Капелька скандала, стр. 56

Но сначала нужно сообщить тетке об этой статье, и сделать это нужно сейчас же. А если мама случайно и узнает о ее связи с лордом Данрейвеном, она поймет свою дочь. В конце концов, мать сама когда-то была влюблена в повесу.

В дверь постучали. Миллисент подняла голову и увидела, что в дверях стоит Эмери и с удивлением смотрит на собаку, устроившуюся у Миллисент на коленях.

– Значит, хозяин дома наконец-то признал вас, – улыбнулась Эмери.

– Кажется, да. С сегодняшнего дня мы с Гамлетом вступили в новые отношения.

– Уж давно пора бы. – Эмери немного помолчала, а потом спросила с любопытством: – Что-то случилось с вашими платьями, мисс?

Миллисент взглянула на раскрытый гардероб и на платья, лежащие на кровати. Она улыбнулась.

– Нет, все в порядке.

– Леди Беатриса хочет вас видеть.

Миллисент насторожилась. Боже мой, тетка, наверное, уже прочла статью, а Миллисент так еще и не решила, что ей сказать, как объяснить.

Она на мгновение прижала к себе Гамлета и почувствовала, как ровно бьется у него сердце.

– Скажите, что я сейчас приду.

– Да, мисс. Миледи в парадной гостиной.

Миллисент уставилась на Эмери:

– Что?!

Та улыбнулась.

– Да, мисс. Миледи сказала, что ей надоела ее спальня. Мы с Филлипсом помогли ей спуститься вниз, чтобы она могла посидеть в гостиной пару часиков. Она так рада.

– Еще бы. Скажите, что я сейчас спущусь.

– Слушаю, мисс. Прислать к вам Гленду, чтобы она помогла вам с платьями?

– Спасибо, но этим мы займемся позже.

Эмери ушла, а Миллисент еще раз прижала к себе Гамлета, а потом сняла его с коленей. Поднявшись и посмотрев на него, она сказала:

– Судя по всему, твоя хозяйка поправляется. Можно не сомневаться, что я пробуду здесь недолго.

Гамлет тявкнул.

– Означает ли это, что ты обрадуешься? Или загрустишь? – спросила она у спаниеля.

Тот пролаял дважды. Миллисент улыбнулась.

– Будем считать, что загрустишь.

Через пару минут Миллисент вошла в гостиную. Тетя Беатриса, одетая в темно-зеленое платье, сидела на диванчике с необычайно счастливым и здоровым видом. Отечность ее лица полностью исчезла, от синяков не осталось и следа. Она сидела так прямо, что никто не подумал бы, что она еще не может ходить без посторонней помощи.

– Вы замечательно выглядите, тетя Беатриса.

– Спасибо, дружочек. Я больше просто не могу по целым дням оставаться в постели. Впервые за долгое время я наконец-то чувствую себя хорошо. Мною столько всего пропущено в этом сезоне. Сейчас я уже готова вернуться к своим обязанностям и собираюсь спускаться вниз каждый день, пока не смогу сама выезжать.

– Это хорошая новость. Судя по вашему виду, ждать остается недолго. – Миллисент заметила, что газета, которую она скомкала и бросила на пол, теперь лежит расправленная у тетки на коленях. По безмятежному выражению теткиного лица было ясно, что она еще не читала статью.

– Тетя Беатриса, у меня тоже есть новости, но, к сожалению, не такие хорошие.

– Что такое? Ты узнала еще что-то о леди Хиткоут?

– Нет. Это обо мне.

Она взяла газету, развернула и протянула тетке:

– Прочтите вот это.

В крайнем удивлении тетка пробежала глазами напечатанное и взглянула на племянницу:

– Что это такое? Я этого не одобряла.

Миллисент сказала спокойно:

– И я этого не писала.

– Еще бы. Можно подумать, что девица, выбежавшая из дома лорда Данрейвена, – ты. – Тетя Беатриса посмотрела на нее поверх газеты. Потом широко раскрыла глаза. – Но ведь это же не ты? Скажи, ведь ты не была в доме лорда Данрейвена на рассвете?

– Была.

– Миллисент! – Тетка всплеснула руками, и газета перелетела через спинку дивана.

– Тетя Беатриса, я могу объяснить.

– Как? Ничего ты не можешь! Никакие объяснения здесь неприемлемы. О Господи. О Господи. Прошу тебя, скажи, что это неправда.

