Мастер соблазна, стр. 20
Каким умным и расчетливым он может быть, подумала Соррель. Он знал – эти слова подействуют на нее сильнее любых других. Ее родители любили Харастан и передали свою любовь единственной дочери. И еще Малик знал: Соррель была очень близка со своими родителями. Иногда она думала, что он завидует ей. Однажды она даже сказала об этом матери.
– Малик ведет себя так, потому что у него никогда не было семьи, – объяснила та.
Соррель запомнила эти слова. Она старалась всегда быть рядом с Маликом и радовалась, когда ей удавалось увидеть улыбку на его всегда серьезном лице.
А вдруг мой отец вел свою игру? Может, именно поэтому он поступил так странно – завещал Малику стать ее опекуном? Мечтал ли он о свадьбе любимой дочери со своим верным другом?
Нет. К черту пустые фантазии.
Но что ей оставалось делать, когда Малик стоял перед ней, такой любимый и желанный?
– Я спрашиваю тебя еще раз, Соррель, – мягко сказал он. – Последний раз, запомни. Ты выйдешь за меня замуж?
Глава десятая
Конечно, она согласилась. Что еще она могла сказать?
Она полюбила его много лет назад – задолго до того, как он стал шейхом, и любила до сих пор. Она не могла просто взять и разлюбить его, как бы сильно ни старалась, даже несмотря на его холодность, перепады настроения и раздражительность.
Но все же сказки не получилось – не было романтики, ощущения праздника и радости, которые обычно ассоциируются с предложением руки и сердца. Они спокойно обсудили планы на будущее, словно разговаривали о его рабочем расписании.
Естественно, Малик поцеловал ее. С такими же эмоциями он ставил печать на контракте. Потом он вызвал Фарика, который почтительно поклонился и поздравил его – с таким непроницаемым лицом, что Соррель так и не поняла, обрадовался тот или нет.
– Соррель должна сейчас же переехать в другой номер, – сказал Малик, и Фарик тут же кинулся выполнять приказ своего господина.
– Но почему? – прошептала Соррель. Темные брови Малика недоуменно приподнялись.
– Потому что до свадьбы ты должна оставаться девственницей.
Соррель горько рассмеялась. Он что, шутит? Однако, натолкнувшись на его серьезный решительный взгляд, она поняла: он говорит абсолютно серьезно.
– Но какая разница? Мы же помолвлены!
– Большая разница, Соррель, – резко сказал он. – Женой шейха может стать только невинная девушка.
Малик видел боль в ее огромных голубых глазах, но он не мог поступить иначе.
– Малик…
Он с такой яростью взглянул на нее, что она замолчала. Малик помнил, как совсем недавно он подчинился ее рукам и губам. Он ненавидел состояние беспомощности и злился на Соррель за то, что она сделала его таким. Однако его тело помнило каждый миг удовольствия, которое она доставила ему.
– Даже не думай об этом, – мягко предупредил он. – Я знаю, ты хочешь продемонстрировать мне свою чувственность, и скоро тебе представится такая возможность. Но тебе придется подождать. Я хочу все сделать правильно.
– А если я не послушаюсь тебя? Если подойду и обниму тебя?
Малик спокойно смотрел на нее. Она должна запомнить два важных правила. Первое: его желания превыше всего. Второе: она обязана всегда подчиняться ему.
– Тогда свадьбы не будет.
– Но никто не узнает, девственница я или нет!
– Ты будешь знать. И я тоже. Только это имеет значение. В нашу брачную ночь ты придешь ко мне чистой и непорочной.
Малик увидел разочарование в ее глазах. Внезапно он почувствовал, что перестает контролировать происходящее и мир вокруг него погружается в хаос. Он не мог этого допустить. Мужчина заставил себя не обращать внимания на желание, переполнявшее его. Ждать действительно осталось не так уж и долго. Он прикажет, чтобы свадьба состоялась как можно скорее. Для этого придется изменить несколько законов, касающихся выбора невесты для правителя. Но для подданных слово шейха – закон!
– Поверь мне, Соррель, ожидание стоит того, – проговорил он. – К тому времени, как ты окажешься в моей постели, мы оба будем сгорать от страсти.
