Шесть дней Кондора, стр. 10

Ньюберри замолчал и повесил трубку.

– Что будем делать? – спросил крупный мужчина.

– Будем ждать, – ответил Митчелл и откинулся назад, устраиваясь поудобней в кресле. – Мы будем сидеть и ждать звонка Кондора…

…В 13.40 Малькольм нашел свободную телефонную будку около здания конгресса на Капитолийском холме. Он опустил в автомат монетку, которую разменял у захлебывающейся от восторга и впечатлений молоденькой девушки, и набрал номер службы «Тревога». Не успел прозвучать первый сигнал, как Малькольму ответили.

– 493-7282. – В голосе говорившего явно чувствовалось напряжение.

– Говорит Кондор, секция 9, отдел 17. Я звоню из автомата. Я не думаю, чтобы за мной следили, и я совершенно уверен, что меня сейчас никто не может слышать.

– Мы проверили вас и получили подтверждение. Нам нужно доставить вас в Лэнгли, но мы боимся разрешить вам приехать сюда самому, в одиночку. Вы знаете кинотеатры «Серкус-3» в районе Джорджтауна?

– Конечно.

– Можете быть там через час?

– Могу.

– Хорошо. Теперь скажите, кого из сотрудников, работающих в Лэнгли, вы знаете? Хотя бы в лицо?

Малькольм на мгновение задумался.

– У меня был инструктор, который проходил под псевдонимом Воробушек.

– Подождите секунду. – С помощью предоставленного ему права внеочередного пользования компьютером и средствами связи Митчелл мгновенно проверил существование Воробушка и получил подтверждение, что он в настоящее время находится в здании штаб-квартиры. Митчелл продолжил разговор:

– Отлично. Будем действовать так. Через полчаса Воробушек и с ним еще один человек поставят свою машину в маленьком переулке позади кинотеатров. Они будут ждать вас там ровно час. В переулок можно попасть через три прохода, и все они дают вам возможность увидеть тех, кто находится там, гораздо раньше, чем они заметят вас. Когда вы убедитесь, что за вами нет слежки, отправляйтесь прямо в этот переулок. Но, если вы почувствуете что-то подозрительное, если Воробушка и его партнера не будет на месте или рядом с ними будет еще кто-нибудь, даже чертов голубь, сидящий около ног, убирайтесь оттуда немедленно, найдите безопасное место и позвоните мне еще раз. В случае опоздания сделайте так же, как я только что сказал. Понятно?

– Понят…ап-чхи!

Митчелл чуть не вывалился из кресла:

– Что за чертовщина? С вами все в порядке?

Малькольм вытер ладонью телефонную трубку.

– Да, сэр. Все нормально. Извините меня, я немного простужен. Мне ясно, что делать.

– Ну, тогда с богом, – и Митчелл повесил трубку.

Он опять откинулся в кресле.

Прежде чем он успел что-нибудь произнести, крупный мужчина сказал:

– Знаете что, Митчелл, если вы не возражаете, я поеду вместе с Воробушком. В конце концов, ведь я несу ответственность за отдел 17.

Митчелл посмотрел на крупного, уверенного в себе человека, сидевшего напротив, и улыбнулся.

– Хорошо. Захватите Воробушка у ворот. Поезжайте в своей машине. Вы когда-нибудь встречались с Кондором?

Крупный мужчина покачал головой.

– Нет, не встречался. Вы могли бы дать мне его фотографию?

Митчелл кивнул головой и сказал:

– У Воробушка есть одна. Отдел технического обеспечения предоставит в ваше распоряжение все, что вы захотите, хотя лично я рекомендую легкое оружие. Что вы предпочитаете?

Крупный мужчина пошел было уже к двери, но остановился, повернулся к Митчеллу и сказал:

– Револьвер 38-го калибра с глушителем на тот случай, если нам придется действовать без шума.

– Он будет лежать в вашей машине вместе с запасными патронами, – сказал Митчелл, вновь останавливая крупного мужчину, который почти уже вышел из кабинета. – Еще раз благодарю вас, полковник Уэзерби.

Обернувшись, крупный человек улыбнулся в ответ.

– Не за что, Митчелл. В конце концов, это ведь моя работа.

Он закрыл за собой дверь и направился к выходу. Сделав несколько шагов, он почувствовал тяжесть в груди, и дыхание его стало прерывистым и хриплым, как это свойственно астматикам.