Миллисент молчала, но расстроена она не была. Она не испытывала сожалений о том, что сделала, и не сомневалась, что сделала бы это снова.

– Да скажи же что-нибудь!

– Это правда, я там была.

– Силы небесные! – И Беатриса принялась обмахиваться рукой.

– Лорд Данрейвен предложил промыть мою рану, прежде чем привезти меня домой, и я согласилась. – К счастью, то была правда, а большего тетке знать не надо.

– О Боже, Боже мой! Твоя мать никогда не простит мне этого! Разве я не говорила тебе, чтобы ты не позволяла лорду Данрейвену скомпрометировать себя? Ну да ладно. Я знаю, что делать. Придется ему жениться на тебе. Это единственный выход.

– Нет, тетя Беатриса. В этом нет необходимости.

– Вот именно, есть.

– Я не хочу об этом и слышать. У меня не было времени все решить, но...

Громкий стук заставил Миллисент замолчать, но он же заставил Гамлета с лаем помчаться к двери.

– Господи, я не знаю, кто это, но сейчас мы не принимаем. О Боже! Мне следовало бы знать, что ты слишком молода и невинна, чтобы справиться с лондонскими молодцами, особенно с лордом Данрейвенрм. Во всем виновата я.

– Тетя Беатриса, пожалуйста, не расстраивайтесь из-за меня. Я же не расстраиваюсь.

Когда в комнату вошел Филлипс, Миллисент отошла к окну, чтобы подождать, пока он подаст тетке карточку визитера. Нужно убедить тетю Беатрису, что ее нельзя выдать замуж насильно, даже за того, кого она любит.

Но вместо того чтобы подойти к леди Беатрисе, Филлипс подошел к Миллисент и сказал:

– Прошу прощения, мисс. Лорд Данрейвен говорит, что у него нет при себе карточки, но он должен поговорить с вами немедленно.

У Миллисент подкосились ноги и перехватило дыхание.

Чандлер пришел.

После того как она отвергла его, отказалась его видеть, он пришел. Сердце у нее в груди расширилось. Но нет, она не может его принять. Она не станет заставлять его жениться на ней.

– Проводите милорда сюда, – заявила Беатриса.

– Нет, постойте, тетя. Я не хочу его видеть.

– Ну так я хочу.

Однако Чандлер не стал дожидаться, пока о нем доложат, – он вошел в гостиную, держа в руке шляпу и перчатки. Вид у него был такой уверенный, такой дерзкий, что сердце у Миллисент остановилось.

– Леди Беатриса. – Он поклонился и поцеловал ей руку. – Вы прекрасно выглядите.

– Благодарю вас, милорд, – натянуто сказала она. – Вы – именно тот, кого мне хотелось видеть.

Миллисент так и осталась стоять у окна, не в состоянии подойти к Чандлеру на своих вдруг ослабевших ногах. Она ликовала, она была в восторге оттого, что он пришел увидеться с ней; ничего ей так не хотелось, как броситься к нему в объятия, но она должна была оставаться при своем решении не заставлять его жениться на ней.

Чандлер повернулся к ней:

– Мисс Блэр.

– Лорд Данрейвен, – дрожащим голосом приветствовала его Миллисент.

– Прошу извинить меня за вторжение, но у меня есть особые причины прийти к вам сегодня.

– Я думаю, – насмешливо бросила леди Беатриса.

Миллисент сделала к нему шаг.

– Не продолжайте, Чандлер. Прошлой ночью я все... вам объяснила. Нам больше нечего сказать друг другу. Думаю, вам лучше уйти.

Он не сводил с нее глаз.

– Я так не считаю, Миллисент. Нам многое нужно обсудить, но сначала я должен позаботиться о самом важном. Я привез с собой одну особу, которая хочет вас видеть.

– Право же, лорд Данрейвен, вы позволяете себе слишком много. Прийти, не договорившись заранее, да еще привести с собой гостя, – сказала леди Беатриса. – Это выходит за все рамки.

– Да. – Присоединила и Миллисент свой голос к укорам тетки. – Боюсь, сейчас неподходящее время видеться с кем бы то ни было.

Чандлер улыбнулся, улыбка осветила его глаза – казалось, в них просияло солнце.

– Думаю, что этого посетителя вы не откажетесь принять.

Он подошел к двери и сделал приглашающий жест. В комнату вошла мать Миллисент.

Глава 21