Двойник, стр. 21
– Да пропади ты пропадом, сволочь! – тихо прошипела Диана, пожирая Ворона яростным взглядом. – Ключ висит у него на шее, понятно?! – взорвалась она, переходя на визгливый крик. – Подавись им, засунь себе в задницу, сожри – делай все, что хочешь, а меня, гад, оставь в покое навсегда!
В течение целой минуты танцовщица поливала «майора» самыми последними словами, мало думая о последствиях такого опрометчивого шага, находясь в обычной женской истерике, как известно, не поддающейся никакой логике.
В порыве гнева она даже попыталась добраться покрытыми перламутровым лаком длинными ноготками до лица «Орлова», но хлесткая, дозированная пощечина быстро привела Диану в чувство, заметно охладив закипающую от обиды и беспомощности кровь.
– Знаешь, несмотря ни на что, я тебе верю, – подождав, пока словоизлияния красотки ослабнут, спокойно сказал Ворон, мельком взглянув на автомобильные часы. – «Информбанк» открывается в девять, так что, возможно, через каких-то пять часов ты уже будешь дома, в мягкой кроватке.
– Пош-шел ты! – огрызнулась Диана, снова отворачиваясь к окну. – Меценат херов!..
Ворон нажал скрытую кнопку у своего сиденья и, подавшись вправо, толкнул разблокированную дверь со стороны пассажира.
– Выходи. Можешь отправляться домой.
– Что?! – Обернувшись, танцовщица внимательно разглядывала исчерченное ужасным раздвоенным шрамом лицо усатого «гэбэшника», пытаясь определить, в чем заключается подвох. – Ты меня отпускаешь?.. А Герман?!
– Ты про того скота на заднем сиденье, который полчаса назад пытался тебя убить? – приподняв мастерски приклеенные фальшивые брови, спросил Ворон, презрительно кивнув на уже отчетливо мычащего и извивающегося под курткой Иванько.
– Прощай, майор, – немного подумав, сказала Диана. – Я уверена, что два миллиона баксов принесут тебе и твоей жене спокойную, обеспеченную старость в домике у озера! Чао!..
Звезда русского крутого стриптиза, взмахнув рукой, грациозно выпорхнула из машины, хлопнула дверью и, не оборачиваясь, медленно пошла, качая втиснутыми в черные лосины крутыми бедрами, вдоль реки к Зимнему дворцу.
Стюардесса Жанна
Жанна резко вскрикнула и испуганно обернулась, когда ей на плечо легла и тут же сильно сдавила ключицу чья-то тяжелая ладонь.
– Одну минутку, гражданочка! – Двое молодых милиционеров в форме и с автоматами стояли позади стюардессы на тротуаре. – Пожалуйста, отпустите такси и пройдемте с нами в машину, – сержант с крючковатым орлиным носом и, словно вырубленным из гранита, волевым лицом кивнул на припаркованную чуть в стороне от «Пилигрима», на углу возле неработающего светофора, видавшую виды белую «пятерку» с заляпанными грязью номерами.
– А в чем, собственно, дело? – удивленно и растерянно пробормотала Жанна, морщась от боли и инстинктивно пытаясь вырваться из стального захвата.
Милиционер разжал пальцы, отпустив ее плечо, но тут же взял девушку за запястья и в мгновение ока защелкнул на них серебристые наручники.
Стюардесса почувствовала, что у нее перед глазами, словно от солнечного удара, замелькали плавающие темные пятна. Голова закружилась, внутри все оборвалось и заледенело.
– Дело в чемоданчике, который у вас в руках, – вмешался в разговор второй сержант, уверенно подталкивая Жанну к стоящим боковыми колесами на бордюре замызганным «жигулям» без каких-либо опознавательных знаков питерского ГУВД. впрочем, девушка находилась в таком шоковом состоянии, что не обращала и не должна была обратить внимание на столь несущественную «мелочь», как обязательный в таких случаях трафарет.
– А точнее, в содержимом чемоданчика, – бросил первый милиционер. – Вы, случайно, не в курсе, что находится там, внутри?!
– Нет! – замотала головой стюардесса. – Меня… меня только попросили передать, и все! Я ничего не знаю! Отпустите же!
