Нити смерти, стр. 30
В кухонном шкафу стояло много банок и горшочков. Так, корица. Для чего она купила корицу? Она сняла с банки крышку, понюхала. Запах корицы дал какой-то бодрящий эффект, он как бы врезал между глаз и встряхнул ее. Лия понюхала еще раз. Интересно, как пахнут другие специи? И все ли они своим запахом взбадривают, как корица? Кофеварка начала шипеть.
Лия налила себе чашку, вышла во двор. Там снова работал механик по ремонту оборудования плавательных бассейнов. Лия решила не обращать внимания на то, что он посмотрел на нее, как на витрину. Все-таки интересно, он смотрел СКВОЗЬ нее или хотел знать, что у нее ВНУТРИ? Какие мысли бродят в его лысой голове? Лия предполагала, что к таким механикам могли приставать одинокие, разочарованные в жизни домохозяйки. То, что она пару раз вышла во двор с чашкой кофе, когда он работал, не давало ему права плохо о ней думать. Он никак не реагировал на ее присутствие, хотя он был такой, ну, мужественный. Выражение его лица, когда она вышла, совершенно не изменилось, он даже не повернулся в ее сторону. В нем было что-то от животного, от дикого зверя. Может быть, это инстинкт? Может быть, он чувствует, что дикий зверек внутри нее жаждет вырваться на свободу? Догадывается ли он, что глубоко внутри она чувствует желание, о котором раньше и не подозревала? Желание, которое муж никогда не пробуждал по-настоящему? Когда-то она испытывала страсть, физическую страсть, даже похоть. Ведь кроме белых плеч у нее было еще кое-что. Когда они поженились… Она ожидала, она надеялась… думала, что внутри семейной крепости она распустится, как цветок. Она надеялась, она мечтала, что после свадьбы они с мужем станут одним целым, что они совпадут друг с другом, как совпадают части головоломки при правильном решении. Ее слабость компенсируется его силой, и наоборот. И всегда вместе, дополняя друг друга. Еще в детстве она узнала, что несовпадающие детали головоломки нельзя подгонять силой. Оказалось, что мужа в детстве этому не научили.
Их первая ночь… Он решил, что она фригидная. Нет, она просто надеялась, что его сила в сочетании с любовью разбудят инстинкт, дремавший глубоко в ней. Однако он оказался слишком энергичным. Да, она старалась, она делала все, что от нее требовалось…
Руки у этого механика такие сильные. Такие руки легко защитят женщину от всех опасностей. Обвитая такими руками, женщина будет чувствовать себя защищенной и такой слабой… Она почувствует себя любимой игрушкой! Да, с таким мужчиной женщина не имеет права быть фригидной!
Он направился к ней. Лия плотнее запахнула халат.
– Доброе утро, мэм! Кофе так хорошо пахнет.
– Доброе… э-э, хотите кофе? Принести вам чашечку?
– Да, это было бы прекрасно! – ответил он, сжимая в руке маленький голубой мяч. Лия встала. Он был так близко, что ей пришлось попятиться.
– Я быстро принесу. Вам с сахаром? Со сливками? – спросила она, уходя в дом через распахнутую дверь. В кухне был муж. Он наливал себе кофе.
– Бо! Что ты здесь делаешь? Я и не слышала, когда ты приехал!
Бо Браунли откусил от сандвича, который он держал в руке.
– Приехал потихоньку. Не хотел тебя беспокоить. Думал, ты еще спишь. – Но ты же говорил, что едешь в Нью-Йорк, в Ванкувер!
– Когда ты в последний раз видела нашего Драчуна?
– Драчуна? – беспомощно переспросила она, стараясь унять дрожь в руках. – Да, Драчуна, твоего сына. Нашего сына. Лия пошарила в карманах халата, нашла темные очки, надела их. Бо смахнул с губ крошки, облизнулся.
– Да, Драчуна, – повторил он.
– Почему… Почему ты спрашиваешь? Я не видела его с… после… – Он потерялся. Наш сын потерялся, возможно, он уже мертв. Возможно, он убит. Наш единственный сын. А ты, его мать, не можешь вспомнить, когда видела его в последний раз.
– Нашего Драчуна?
– Да, Драчуна.
– Но кто мог…
– Ты что, не можешь припомнить, когда в последний раз видела собственного сына? – Ну… не могу… но…
– Тогда от тебя нет никакого проку. Никакого. Ты совершенно бесполезна! И он отвернулся от нее.
– Куда ты идешь?
– Буду искать нашего… моего сына.
