Двойник, стр. 44
– Завтра так завтра, – пожал плечами слегка удивленный Костя. – Сам я буду занят, так что пришлю коллегу, с ним и разберетесь. Он в курсе.
Алтаец
– Да никуда этот топор не выплывет, хрен ему на лысый череп, – процедил кто-то из борцов. – Аллилуйя, одним словом… Ихтиандр ментовской, бля!..
Где-то далеко от берега, почти на фарватере Невы, повис дикий, отчаянный крик. А потом снова Наступила тишина. То, что лодка затонула, видели четыре пары глаз, напряженно вглядывающихся в сверкающую отраженными с того берега огнями темную поверхность реки.
Погрузившись в джип и «ягуар», братва покинула окраину парка.
Алтаец и Скелет ехали впереди. Сзади, на расстоянии двух корпусов, шел «мере» с боевиками.
– Ну вот, с щенками покончили, пора приниматься за хищников, – сухо и спокойно произнес Алтаец, поглядев на мерцающие тусклым оранжевым светом часы лимузина. В его руке как-то незаметно появился мобильник.
– Все, как договаривались? – уточнил сидящий за рулем Скелет, прекрасно понимая, о чем идет речь.
Вместо ответа авторитет молча кивнул. Набрав нужный номер, он прижал трубку к уху и стал ждать соединения.
…Алтаец изменил свою точку зрения о Вороне – перестал считать его ментовско-журналистским мифом.
И сегодняшней ночью должно случиться то, что положит конец легенде о неуловимом благородном киллере, избравшем своей миссией ликвидацию криминальных авторитетов…
Ворон
– Я заберу свои вещи завтра утром, – тихо произнес Ворон, пожимая крепкую ладонь капитана.
Основное занятие любого более-менее серьезного пациента, вынужденного, лежа на казенной кровати, протирать больничную пижаму, как известно, сон. И Ворон в этом плане тоже не являлся исключением. Тем более что полученная им рана, которая, хоть и затягивалась на удивление быстро и уже почти не тревожила, все-таки еще не позволяла вставать с постели без риска расхождения наложенных хирургом швов. А окружающая его тишина и полное отсутствие каких-либо банальных занятий вроде просмотра телевизора или чтения газет также располагали именно ко сну…
После ухода опера, чей визит принес изнывающему от неопределенности Ворону утраченную было свободу, он еще некоторое время предавался размышлениям о неожиданном подарке фортуны. А потом, когда настало время обеда, в очередной раз отказался от предложенной ему молоденькой сестричкой больничной пайки и с удовольствием принялся за принесенные дочкой финансиста сочные фрукты.
Уничтожив не менее половины содержимого пакета и запив тропические дары несколькими большими глотками обнаруженной им среди прочих лакомств французской минералки «перье», Ворон почувствовал во всем теле приятную негу и, прикрыв глаза, задремал, краем уха прислушиваясь к бормочущему с самого утра где-то за стенкой радио…
Доносящаяся из соседней палаты легкая и незатейливая попсовая мелодия с наложенными на нее примитивными и легко запоминающимися словами вскоре сменилась пиканьем часов.
Итак, пролетел еще один час, и начинается очередной выпуск городских и международных новостей.
Опять кто-то приехал в Кремль с официальным визитом, чтобы дать взятку, стыдливо называемую кредитом…
В питерском метрополитене обезврежено очередное взрывное устройство, при тщательном осмотре оказавшееся батарейкой со светодиодом, подложенной в вагон ради хохмы каким-то дебилом-весельчаком…
Три жестоких убийства произошли в городе на Неве за истекшую ночь… Как сообщил корреспонденту проверенный источник в ГУВД, в каждом случае на трупе расстрелянного в упор человека найдена визитная карточка с изображением черной птицы, из чего оперативники делают вывод, что ликвидации – дело рук известного киллера по прозвищу…
Стоп!!!
Погруженный в неглубокую дрему Ворон, до которого тихое, но отчетливое в окружающей тишине бормотание диктора долетало словно из глубины колодца, резко открыл глаза и машинально приподнялся на кровати, забыв про рану и целиком сосредоточившись на сообщении.
