Руби, стр. 82
– Тебе это нравится, Бо? – Я встретилась со взглядом его голубых глаз и почувствовала, что горю в ожидании желанного ответа.
– Думаю, да. Думаю, что действительно это так, – решил Бо, будто впервые сам понял это. Уходя, он еще раз поцеловал меня. Некоторое время я смотрела на него, мое сердце теперь было переполнено счастьем. Потом я позвонила, чтобы вызвать Эдгара. Он открыл так быстро, что я подумала, он в ожидании стоял прямо за дверью.
– Добрый вечер, мадемуазель.
– Добрый вечер, Эдгар, – пропела я и направилась к лестнице.
– Мадемуазель.
Я повернулась, все еще улыбаясь своим воспоминаниям о Бо и его словах на ступеньках крыльца.
– Да, Эдгар?
– Мне приказали передать вам, чтобы вы направились прямо в кабинет, мадемуазель, – проговорил дворецкий.
– Простите?
– Ваш отец, мать и мадемуазель Жизель ожидают вас там, – объяснил он.
– Жизель уже дома?
С удивлением, полная беспокойства, я направилась в кабинет. Жизель сидела на одном из кожаных диванов, а Дафна – в кожаном кресле. Отец смотрел в окно, стоя спиной ко мне. Он повернулся, когда Дафна сказала:
– Входи и садись.
Жизель сверкала на меня полными ненависти глазами. Неужели она подумала, что я наябедничала на нее? Или, может быть, отец и Дафна каким-то образом узнали о том, что произошло на пижамной вечеринке?
– Ты хорошо провела время? – спросила Дафна. – Вела себя, как положено, и делала все, как я тебе говорила?
– Да.
Отец почувствовал облегчение по этому поводу, но все еще казался отчужденным и обеспокоенным. Мой взгляд скользнул от него к Жизель, та быстро отвела глаза. Потом я взглянула на Дафну, которая сидела со сложенными на коленях руками.
– Очевидно, с момента своего приезда ты не все рассказала нам о своем грязном прошлом, – заявила моя мачеха. Я вновь бросила взгляд на Жизель. Теперь сестра сидела, откинувшись на спинку дивана и сложив руки, ее лицо выражало полное довольство собой.
– Не понимаю. Что я вам не рассказала? Дафна ухмыльнулась.
– Ты нам не рассказала о женщине в Сторивилле, с которой ты знакома, – сказала она, и на мгновение мое сердце остановилось, а затем начало биться вновь, подгоняемое смесью из страха, гнева и крайнего разочарования. Я резко повернулась к Жизель.
– Что еще ты наплела? – возмутилась я. Сестра пожала плечами.
– Я просто рассказала, как ты отвезла нас в Сторивилль, чтобы познакомить со своей приятельницей, – заявила она, бросив взгляд полнейшей невинности на отца.
– Я? Отвезла вас? Но… – начала я заикаться.
– Откуда ты знаешь эту проститутку? – потребовала ответа Дафна.
– Я не знаю ее, – воскликнула я. – Во всяком случае, не так, как она вам доложила.
– Она знала твое имя, не так ли? Ведь знала?
– Да.
– И она знала, что ты искала Пьера и меня? – Дафна вела перекрестный допрос.
– Это правда, но…
– Откуда ты знаешь ее? – твердо потребовала ответа мачеха. Горячая волна прихлынувшей крови обожгла мне щеки.
– Я познакомилась с ней в автобусе, когда ехала в Новый Орлеан, и я не знала, что она проститутка, – выкрикнула я. – Она сказала, что ее зовут Энни Грей, и когда мы прибыли в Новый Орлеан, она помогла мне найти этот адрес.
– Она знает этот адрес. – Дафна кивнула папе Он закрыл глаза и закусил нижнюю губу.
– Она сказала мне, что едет сюда, чтобы стать певицей, – объясняла я. – Она все еще пытается найти работу. Ее тетка обещала ей, и…
– Ты хочешь, чтобы мы поверили, будто ты думала, она только певица в ночном клубе?
– Это правда. – Я повернулась к папе. – Это именно так.
– Хорошо, – сказал он. – Может, так оно и есть.
– Какая разница? – заметила Дафна. – Теперь уже семьи Андрис и Монтень наверняка знают, что твоя… наша дочь познакомилась с подобной персоной.
– Мы объясним, в чем дело, – предложил отец.
– Ты объяснишь, – возразила Дафна. Затем она вновь повернулась ко мне. – Она обещала связаться с тобой и сообщить свой адрес?
