В подполье можно встретить только крыс…, стр. 240

По своим тогдашним знаниям и опыту он, бесспорно, не мог нести ответственности за все это. Должность начальника Генерального Штаба была ему в то время явно не по плечу. Чтобы убедиться в этом, достаточно напомнить, что: 1) это он санкционировал, в преддверии войны, уничтожение старых, но вполне современных и являвшихся преградой на путях вероятного наступления врага, укрепленных районов, 2) переформирование танковых войск было затеяно по его личному настоянию, 3) он не смог правильно оценить противника, величину нависшей над страной угрозы, определить, хотя бы приблизительно, сроки возможного нападения врага и доверял явно дезинформаторским сведениям начальника Разведупра Голикова.

Не подлежит сомнению, что Жуков, прошедший через горнило войны, не допустил бы не только таких грубых, но и менее существенных ошибок. Так почему же он не напишет об этом? Вряд ли можно поверить, будто человек с его умом станет рассчитывать на то, что происшедшее с ним удастся скрыть от истории. Думаю, он прекрасно понимает, что его имя будет сохранено в чистоте лишь при условии, что он самокритично проанализирует всю предвоенную обстановку и деятельность руководимого им Генерального Штаба. И, если он не сделал этого до сих пор, то, очевидно, есть причины, от него независящие. Будем надеяться, что у него достанет гражданской доблести, чтобы преодолеть все препятствия и помочь народу раскрыть тайны, до сих пор окутывающие ту трагедию, что творилась за кулисами.

Чтобы ближе подойти к истине, мы обходились до сих пор без материалов книги Некрича, без ее анализа. Теперь, когда письмо Вам, товарищ редактор, подошло к концу, приспело время и для этого.

Что же сделал Некрич? Он задался целью написать — и написал! — книгу о причинах поражения наших войск в начальный период войны. Искал он эти причины, как и должен был их искать любой нормальный исследователь, в событиях, предшествовавших войне.

Каков же результат исследований Некрича? Почти во всех вопросах исследователь пришел к тем же результатам, что и изложенные в данном письме. Но у него все подано во много крат мягче, округлей, приглаженней. Кое-чего в книге не хватает, — например, — соотношения сил сторон к началу войны. Есть вопросы, освещенные неверно, например, — развитие советской военной теории. Далеко неполно, и потому неверно, освещен вопрос о командных кадрах Красной Армии. Совершенно нет анализа влияния сталинской политики массовых репрессий на обороноспособность страны.

Мною последний вопрос тоже затронут лишь частично — только в специфически военном аспекте. Но аресты-то шли ведь во всех областях, во всех звеньях государственной, политической, культурной и хозяйственной жизни страны и тем решающим образом подрывали и расшатывали наш общественный строй во всех отношениях. Накануне войны и в ходе ее в лагеря были заключены миллионы годных к военной службе мужчин, многие из которых являлись крупными специалистами народного хозяйства. Охраняли этих оврагов народа» сотни тысяч молодых и здоровых, нужных на фронте, мужчин. И это было в то время, когда в стране призывной контингент был исчерпан, а потребности в пополнениях оставались совершенно неудовлетворенными. Все эти лагеря и их охрана тяжелым бременем ложились на бюджет страны, самым серьезным образом подрывали ее обороноспособность. Однако, вопрос этот еще только ждет своего исследователя.

С другой стороны, в партийных, советских, хозяйственных и других организациях шло, как и в армии, «смелое выдвижение». Люди, абсолютно неподготовленные к руководству и просто бездарные, но подхалимы, клеветники и «стукачи» пролезали на теплые местечки. Пышно расцветал карьеризм и его неизбежный спутник — очковтирательство.

На базе развивавшегося подхалимажа укреплялся, затвердевал, можно сказать, матерел бюрократизм. Этому способствовало и то, что Сталин усиленно подкармливал высших сановников сверхвысокими (и даже засекреченными от всех) окладами, персональными машинами и дачами, денежными пакетами, орденами и званиями. Это тоже ложилось тяжелым бременем на бюджет и подрывало боеспособность аппарата: инициатива глохла, расцветало бездумное повиновение, интересами дела поступались в интересах места. Может быть, именно поэтому и из этого проистекали такие явления, как «голиковщина» — докладывание не того, что есть, а того, что может понравиться начальству. Этот вопрос, опять-таки, нуждается в специальном исследовании. Таких исследований у Некрича нет. Но винить его за это нельзя. Он — первый. И хорошо уж то, что он поднял хоть краешек над тайнами, бывшими долгое время укрытыми от глаз широких народных масс. Единственно, за что следовало на него посетовать, так это за то, что он всячески смягчает выводы, обходит острые углы, и потому у него, при всей правдивости приводимых фактов, получается, что были, все-таки лишь «ошибки», «просчеты», «недостатки» и «упущения», за которые ответственность несет один Сталин. А это — далеко не вся правда.

Но можно ли и за это винить Некрича? Безусловно, НЕТ! И лучшее доказательство этому — «критика» его книги в вашем журнале. Эта «критика» показывает, что Некрич повел исследование в правильном направлении, что идя таким путем, можно дойти до истины. И те, кто этой истины боятся, всполошились. Они предприняли попытку ошельмовать Некрича и застращать других историков.

Твердо верю, что и у Некрича, и у всех подлинных историков-марксистов найдется достаточно гражданского мужества, чтобы не испугаться жалких, но силящихся выглядеть пострашнее, вредных нашей стране шаманских заклинаний дебориных, тельпуховских и прочих пропагандистов лжи, жрецов сталинской исторической лженауки. Те, кто не испугался, обязаны продолжить исследование рассмотренного нами периода и добиться, в интересах нашей Родины, полного установления истины.

А тем, кто подобно Г. А. Деборину и В. С. Тельпуховскому, будут и дальше противодействовать правде, совершая тягчайшее преступление перед НАРОДОМ И РОДИНОЙ, — не мешало бы припомнить мудрое и справедливое замечание великого Сервантеса: — «Лживых историков надо казнить, так же, как ФАЛЬШИВОМОНЕТЧИКОВ».

6.12.67.

Григоренко, Петр Григорьевич.

Это письмо генерала П. Г. Григоренко в редакцию журнала «Вопросы истории КПСС» не было редакцией напечатано. Оно распространяется в СССР в списках. Мы получили его из СССР с оказией и печатаем без ведома автора. Генерал П. Г. Григоренко, коммунист-либерал, приобрел широкую известность в международной печати благодаря своим смелым протестам против комедии суда над Синявским и Даниэлем, над Гинзбургом, Галансковым и другими, своим протестом против вторжения советских войск в Чехословакию, а также своей смелой речью на похоронах своего друга, опального писателя А. Костерина. Не так давно ген. П. Г. Григоренко был исключен из партии и арестован. Мы не знаем, где сейчас он: в тюрьме, в концлагере или в лечебнице для психически больных, куда КГБ помещает политически неблагонадежных.

Отзывы француской прессы на книгу

(Книга П. Григоренко «В подполье можно встретить только крыс…» с незначительными сокращениями вышла раньше всего по-французски в издательстве «Возрождение» под названием «Воспоминания». Русская, оригинальная и наиболее полная, версия является вторым изданием. В ближайшее время книга выйдет по-украински, английски, испански, немецки и на ряде других языков.)

LepelerinHebdo.