Он с грохотом захлопнул входную дверь. Лия побрела наверх, к своим таблеткам. Рональд Смай, работавший во дворе, перестал надеяться, что дождется обещанного кофе. Этим бабам нельзя ни в чем доверять, какими бы привлекательными они ни казались!
Глава 23
Джанис не чувствовала собственных ног! Томс исполнил свое зловещее обещание, она осталась без ног! Она с трудом могла дышать.
В этот момент пошевелился Дункан, его ноги сдвинулись с ее бедер. Кровь снова начала пульсировать в венах, до этого зажатых его ногами. Джанис почувствовала облегчение, она испытывала приятное ощущение, когда после неудобной позы восстанавливается нормальное кровообращение. Она толкнула его в бок.
– М-м? – спросил он. Джанис толкнула его еще раз.
– М-м? – снова спросил он, пытаясь устроиться поудобнее. – Хватит, дорогая. Дай мужику возможность прийти в себя. Ты что, ненасытная?
– Я просто подумала про кофе, – сказала она.
– Кофе? Ах, кофе! Замечательная мысль. Но не донимай меня своими эротическими запросами, ну хотя бы минут десять.
– Все вы, мужики, такие! – Она попыталась шлепнуть его по заду, но помешала простыня. – Это ты сам вчера был ненасытным!
Он спрятал руку под одеяло, кончиками длинных пальцев стал легонько чертить круги на ее животе, чуть пониже пупка.
– Дорогая, когда мне достается что-нибудь хорошее, я стараюсь получить побольше. Но дорогу мне показывала все-таки ты. Ты такая нехорошая! И слава Богу, что ты именно такая.
– Насколько я помню, ты научил меня одному или двум приемам!
– Да? Значит, я испортил тебя, милая? Тогда я исправляюсь. Все, отныне я становлюсь хорошим.
– Тогда вели своим неисправимым пальцам прекратить то, чем они занимаются – ох! – в данный момент.
– Извини! Теперь лучше?
– Нет, хуже! Намного хуже! И не вздумай, дрянь этакая, прекратить! Продолжай, и пусть это будет без конца!
Зазвонил телефон.
– Алло! – ответил Дункан, поглаживая Джанис по бедру. – Да, понятно. О'кей, пока. Он снова лег.
– Звонил Браунли. Спрашивает, пришли ли мы в себя после происшествия. Приглашает нас. Говорит, что нас не пропустили вчера «по недоразумению». Забыли внести в список, только и всего. Сегодня он мил, как девица, пришедшая на первый в своей жизни бал.
– Не доверяй ему, Дункан!
– Да, отношения с ним надо строить по принципу «перчик и маслина». – Это еще что?
– Перчик, который вставляют в маслину, говорит: «Я не пойду глубоко, милая маслинка!»
– Но все равно бедная маслинка становится раздутой.
– Значит, мы будем осторожными маслинами.
– Ладно. Встаем?
– Обязательно. Во-первых, мы получим от него самую свежую информацию, во-вторых, если раньше нас не пускали, то теперь нас приглашают. Надо воспользоваться случаем.
– Выпьем кофе?
– Мне кажется, не стоит так сильно взбадриваться, Мы можем позавтракать по дороге в офис.
Свежая смена белья была подготовлена еще вчера, трости находились под рукой. Всю мебель они придвинули к стенам.
– Живем, как на минном поле, – сказал Дункан. Здание «Пластикорпа» было похоже на район боевых действий, не хватало только мешков с песком. Новые охранники с невыразительными лицами внимательно следили за любыми передвижениями сотрудников. Джанис решила, что в их присутствии руки лучше держать на виду. Кругом были трафаретные указатели, прикрепленные кнопками или липкой лентой, и стрелки – «Медпункт», «Узел связи», «Оперативное отделение».
– Похоже, что началась третья мировая война, – шепнула Джанис.
– Да, война. Мы против Томса, Человечество против Безумия.
Джанис сжала его руку, спросила:
– Дункан, мы должны победить, правда?
– В этом раунде? Конечно. Надо только свести потери к минимуму.
– Почему только этот раунд?
– Потому что в мире полно людей, у которых под оболочкой цивилизованности скрывается дикая злоба. Как ты думаешь, откуда берется охрана для концлагерей? Для этого всегда находится множество добровольцев. В некоторых странах этим монстрам находят применение, поручают им кровавую работу. Слава Богу, что в нашей стране не так. Если злоба начинает переливать через край, появляются маньяки, совершающие немотивированные убийства. Появляются люди со снайперскими винтовками, которые с колокольни стреляют по прохожим. Появляется Джон Томс… Джанис вздрогнула.