Два героя, стр. 9

– Мой конь надежный, – самоуверенно сказал Хойеда. – Можешь ты указать мне эту дорогу?

– Охотно. Ты можешь проследить ее по моей карте, а завтра я тебя сведу туда. Только я тебе повторяю, что дорога годится разве для какого-нибудь легендарного скакуна.

– По карте? – спросил Кастанеда: – разве ты и карты составляешь здесь?

– Да, я намечаю для себя дороги, чтобы не заблудиться в лесу во время своих экскурсий.

– Должно быть, ты ищешь золото? – насмешливо спросил Кастанеда.

Маркена смутился, но тотчас же спокойно ответил:

– Нет, это не цель моих скитаний. Я ищу пряностей и благоухающих деревьев, потому что, если мы находимся на границе Индии, то здесь должны расти гвоздика, корица, мускатный орех и сандаловое дерево. Произведения эти могли бы быть не менее золота полезны для Испании.

– Хотел бы я видеть твою карту, – сказал Хойеда: – но теперь стемнело и ты наверное скуп насчет света, – продолжал он шутя. – Есть ли у тебя свечи? У нас в форте они все уже вышли.

– У меня есть лампа, которая мне ничего не стоит, – отвечал Маркена.

– Как, лампа? Должно быть, опять что-нибудь чудесное?

– Взгляни на саванны, Хойеда! Видишь ли миллионы искр, светящихся в траве? Это светящиеся жуки. Собери дюжину их и будут тебе светить всю ночь.

– Оригинальная мысль! Ты, Маркена, решительно мастер на все руки!

– Ошибаешься, мой друг, я только учусь у дикарей. Это они придумали собирать жуков, класть их в тыкву и таким образом делать себе ночники.

Испанцы вернулись в дом и сели на веранде. Маркена принес тыквенную лампу и свою карту. И в самом деле, при зеленоватом свете жуков можно было рассмотреть карту.

– Я знаю местность, – сказал Хойеда. – Это вот горная цепь, отделяющая нас от Каонабо, вот тут лес, здесь текут ручьи. А что значит крест на этом месте?

– Это, – ответил Маркена медленно, как бы что-то обдумывая, – это место, на котором я однажды отдыхал на скале; оттуда прекрасный вид на долину. Этот знак я поставил для себя; он собственно ничего не значит.

Кастанеда взглянул на него подозрительно. Тон, которым говорил Маркена казался ему странным. «Ничего не значит!» – думал он. «Разве ставят кресты на карте там, где ничего нет особенного?»

Он взял карту из рук Хойеды с намерением запомнить место, отмеченное крестом. Но Маркена тотчас толкнул, как бы нечаянно, лампу; она упала с веранды и жуки рассыпались по земле.

– Не порти себе глаза, Кастанеда, – заметил Маркена, беря карту и кладя ее в карман. – Я покажу вам завтра утром дорогу, так будет лучше. Карта спутает вас.

Вечер прошел за жарким из утки, которое хотя и было довольно жестко, но голодным золотоискателям казалось великолепным. Гости говорили о событиях и настроении в Изабелле и в форте.

– Со стороны лигурийца бессовестно требовать от нас третью часть добычи, – говорил Хойеда. – Даже церкви отдают только десятую часть, а король довольствуется одиннадцатой.

– Да, но король богат, а вице-король только еще хочет разбогатеть, – заметил насмешливо Кастанеда. – Только его корыстолюбие не принесет ему пользы. Маргарит не очень-то следит за этим. Он сам собирает, что может; то же делают и другие, а когда с них будет довольно, тогда… тогда они найдут единомышленников, которые, как и они, пожелают вернуться в Испанию. И никто не сможет помешать им! В один прекрасный день они взбунтуются, завладеют кораблем и уедут.

– Это была бы ужасная низость! – вскричал возмущенный Маркена, – черная неблагодарность перед человеком, который привел нас в эту чудесную страну!

– В Изабелле, где господствуют лихорадки и где разные болезни погубили многих из нас, эта страна не слывет чудесной, – возразил язвительно Кастанеда. – Если хочешь, так иди в Чибао и Изабеллу проповедовать верность и покорность вице-королю и адмиралу. Мне все равно, сам я ничего не коплю и не думаю провиниться в неблагодарности даже против лигурийца.

– Чего тут спорить, друзья! – вмешался Хойеда. – Уже поздно, а завтра нам предстоит исследовать местность. Пора спать!