Когда, спустя несколько секунд, до него окончательно дошел смысл услышанного, Сергей окаменел лицом, до белизны в суставах сжав кулаки и до скрежета стиснув зубы.
На некоторое время он прикрыл глаза, тяжело дыша, а потом поднял веки, перевел взгляд на кнопку вызова дежурного врача и надавил на нее кулаком, не убирая его до тех пор, пока в коридоре не послышалось громкое хлопанье распахнувшихся дверей отделения и торопливо приближающийся к палате топот…
Капитан Логинов
– Насколько я понимаю, капитан, формальные обвинения с меня сняты. Я свободен? – спросил Ворон.
– Как птица, – подтвердил Константин.
– …По сообщению нашего источника в ГУВД Санкт-Петербурга, все три убийства совершены одним и тем же киллером… – донеслось из динамиков под панелью сообщение диктора радионовостей. Резко притормозив возле перекрестка, на противоположной стороне от сверкающего разноцветными огнями нового финского универсама «Агро», Костя облокотился на руль своего потрепанного «жигуленка», доставшегося еще от отца, и, тихо выругавшись и поджав губы, задумчиво уставился куда-то вдаль. На его еще минуту назад спокойном, а сейчас резко напрягшемся лице нервно играли желваки.
– Вот козлы… Как будто меня нет… – процедил он чуть слышно сквозь зубы и ударил ладонями по рулю. – Ну, блин, достану этого Ворона, чего бы то ни стоило.
Развернувшись, «копейка» прогрохотала по трамвайным рельсам и взлетела на мост через Неву.
Ворон
Сергей надавил на кнопку вызова дежурного врача и не отпускал ее до тех пор, пока в коридоре не послышался приближающийся к палате топот…
Парень в голубом халате, появившийся в дверном проеме, не успел даже рта открыть, как Ворон, впервые после операции осторожно опустив ноги вниз и сев на кровати, окинул его холодным, пронизывающим взглядом и с металлом в голосе спросил:
– Наркотики есть? Морфий?
– Что?! – Лицо молодого врача удивленно-настороженно вытянулось.
– Любое обезболивающее, чтобы хватило на несколько часов, – нервно дернув щекой, уточнил Ворон. – Сейчас ты сделаешь мне укол, а потом я немедленно выписываюсь и уезжаю. У меня слишком много дел, чтобы прохлаждаться здесь у вас еще две недели…
– Но вам пока нельзя даже вставать, не то что выписываться! – ошалело воскликнул парень, пятясь назад в коридор. – Я сейчас же позову заведующего отделением, пусть он с вами разбирается!
– Стоять! резко бросил Ворон, испепеляя врача пронзительным взглядом. – Мент, который был здесь час назад, сказал, что я могу быть свободен в любое время. Так вот, это время пришло! Я хочу, чтобы ты принес сюда ампулу обезболивающего, при мне набрал ее в шприц и сделал укол. Потом мы вместе дойдем до телефона, и я вызову такси… Если не сделаешь все в точности так, как я сейчас сказал, то клянусь-свой следующий день рождения ты встретишь в инвалидной коляске! Вопросы есть?!
– Не… нет, – покачал головой ошарашенный таким напором парень и неопределенно пожал плечами. – Как скажете… Только я в любом случае должен предупредить…
– Если сделаешь все правильно, сегодня же получишь от моего человека сотню баксов, – перебил его Ворон. – А вздумаешь дурить – пеняй на себя!.. Давай, шевелись!
Не закрывая за собой дверь палаты, врач бросился прочь по коридору.
Ворон взял с прикроватного столика лежащую на нем визитную карточку капитана Логинова, в течение двух секунд запоминал номера всех его телефонов, а потом скомкал кусочек плотной бумаги в кулаке и бросил его в кучку ароматно пахнущих шкурок от апельсинов и бананов. Его память работала, как хорошо отлаженный компьютер. Теперь он сможет вспомнить и назвать любой из номеров, даже если его разбудят среди ночи.
Молодой врач появился в палате уже через пару минут и действительно принес с собой пузырек со спиртом, вату и ампулу со шприцем. Вопросительно уставился на сидящего на кровати странного пациента.