Империя волков, стр. 40
– Где два последних?
– По бокам от вокзала. К улице Фобур-Сен-Мартен и Эльзасской улице.
– А если он выберет один из них?
– Они дальше всего от платформы; чтобы добраться туда, ему понадобится не меньше минуты. Ждем здесь тридцать секунд. Если он не появится, я подброшу вас на Эльзасскую улицу, а сам рвану на Сен-Мартен. Связь будем держать по сотовому… Он от нас не уйдет.
Шиффер промолчал, потом спросил, задумчиво нахмурив лоб:
– Откуда знаешь про выходы?
Поль улыбнулся, стараясь справиться с возбуждением:
– Выучил наизусть. На случай погони.
Серое черепашье лицо послало ему ответную улыбку.
– Если подонок не появится, я тебя урою.
Десять, двенадцать, пятнадцать секунд.
Поток пассажиров колыхался в такт биению его сердца.
Тридцать секунд.
Поль перешел на первую скорость, выдохнув:
– Высажу вас на Эльзасской улице.
Скрипнув шинами, машина свернула налево, на улицу 8 Мая, и Поль тут же высадил своего спутника в самом начале Эльзасской улицы, не оставив тому времени на комментарии, и на полной скорости рванул на Фобур-Сен-Мартен.
Прошло еще десять секунд.
Улица Фобур-Сен-Мартен сильно отличалась от турецкой части: пустые тротуары, зоны складов и административных зданий. Идеальный путь отхода.
Поль взглянул на секундную стрелку: каждый щелчок терзал ему слух. Безликая толпа не выглядела плотной на этой слишком широкой улице. Поль окинул взглядом вокзал – стеклянная крыша делала его похожим на оранжерею… полную ядовитых растений и плотоядных цветов.
Десять секунд.
Шансов на появление турка практически не оставалось. Поль подумал о бегущих под землей поездах метро, о станциях, откуда отправлялись в путь поезда дальнего следования и электрички, о тысячах лиц и душ, теснившихся в этих серых стенах.
Он не мог ошибиться: это просто невозможно!
Тридцать секунд.
Ничего.
Наконец его мобильный зазвонил. Он ответил и услышал гортанный голос Шиффера:
– Чертов идиот…
Поль подъехал к лестнице, делившей Эльзасскую улицу надвое точно посередине: по ней можно было попасть на холм с фуникулером. Старый сыщик сел в машину, повторяя:
– Кретин.
– Попробуем на Северном вокзале. Может, ничего еще не потеряно… Никогда не знаешь… Мы…
– Заткнись. Все кончено. Мы его потеряли.
Поль прибавил скорость и все-таки поехал на север.
– Я не должен был тебя слушать, – буркнул Шиффер. – У тебя же опыта ни на грош. Ты ни о чем ни хрена не знаешь. Ты…
– Вот он.
Справа, в конце улицы Двух Вокзалов, Поль заметил адидасовскую куртку. Турок бежал по верхней части Эльзасской улицы, прямо над железнодорожными путями.
– Мразь, – прошипел Шиффер. – Прошел по внешней лестнице и выбрался через платформы.
Он вытянул указательный палец.
– Давай прямо. Никакой сирены. Не ускоряйся. Мы перехватим его у следующей улицы. Без шума.
Поль перешел на другую передачу и поехал вперед со скоростью километров двадцать в час, держа руль дрожащими руками. Они проезжали улицу Лафайет, когда турок бросил затравленный взгляд через плечо и застыл от ужаса как соляной столп.
– Черт! – закричал Поль, вспомнив, что забыл снять синюю мигалку с крыши.
Турок кинулся бежать, как будто асфальт жег ему пятки. Поль вдавил в пол педаль скорости. Мост впереди показался ему каким-то странным символом: каменный гигант вздымал черные переплеты к грозовому небу, как будто молил о помощи.
Поль поехал еще быстрее и обогнал турка у перехода. Шиффер на ходу выскочил из машины. Поль затормозил и увидел в зеркале, что тот прижал беглеца к земле борцовским захватом.
Он выругался, выключил зажигание и вывалился из «гольфа». Шиффер бил турка лицом о решетку моста, схватив его за волосы. У Поля перед глазами встала окровавленная рука Мариуса в бумагорезке. Такого он больше не допустит.
Поль несся к мужчинам, вытаскивая на бегу «глок».
– Прекратите!
Шиффер подталкивал свою жертву к решетке. Сила и скорость этого человека потрясали. Турок, зажатый между двумя металлическим прутьями, вяло отбрыкивался.
