужчина. Сутулость производила обманчивое впечатление.

Подойдя к поношенному пальто, висящему на двери, он достал пачку дешевых сигарет, закурил и вернулся к своему столу, взял железнодорожный справочник и вновь принялся изучать листок бумаги. Это был список имен. Наконец против одного имени он поставил «галочку». Это было в четверг, 20 июня.

Глава 3

Андовер

Дурные предчувствия Пуаро, связанные с пресловутой анонимкой, к 21-му числу совсем вылетели у меня из головы. И первым, что напомнило мне о них, был визит Джеппа – старшего инспектора Скотленд-Ярда – к моему другу. Я многие годы знал этого инспектора отдела по расследованию уголовных преступлений, и он сердечно приветствовал меня:

– О, провалиться мне, если это не капитан Гастингс из диких мест! Как в былые времена, вместе с мсье Пуаро. Вы здорово выглядите! Хотя и поредело на макушке. А? Мы все к этому идем. Я тоже.

Да, дружище Джепп никогда не отличался тактичностью в отношении меня. И я с благодушным лицом согласился, что никто из нас не становится моложе.

– Кроме мсье Пуаро, – хитро добавил Джепп. – Он мог бы служить превосходной рекламой тонику для волос. Да к тому же он всегда в центре внимания.

Пуаро заулыбался:

– Я говорил Гастингсу, что я как примадонна, которая выходит на бис!

– Не удивлюсь, если вы закончите расследованием собственной смерти, – сказал Джепп, добродушно посмеиваясь. – Это идея! Ее надо в книжку записать.

– Именно Гастингсу и придется это сделать, – подмигнул мне Пуаро.

– Ха-ха! Вот будет забава, – рассмеялся Джепп.

Я же не усмотрел ничего забавного в этой идее. Во всяком случае, шутка показалась мне дурной. Эх, старина Пуаро. Шуточки по поводу близящейся смерти вряд ли могут быть уместны по отношению к нему.

Вероятно, мои чувства отразились на лице, и Джепп перевел разговор на другую тему, спросив:

– Вы в курсе относительно анонимки, адресованной Пуаро?

– Разумеется! – воскликнул я. – Просто все это вылетело у меня из головы. Постойте, о каком там числе говорилось?

– О 21-м, – ответил Джепп, – собственно вот почему я и забежал. Вчера было 21-е, и я просто ради любопытства позвонил вечером в Андовер. Это был действительно розыгрыш. Ничего не произошло. Разбита витрина – пострел швырнул камень – и пара пьяных дебошей. Так что на этот раз наш бельгийский друг, как говорится, лаял не на то дерево.

– Должен признать, я вздохнул с облегчением, – кивнул Пуаро.

– Вы просто зациклились! – мягко сказал Джепп. – Господи, да мы каждый день получаем десятки подобных писем! Люди, которым нечего делать и у которых не в порядке на «чердаке», сидят и пишут… Но ничего не собираются делать! Наверное, их это оживляет.

– Я действительно сглупил, «сунул нос в ослиное гнездо»…

– Вы путаете ослов с осами, – усмехнулся Джепп. – Пара разных английских поговорок. Ну, мне пора. Есть дело на соседней улице – получить украденные драгоценности. Хотел заглянуть по пути. Жаль, что серое вещество осталось неиспользованным.

Джепп ушел.

– Он не сильно изменился, добряк Джепп, а? – спросил Пуаро.

– А на вид постарел, – ответил я и мстительно добавил: – Поседел, как барсук. Этот Джепп всегда был таким: никакого чувства юмора! Смеется, если из-под кого-нибудь выдвигают стул, когда тот садится.

– Множество людей засмеялись бы на его месте.

– Это безжалостно.

– С точки зрения сидящего…

– Ладно, – сказал я, успокаиваясь. (Я всегда становлюсь ранимым, когда речь заходит о густоте моих волос.) – Просто мне жаль, что дело по письму не состоялось. И раз мне предстоит содействовать вам, то придется поискать другое «сливочное» преступление. Давайте посмотрим меню. Ограбление? Подделка? Слишком по-вегетариански! Должно быть убийство! Кровавое убийство. И с гарниром, конечно.

