Время жалящих стрел, стр. 71
Пробужденное древнее божество наложило на принца заклятье. Должно быть, подчинив Нумедидеса своей воли, Цернуннос пытается теперь вернуться к жизни в давней своей вотчине, бывшей Валузии, что зовется ныне Аквилонией. Стать главенствующим божеством, заняв место Митры… но что потом? Остановится ли кровожадный бог на этом – или ему потребуется все больше поклонников… и жертв на кровавых алтарях?
И куда повернет он взгляд вслед за тем?…жалкий червь Нумедидес, сын проклятого небом Серьена, разбудил древнюю валузийскую мощь, и никто не может сравниться с ней по силе и противостоять ей. Аквилония обречена страдать под властью безумца…
Эти полузабытые слова Марны загрохотали в его ушах. Подумать только, то, что он посчитал бредом кликушествующей колдуньи и тотчас выбросил из головы, оказались правдой. Выходит она знала?! Знала, но вертела им и Орастом, словно марионетками. О, Боги! Каким безумцем он был! Зачем, зачем не доверился он ведьме? Почему не сделал так, как она велела поначалу, и не поставил на Валерия? Цернуннос! Бог-Олень!
Амальрику показалось, что он слышит грохот чудовищных копыт за окном.
Грядет Цернуннос и безумный принц – предтеча его… Он обхватил виски ледяными ладонями. Стоп! Не паниковать! Еще ничего не потеряно. Все то, что прочит этот безумец, еще не случилось. Еще можно что-то сделать, остановить поступь Древнего Бога…
Но как? Как? Что может он, жалкий недоучившийся чернокнижник, противопоставить валузийской магии, зачатой сотни эонов назад? Как остановить ревущую горную лавину?
Да, он хотел войны с Аквилонией! Мечтал о ней, чтобы свергнуть Нимеда и посадить на престол принца Тараска, с тем чтобы самому стать тенью за троном, а фактически, самым могущественным человеком в Немедии.
А потом сделаться наместником покоренной Аквилонии – но только не той, где правит бал разбушевавшийся зверобог!
Да и удастся ли Немедии теперь взять верх в войне? Не окажутся ли силы слишком неравны?
От этих мыслей посланнику и впрямь сделалось не по себе.
Машинально он поднес к губам бокал.
– Пейте, пейте, барон, – точно издалека донесся до него голос Нумедидеса. – Я знаю, вы удивлены. Возможно, даже несколько выбиты из равновесия… Пейте! Это доброе вино поможет вам прийти в чувство, и вы взглянете на все другими глазами. Вы не сможете не согласиться со мной, ибо за мной – будущее!
Но Амальрик решительным жестом отставил бокал и усилием воли подавил охватившее его смятение.
– Сожалею, Ваше Высочество, но за вами прошлое, а не будущее! Валузийские боги, к которым вы взываете, – кровавое наследие далекой древности, и не нам отворять земле жилы, чтобы черная кровь вновь хлынула по долам и весям. Одумайтесь, молю вас!
Он еще верил, что может обратиться к разуму принца. Цеплялся за остатки ускользающей с каждым мигом надежды.
– Задуманное вами таит опасность для всей Аквилонии и для вас лично! Заклинаю вас именем Митры – одумайтесь!
Нумедидес вскочил.
– Предатель! – прохрипел он, задыхаясь. – Я знал – с самого начала знал, но хотел испытать, дать последний шанс… Теперь я вижу ясно. Предатель! Враг!
Крупные капли пота катились градом по багровому лицу со вздувшимися жилами. Принц был страшен в тот миг, и остолбеневший Амальрик мог лишь молча взирать на беснующегося наследника престола, ожидая, пока кончится приступ.
– Ваше Высочество, – осмелился наконец он молвить. – Вам, лучше чем кому бы то ни было известно, что я никогда не был вашим врагом. Разве не я вел вас к власти? Разве не я стоял на вашей стороне с самого начала?
Но Нумедидес был вне досягаемости для его увещеваний: Кругами забегал он по комнате, тяжело топая ногами, обутыми в высокие охотничьи сапоги.
На губах выступила пена. Взгляд его был безумен.
Неожиданно он встал, как вкопанный, и трубно заревел.
От этого звука зазвенела посуда, взметнулось пламя в очаге, и разом погасли свечи в диковинных деревянных шандалах, грубо выточенных из цельного корня.