Поль не сомневался, что Шиффер швырнет турка в пустоту, но Цифер сам вскарабкался на парапет и подтянул жертву следом за собой.
Вся операция заняла у него несколько секунд, в очередной раз подтвердив, как силен и ловок этот опасный человек. Когда Поль добрался наконец до верха, Шиффер и турок балансировали над пустотой на бетонном перекрытии. Беглец орал, а мучитель колотил его, не переставая спрашивать о чем-то по-турецки.
Поль застыл на полпути к ним.
– БОЗКУРТ! БОЗКУРТ! БОЗКУРТ!
Крики турка разносились далеко во влажном воздухе. Полю показалось, что несчастный зовет на помощь, но вдруг он увидел, что Шиффер выпустил свою жертву, как будто добился желаемого.
Пока Поль доставал наручники, турок улепетывал, прихрамывая.
– Пусть идет!
– Ч… что?
Шиффер спрыгнул на асфальт, держась за левый бок, потом, морщась от боли, привстал на одно колено.
– Он сказал то, что знал, – каркнул он между двумя приступами кашля.
– Что? Что он сказал?
Шиффер встал. Дыхание у него сбивалось, в паху кололо. Кожа была синюшной, в белых точках.
– Он живет в одном доме с Руйей и видел, как они забрали девушку прямо с лестницы. Восьмого января, в восемь вечера.
– Они?
– Бозкурты.
Поль ничего не понимал. Взглянув в сине-стальные глаза Шиффера, он подумал о другом его прозвище – «Шухер».
– Серые Волки.
– Серые… что?
– Серые Волки. Крайне правая группировка. Убийцы на службе у турецкой мафии. Мы с самого начала шли по ложному пути. Женщин убивают они.
37
Железнодорожные пути простирались до горизонта. Застывшее нагромождение металла утомляло взгляд, беря в плен ум и чувства. Стальные переплеты въедались в сетчатку на манер колючей проволоки, стрелки указывали новые направления, но их удерживали на месте заклепки и гвозди. Просветы в арках мостов с их лесенками, балясинами и фонарями усиливали ощущение тяжести.
Шиффер спустился по лестнице на рельсы, наплевав на табличку со строгим запретом. Поль догнал его, едва не вывихнув лодыжку на узких ступеньках.
– Кто такие эти Серые Волки?
Шиффер шагал, жадно вдыхая воздух, и ничего не отвечал. Черные булыжники раскатывались из-под его ног.
– Черт, да говорите же! Вы должны мне дать объяснения.
Шиффер сделал еще несколько шагов, держась за бок, и наконец заговорил глухим голосом:
– В семидесятых годах политическая обстановка в Турции была накалена так же, как и во всей Европе. Левые имели большинство. Готовилось нечто вроде мая шестьдесят восьмого… Но в Турции традиции всегда побеждают. В стране появилась группа крайне правых политиков, которыми руководил Альпаслан Тюркеш, чистой воды нацист. Сначала они создавали небольшие кланы в университетах, потом стали вербовать молодых крестьян в деревнях. Они называли себя Серыми Волками – Бозкуртами. А еще – Молодыми Идеалистами. Их главным аргументом немедленно стала жестокость. Поль был разгорячен, но зубы у него стучали так, что отзывалось в мозгу.
– В конце семидесятых, – продолжил Шиффер, – крайне правые и крайне левые взялись за оружие. Покушения, грабежи, убийства: в то время каждый день убивали по тридцать человек. Это была настоящая гражданская война. Серых Волков обучали в специальных лагерях. Их забирали совсем детьми и превращали в машины для убийства.
Шиффер упрямо шагал вперед. Он дышал ровнее и не спускал глаз со сверкающих линий рельсов, словно они помогали ему думать.
– В тысяча девятьсот восьмидесятом году турецкие военные взяли власть в свои руки. Порядок был восстановлен. Бойцов враждующих сторон посадили. Серых Волков очень быстро выпустили – у них с военными были общие убеждения, но они остались без работы. Эти ребята, которых воспитывали и обучали в лагерях, хорошо умели делать одно: убивать. Нет ничего удивительного в том, что их стали использовать те, кто нуждался в подручных, в исполнителях. Правительство, устранявшее руками Волков армянских лидеров и курдских террористов. Турецкая мафия, желавшая пробиться на рынок торговли опиумом в зоне Золотого Полумесяца. Для мафиозных кланов Волки были находкой – сильные, вооруженные, опытные и, главное, союзники действующей власти.