– Действительно. С закуской.

– Кто будет жертвой – мужчина или женщина? – продолжал я. – Думаю, мужчина. Какая-нибудь «шишка». Американский миллионер. Премьер-министр. Газетный магнат. Сцена преступления. Старая добрая библиотека? Оружие: витой кинжал или какой-нибудь тупой предмет – высеченный из камня идол…

Пуаро вздохнул.

– Или, конечно, – сказал я, – яд… что так узкоспециально. Или выстрел из револьвера, раскатившийся в ночи. Потом там должна быть красивая девушка, или даже две…

– С каштановыми волосами, – проворчал мой друг.

– Одна из красивых девушек, конечно же, должна быть несправедливо подозреваема… и у нее должна быть размолвка с молодым человеком. Потом, разумеется, должны быть и другие подозреваемые. Старуха таинственного вида… и какой-нибудь друг или враг убитого… и секретарь – темная лошадка… и добродушный мужчина с грубоватыми манерами… и пара уволенных слуг или егерей или что-то в этом роде… и дубина-детектив из таких, как Джепп… и, пожалуй, хватит.

– И все насчет «сливок»?

– А вы не согласны?

Пуаро печально посмотрел на меня:

– Вы прекрасно пересказали детективы, которые когда-либо были.

– Ну хорошо, а что рассказали бы вы?

Пуаро, закрыв глаза, откинулся в кресле. Его голос, мурлыкая, прорывался сквозь губы:

– Очень простое преступление. Преступление без осложнений. Преступление в тихой местности… очень бесстрастное, очень интимное.

– Как это? Преступление разве может быть интимным?

– Предположим, – пробормотал Пуаро, – четверо сели играть в бридж, а один – в кресле у камина. Под конец вечера обнаруживается, что человек у камина мертв. Один из четверки, когда пришла его очередь играть «болвана», подошел и убил его. А остальные трое, погруженные в игру, ничего не заметили. Вот это было бы вам преступление! Который из четырех?

– Ну, здесь нет ничего будоражащего, – сказал я.

Пуаро бросил на меня укоризненный взгляд:

– Потому что нет витых кинжалов, нет шантажа, нет изумруда – украденного глаза божества… Вы сентиментальны, Гастингс. Вам подавай не одно убийство, а целую серию.

– Признаюсь, – сказал я, – что в книжках второе убийство оживляет дело. Если убийство происходит в первой главе и вам надо проследить алиби каждого, то скоро это становится несколько утомительно.

Зазвонил телефон, Пуаро поднялся ответить:

– Алло. Да, Пуаро говорит.

Я увидел, как он изменился в лице. А ответы стали короткими и бессвязными:

– Да… Да, конечно… Разумеется, мы подъедем… Действительно… Может, это так, как вы говорите… Да, принесу. До скорого свидания.

Он повесил трубку и подошел ко мне:

– Это Джепп, Гастингс.

– Да?

– Он вернулся в Ярд. Из Андовера пришло сообщение…

– Из Андовера?! – воскликнул я.

Пуаро медленно произнес:

– Пожилая женщина по фамилии Ашер, которая держит небольшую табачно-газетную лавку, обнаружена мертвой.

Я был слегка обескуражен. Я ждал чего-то фантастического. Убийство пожилой женщины, содержащей табачную лавочку, казалось мне убогим и безынтересным.

Пуаро продолжал тем же голосом:

– Полиция верит, что сможет найти виновного…

Я ощутил второй прилив разочарования.

– Похоже, женщина не ладила со своим мужем. Он пьет и бывает буйным. Он не раз грозился лишить ее жизни. И тем не менее, – продолжал Пуаро, – полиция хотела бы еще раз взглянуть на письмо, которое я получил. Я сказал, что мы с вами немедленно отправимся в Андовер.