Четверг

(После полудня)

Несмотря на дурную погоду, Малькольму удалось поймать такси без особого труда. Двадцать минут спустя он расплатился с водителем, остановив машину за два квартала до кинотеатров «Серкус-3». Теперь он хорошо усвоил, что главное – оставаться незамеченным, быть подальше от любопытных глаз. Через несколько минут он уже сидел за столиком в самом темном углу переполненного посетителями бара, среди которых почему-то не было ни одной женщины.

Малькольм надеялся, что ничем здесь не выделяется, – просто еще один мужчина в баре, заполненном другими мужчинами.

Держа в руке стакан с коктейлем «Текила-коллинс», он по возможности медленно отпивал приятный напиток и одновременно рассматривал лица посетителей, стремясь перехватить чересчур внимательный взгляд в свою сторону. Некоторые типы из этой толпы также с интересом поглядывали на него.

Однако никто из посетителей бара не обратил внимания на то, что Малькольм положил на стол только левую руку. Правую он все время держал под столом, сжимая пистолет, который направлял в сторону каждого, кто приближался к нему.

В 14.40 Малькольм резко поднялся с места и присоединился к большой группе посетителей, покидавших бар. Выйдя на улицу, он быстро отделился от них и пошел в другую сторону. В течение некоторого времени он менял направление движения, переходил с одной стороны узеньких улочек Джорджтауна на другую, затем возвращался обратно, все время внимательно наблюдая за людьми, которые окружали его. В три часа, убедившись в отсутствии слежки, он направился в сторону кинотеатров «Серкус-3».

Инструктор Воробушек оказался маленьким, нервозным, носившим очки ведомственным чиновником. Ему не оставили выбора в том, что касалось его роли в предстоящей операции, хотя он дал понять, что подобные действия не входят в круг его обязанностей и что он решительно возражает против своего участия в ней. Кроме всего прочего, он сильно беспокоился о жене и четверых детях. Главным образом для того, чтобы заставить его замолчать и не нервничать, сотрудники отдела технического обеспечения выдали ему пуленепробиваемый жилет. Воробушек надел эту тяжелую и жаркую броню под рубашку. Плотная материя сковывала движения и раздражала. Воробушек никак не мог вспомнить, кого же звали Кондором или Малькольмом, так как читал лекции десяткам слушателей, проходивших обучение на курсах подготовки молодых сотрудников ЦРУ. Все это было абсолютно безразлично сотрудникам отдела технического обеспечения, но они тем не менее терпеливо выслушивали его.

Уэзерби на ходу проинструктировал направлявшихся к автомашинам прикрытия водителей. Он проверил тупоносый револьвер с толстым, как сарделька, глушителем и кивнул головой мрачному сотруднику отдела обеспечения в знак одобрения. В обычной ситуации Уэзерби должен был бы расписаться в получении оружия, но благодаря авторитету Митчелла соблюдение этой формальности было в данном случае необязательным. Сотрудник помог Уэзерби приладить под мышкой специальную кобуру для револьвера, вручил ему двадцать пять запасных патронов и пожелал удачи. Уэзерби мрачно проворчал что-то в ответ и забрался в голубой «седан».

Три автомашины одна за другой выехали с территории штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли. Голубой «седан» Уэзерби шел в центре группы. Как только автомашины, двигаясь по шоссе, ведущему от кольцевой дороги к городу, приблизились к въезду в Вашингтон, у задней машины прикрытия вдруг лопнул баллон. Водитель потерял контроль над управлением, и машина, развернувшись боком, перекрыла движение. Никто не пострадал при этом «инциденте», но движение возобновилось лишь через десять минут. Уэзерби держался за головной машиной прикрытия, которая мчалась, вписываясь в повороты и зигзаги лабиринта улиц Вашингтона.

На тихой пустынной улочке юго-западного жилого района машина прикрытия развернулась и двинулась в обратном направлении. Когда она поравнялась с голубым «седаном», водитель показал Уэзерби на пальцах букву «О», мол, «все о'кей, все в порядке», промчался мимо и исчез из виду. Уэзерби продолжал движение в сторону Джорджтауна, постоянно поглядывая в зеркальце заднего обзора, нет ли за ним слежки.