Я вновь взглянула на Жизель. Она не упустила ни одной подробности. Сестра зло усмехалась.
– Да, но…
– Не смей больше никогда даже кивнуть этой женщине, если увидишь ее, тем более не принимай никаких писем или звонков по телефону, поняла?
– Да, мэм. – Я опустила глаза, слезы, такие холодные, что заставляли меня дрожать, катились по моим щекам.
– Тебе следовало рассказать нам об этом, чтобы мы были готовы, если вдруг об этом зайдет разговор. Есть ли еще какие-нибудь грязные секреты?
Я быстро покачала головой.
– Прекрасно. – Дафна посмотрела на Жизель. – Вы обе отправляйтесь спать, – приказала она.
Я медленно поднялась и, не дожидаясь Жизель, направилась к лестнице. Я с трудом поднималась наверх, голова моя была опущена, а на сердце была такая тяжесть, будто на него опустили кусок свинца.
Пританцовывая, меня обогнала Жизель, на ее лице играла самодовольная улыбка.
– Надеюсь, что вы с Бо хорошо провели время, – язвительно заметила она, проходя мимо.
Неужели моя мать и мой отец, соединившись, создали такое злобное и полное ненависти существо?
Глава 18
Колдовство
На следующий день мы с Жизель почти не разговаривали друг с другом. Я закончила завтрак до того, как она сошла вниз, и вскоре после своего завтрака она уехала с Мартином и двумя подругами. Папа тоже ушел, сославшись на то, что ему нужно наверстать кое-какую работу в офисе, а Дафну я видела только мгновение, прежде чем она умчалась с приятельницами по магазинам, предполагая провести с ними и ленч. Я все утро рисовала в моей студии. Я все еще чувствовала себя неуютно в таком большом доме. Несмотря на многочисленные красивые предметы искусства, дорогую французскую мебель и роскошные гобелены и ковры, дом для меня оставался таким же пустым и холодным, как музей. В нем легко чувствовать себя одинокой, думала я, бредя по длинным коридорам на ленч.
И поэтому я была рада, когда после полудня приехал Бо, и мы отправились ко мне в художественную студию, чтобы разучивать роли в пьесе. Вначале он осмотрел картины и рисунки, выполненные мной под руководством профессора Эшбери.
– Ну как? – спросила я, когда Бо перешел от одной картины к другой, не сказав при этом ни слова.
– Как насчет того, чтобы написать меня? – предложил он, поднимая взгляд от акварели, изображавшей блюдо с фруктами.
– Тебя?
Подобная мысль удивила меня. На красивом лице Бо появилась медленная улыбка.
– А что? Я надеюсь, это будет намного интереснее, чем что-то другое. – Его улыбка быстро улетучилась. Внезапно эти улыбающиеся сапфировые глаза взглянули на меня так, как еще никто на меня не смотрел. Они так сильно потемнели от неприкрытого желания. – Я даже стал бы позировать обнаженным, – добавил Бо.
Я знала, что мои щеки стали малиновыми.
– Обнаженным! Бо!
– Это только ради искусства, правильно? – Затем он быстро добавил: – Художник должен практиковаться, рисуя человеческое тело, ведь так? Даже мне это известно. Я уверен, что твой учитель скоро отвезет тебя в свою студию для рисования обнаженной натуры. Я слышал, что студенты и студентки колледжа позируют ради денег. Или ты уже рисовала кого-то обнаженным? – спросил Бо с кривой улыбкой.
– Конечно нет. Я еще не готова для такой работы, Бо, – сказала я почти замирающим голосом. Юноша сделал несколько шагов ко мне.
– Ты думаешь, я недостаточно хорош? Думаешь, ребята из колледжа будут выглядеть лучше?
– Нет, ничего такого я не думаю. Дело не в этом. Просто…
– Просто что?
– Мне будет слишком неловко рисовать тебя. Прекрати. Мы пришли сюда разучивать роли, – сказала я, открывая свою копию пьесы. Бо продолжал смотреть на меня взглядом, полным откровенного желания, и его небесно-голубые глаза опять потемнели. Мне пришлось сосредоточить взгляд на страницах пьесы, чтобы он не смог увидеть охватившего меня возбуждения.
Сердце мое заколотилось, когда перед моим внутренним взором промелькнуло изображение Бо, развалившегося в шезлонге. Я не могла не ощущать дрожи. Я надеялась, что он не видел, как неловки были мои пальцы, когда переворачивали страницы сценария.