– Ага, беленькая и пушистенькая, мы так сразу и поняли, – ехидно оскалился сержант, защелкнувший наручники. – Ладно, шевели копытами, сука! Сейчас отвезем тебя в СИЗО, и там ты быстро расскажешь, где, кто и когда уговорил тебя помогать налетчикам, позавчера ограбившим ювелирный магазин в Гатчине и убившим охранника. Через тебя они пытаются сбыть перекупщику похищенные золотые изделия! Ты все нам расскажешь, блядина такая, все… – хрипло говорил мент.
– Эй, в чем дело?! – послышался голос выскочившего из «Волги» таксиста. – Мы едем или нет?!
– Можешь проваливать, дядя, пока я не рассердился! – не оборачиваясь, огрызнулся через плечо сержант со стальной хваткой. – А ты, тварь дешевая, еще раз упрешься – получишь прикладом автомата между глаз, ясно?!
Распахнув заднюю дверь «жигулей», он сгреб в ладонь волосы девушки и, надавив сверху, пропихнул голову в салон. Сильный толчок кулаком в спину, два, последовавших один за другим, хлопка закрываемых дверей… Машина с тремя пассажирами сорвалась с места, резво метнувшись по дороге и едва не задавив зазевавшегося облезлого кота, короткими перебежками перебирающегося на другую сторону Садовой.
– Ну что, паскуда, давай колись! – Сидящий рядом с Жанной на заднем сиденье бугай в форме отвесил ей две звонкие оплеухи. – Будешь молчать, подстилка бандитская, я тебе гарантирую соучастие в грабеже и убийстве! Получишь десять лет лагерей, снимешь свои заграничные шмотки, наденешь вонючую робу и поедешь в Сибирь, на урановые рудники! – напирал на девушку лжемент, брызгая липкой слюной. – Через месяц у тебя выпадут волосы и зубы, через три – ты ослепнешь, а максимум через год – подохнешь в страшных мучениях, превратившись в скрюченную лысую старуху с кровавыми мокрыми струпьями на гниющей коже! Ну, блядь?! Хочешь пройти по делу?!
– Я действительно не знаю, что находится в «дипломате»! – плакала Жанна, размазывая горючие слезы по пылающему огнем лицу. – Владик позвонил мне вчера вечером и попросил забрать чемодан с документами, так как он сам не может… Он сейчас в Бокситогорске! Вечером, в девять, мы должны встретиться возле Спасского собора, он там будет меня ждать!
– Кейс ты должна передать ему?! – полуутвердительно рявкнул «сержант», но стюардесса категорически замотала головой.
– Нет, он сказал – не обязательно… Мы… мы сегодня собирались поехать с ним в мотель, где-то на берегу Финского залива. Хотели снять там номер, – вздрагивая всем телом от сдавленных рыданий, сообщила Жанна, покорно, полными слез глазами глядя на Артиста, одного из боевиков Алтайца, переодетого милиционером. – Поверьте, я ничего не знаю… о содержимом чемодана и согласилась на встречу в кафе только потому, что люблю Владика!
– Надо же, – присвистнул сидящий за рулем «сержант». – Какая трогательная история! Тебе бы, гнида, не мандой торговать, а книжки для сексуально озабоченных баб сочинять! Джеки Коллинз, мать твою…
Свернув на проспект возле собора с синими куполами, «пятерка» взяла курс на юг.
– Мальчики, милые, прошу вас, – всхлипывала Жанна. – Не надо его трогать!
Если хотите – можете взять себе этот чемоданчик! И пусть будет так, словно мы с вами никогда не встречались, а?! Он тяжелый, и если там действительно столько золота, то вам двоим его хватит до конца жизни! Может, это для вас тот самый единственный шанс стать богатыми, который дается каждому человеку всего однажды в жизни?! Неужели вы такие честные служаки, что вам совершенно безразлично будущее своих любимых женщин, детей и самих себя?! Неужели вы не хотите сделать их и себя счастливыми?! Но ведь такого просто не может быть, вы же, в конце концов, обычные люди! – с надеждой поглядывая на крепыша с каменным лицом, умоляла стюардесса. – Да такие деньги на халяву даже министру юстиции, застуканному в бане, не снились! А вы…
– Слышь, коллега, как ловко она нас ломает, гнида подзаборная? – фыркнул, с трудом сдерживая вылезающую на лицо улыбку, сидящий рядом с Жанной Артист. И без паузы и подготовки снова влепил девушке сильную пощечину. – Да ты что, курва, взятку нам, честным ментам, предлагаешь, Да?! Да мы тебя за такие слова!..