Чудовище наклонило голову, словно собираясь боднуть немедийца, и тот окаменел, увидев на челе безумца набухшие холмики молодых рогов.
Нумедидес оскалился и закричал:
– Стража! Стража, ко мне! Взять его!
Аой.
ВРЕМЯ ПОЕДИНКА
Тотчас двое ратников выросли на пороге. Это были не Черные Драконы, а наемники из Вольного Отряда, те самые, что дежурили у входа в апартаменты наследника.
– Он предатель – он хотел убить меня! – брызгал слюной Нумедидес, указывая на барона. – Хватайте его! Закуйте в кандалы!
Солдаты безмолвно обнажили клинки.
Амальрик рывком обернулся к ним. Время разговоров прошло, понял он.
Должно быть, Нумедидес с самого начала замыслил расправиться с ним и ждал только предлога. Все остальное было лишь хорошо разыгранным представлением.
И теперь барон был безоружен перед двумя опытными воинами с мечами наизготовку.
Как он был самонадеян, когда шел сюда без оружия.
Глупец! Он вообразил, что достанет нескольких угроз, чтобы образумить зарвавшегося царедворца.
Воистину глупец!
Куда подевалась его былая осторожность? Где его расчетливость, не раз выручавшая в жизни? Разомлев в дремотном аквилонском курятнике, он позабыл о том, что верить нельзя никому.
Его подло обманули. Обвели вокруг пальца. И кто? Обрюзгший болван, вообразивший себя центром мироздания!
Рука барона машинально метнулась к левому бедру, но, спохватившись, он отдернул ее.
Нельзя!
Нельзя хвататься за меч. Декоративный клинок разлетится на куски при первом же ударе. А так преимущество, пусть мимолетное, на его стороне. Пока эти болваны не ожидают сопротивления от безоружного.
Мелькнула мысль о ядовитом шипе, что мирно покоился в кармане, но он тут же отогнал ее.
Обороняться маленькой колючкой против двух мечей было бы сущим безумием. Шип хорош, когда нужно незаметно оцарапать жертву. Лучше всего в толпе, чтобы можно было быстро затеряться в задних рядах, пока кто-то сообразит, почему здоровый крепкий человек вдруг мгновенно распластался, словно студень, и, спохватившись, начнет оглядываться вокруг…
Амальрик быстро повел глазами, оценивая обстановку. Эрлик, как тут тесно! Для прыжка негде развернуться. Хотя, если вдуматься, в столь ограниченном пространстве не очень-то помашешь мечом. А это работает на него.
Он мгновенно расслабился и столь же мгновенно напружинил мышцы.
Со стороны казалось, что посланник стоит в замешательстве, оторопело глядя как к нему приближаются двое стражников. Но на самом деле барон успел сконцентрироваться и был готов к бою.
Хмель быстро проходил, и стальные мышцы были готовы исполнить любую команду мозга.
И когда наемники вразвалочку подошли к нему, нагло ухмыляясь, уверенные, что их жертва дрожит от страха, и первый, протянув здоровую волосатую лапищу, попытался схватить его за рукав – барон резко откинулся назад.
Не ожидав такого, наемник потерял равновесие.
С истошным боевым воплем, заледенившим бы душу самого Сета, немедиец прыгнул вперед, вырываясь из объятий второго стражника, схватившего его сзади, и локтем нанес стремительный удар в висок первому врагу.
К несчастью, тот успел отдернуть голову, и рука барона прошла вскользь, лишь слегка задев болевую точку. Но, воспользовавшись преимуществом, дарованным внезапностью, Амальрик успел отскочить в сторону и занять более выгодную позицию, спиной к камину.
Теперь, по крайней мере, оба нападающих находились перед ним, и можно было не опасаться удара сзади.
– Хватайте его, болваны! Что вы медлите! – надрывался где-то в бесконечном далеке Нумедидес, но он находился вне круга, очерченного для боя немедийцем, и потому, с тем же успехом, мог бы взывать из глубин Преисподних. Амальрик знал, что у него лишь два реальных врага. Принц был сейчас лишь досадной помехой.
Он смотрел на наемников, стараясь поймать взгляд обоих одновременно. Это было сложнее, чем удерживать взор одного человека – но он знал, что справится.