Любопытный гость

Утром на следующий день Хойеда и Маркена верхом поехали в горы. Маркена ехал на лошади Кастанеды, потому что у него не было своей. Да и в войске в лошадях чувствовался большой недостаток.

Кастанеда остался в усадьбе. Он долго смотрел вслед всадникам, а когда они скрылись из вида, он вошел в дом и, выслав слугу-индейца, внимательно осмотрел.

Жилище Маркены состояло из двух комнат. В первой из них стоял грубо сделанный шкаф. Кастанеда открыл его. В нем были полки и ящики. «Зачем ему нужен столяр из Изабеллы? Он сам отличный столяр», – подумал Кастанеда. В шкафу были сложены всевозможные вещи: коренья, листья, сушеные плоды. «Аптека», – пробормотал с презрением Кастанеда и направился дальше.

В спальне Маркены стояло нечто, на что он обратил больше внимания. Это был простой деревянный сундук с простым замком, похожий на все сундуки, в которых первые испанцы-поселенцы везли из Испании свои малоценные пожитки. Сундук был теперь заперт на замок. Это, впрочем, не огорчило, но даже обрадовало Кастанеду. Значит в сундуке было что-нибудь такое, что не все должны были видеть. Такие секреты имели в глазах Кастанеды особую привлекательность и он очень заинтересовался сундуком.

В окне комнаты стекол не было, их привезли в Америку значительно позже. Окна были закрыты массивными ставнями и в комнате царил сумрак, так как свет проникал в нее только через полуоткрытую дверь соседней комнаты. Кастанеду нравилась эта темнота и он с довольной усмешкой сел на сундук. Но он встал, вышел в соседнюю комнату и, затворив входную дверь, посмотрел в окно. Около дома никого не было, несколько индейцев и индеанок работали вдали в поле, а слуга Маркены направлялся к индейской деревне. Кастанеда с довольным видом воротился в спальню. Он сел на пол перед сундуком и обнял его, как будто перед ним было дорогое ему существо. Потом он нагнулся и осмотрел замок. Усмехнувшись от удовольствия, он вытащил из-под складок платья на груди кожаный мешок. Мешок этот был у Кастанеды еще в Испании, но не с золотом, а с более ценным на Эспаньоле металлом – с железом. Он раскрыл мешок и вынул большую связку ключей, которыми можно было отпереть любой замок, особенно на Антильских островах, где у испанских переселенцев были только самые простые замки. Кастанеда давно заметил это.

Он еще раз взглянул на замочную скважину, выбрал ключ и вставил его в отверстие. Ключ был точно отлит к этому замку! И как легко открылся замок! Кастанеда осторожно приподнял крышку и пытливо заглянул в сундук. Наверху лежал плащ. Кастанеда тщательно осмотрел на нем каждую складку, каждую пуговицу, потом медленно поднял и осторожно положил на пол. Затем он заглянул поглубже. Там не было уже порядка; разные вещи: пара сапог, пара чулок, шерстяное полотенце лежали вразброс. Кастанеда не хотел увеличивать беспорядка и запустил свои длинные пальцы, как щупальца, вглубь сундука.

И минуты через две на лице его отразилась внутренняя тревога. Еще раз пальцы его нащупали что-то в глубине и желтое лицо кастильца просияло. «Нашел!» – говорили его глаза. Со всеми предосторожностями вытащил он снизу кожаный мешок, открыл его и заглянул внутрь. На лице его появилось необычайное удивление.

Золото! Он держал в руках настоящее золото! Но это было не такое золото, какое добывалось в Чибао промывкой речного песка; это было рудное самородное золото, в палец толщиной. Маркена, очевидно, открыл богатые золотые рудники.

Кастанеда дрожал от волнения. Он положил мешочек на пол и опять принялся искать в сундуке, но больше он ничего не нашел.

Дрожащими руками положил он мешочек на прежнее место, разложил поверх всего плащ и, заперев сундук, вышел на веранду.

«А какой он с виду тихоня! – думал Кастанеда. – Он хитрее, чем мы думаем и у него хорошее чутье. Он нашел золотые руды и молчит. Впрочем, кто знает, какой секретный договор заключен между патером Хуаном де-Маркена и Колумбом! Кто знает, какую награду получит этот мальчишка от адмирала. Нам он ничего не говорит, он знает, что мы не дадим адмиралу даже миллионной части нашего золота; так вот этот мальчишка хочет приберечь рудники для лигурийца, а как только тот воротится в Изабеллу, он сообщит ему свою тайну и начнет разрабатывать рудники руками индейцев.