Она хотела, чтобы он успокоил и приободрил ее, но, похоже, Малик думал, что все дело в сексе. Могла ли она винить его за это? Она же практически навязывала себя ему. Женщины в Харастане не вели себя подобным образом. Даже если Малик хотел ее больше всего на свете, мог ли он уважать ее? Когда он утолит свое желание, что станет с их браком?
Но теперь поздно сомневаться. Я согласилась выйти за него замуж и должна сдержать свое слово.
К тому времени, когда они вернулись в Харастан, приготовления к свадьбе уже шли полным ходом. Журналисты всего мира просили жениха и невесту об интервью. У Соррель просто не было времени, чтобы спокойно все обдумать.
Она быстро поняла: отныне ее жизнь круто изменится.
Кто-то из ее бывших одноклассников продал прессе ее фотографию, на ней Соррель красовалась в одних шортиках. Люди, которых девушка едва помнила, рассказывали о ней журналистам невероятные, «достоверные» истории.
Затем в прессу просочилась информация о том, что Ксавье и Лаура ждут прибавления в семействе, и ситуация усугубилась – когда перед свадьбой Соррель давала интервью, ее спросили, будут ли они с Маликом пытаться сразу же зачать ребенка.
Похоже, запретных тем для этих людей не существовало. Соррель считали частью общественной жизни и хотели знать о ней все. Но случилось и то, чего Соррель никак не могла предвидеть: многие годы она жила во дворце, плавала в огромном бассейне, скакала на лошадях, гуляла в саду и всегда чувствовала себя как дома… Теперь за ней наблюдали. Она больше не была Соррель, всеобщей любимицей. Ей надлежало стать женой шейха, и люди начали сторониться ее. Ее жизнь больше не была свободной, и теперь, оглядываясь назад, Соррель понимала: слишком многие простые удовольствия она воспринимала как должное.
Однако Малика она приняла безо всяких условий. Соррель не просила его о любви – возможно, потому, что знала – он не станет лгать ей. У нее был выбор – смириться с происходящим или уйти от Малика.
Уйти от Малика? Это выше моих сил. Она тряслась от страха, наряжаясь для предстоящей церемонии одна, отпустив всех служанок. Соррель боялась не справиться с эмоциями, боялась потерять самообладание на людях – непростительный промах для будущей супруги шейха.
Тишина в комнате оглушала ее. Соррель никогда не чувствовала себя такой одинокой, как в этот день. Как же она хотела, чтобы ее семья была с ней! Сквозь пелену слез Соррель смотрела на свое отражение в зеркале и размышляла о том, что бы сказали ее родители, увидев ее в свадебном платье. Малик прав, ее отец гордился бы своей дочерью, которая сегодня готовилась стать супругой правителя Харастана.
Но… заметила бы ее мать грусть в ее голубых глазах? Поняла бы, по каким причинам ее малышка так взволнована?
Соррель боялась, что слишком поспешно приняла предложение Малика и теперь будет сожалеть об этом. Как бы она хотела набраться храбрости и спросить будущего мужа, каким он представляет себе их брак. Но раньше у нее не было такой возможности, а теперь уже слишком поздно. Гости уже собрались, и всего лишь через час она станет супругой правителя Харастана. Женой мужчины, который не любит ее.
Резкий стук в дверь прервал ее невеселые мысли. Открыв дверь, она увидела своих будущих невесток, которые принесли ей букет. Они приехали неделю назад со своими мужьями, братьями Малика, и Соррель показывала им свои любимые местечки во дворце и в саду, пока шейх был занят. Он заперся у себя в кабинете, подготавливая проект закона, разрешающего их брак. Малик делал все для того, чтобы не оставаться наедине со своей невестой, за эти дни они парой слов не обмолвились.
Лаура сияла от счастья. Она выглядела великолепно в свободном шелковом платье, скрывающем ее растущий живот.
– Ты только посмотри! – воскликнула Алекса, жена Джованни, протягивая Соррель букет. – По-моему, это самые красивые розы, которые я когда-либо видела!