Иллюзии, стр. 53
ГЛАВА 9
В последние дни лета лес все еще оставался зеленым и душистым, а озеро – холодным и кристально чистым.
После отъезда Мэтта вторники стали пустыми. Вилли очень скучала. Она снова навестила лес и "их" озеро. Но все очарование этих мест ушло вместе с Мэттом. Ведь он постоянно открывал секреты своих сокровищ.
Поэтому, когда Сюзанна предложила провести у них День профсоюзов, Вилли не стала отказываться и с удовольствием приняла ее приглашение. Она обрадовалась случаю развлечься в шумной компании, хотя вполне могла обойтись и без ухаживаний Тони.
Внешне он был очень похож на свою сестру, но на этом их сходство и заканчивалось. У них было совершенно противоположное мировоззрение, в чем Вилли убедилась, познакомившись с ним поближе. У Тони были свободные взгляды на секс. Когда Вилли отвергла его притязания, он не подумал, что неинтересен ей. Он даже удивился, что она не воспользовалась такой прекрасной возможностью побыть с ним наедине.
– Мне показалось, что у тебя кто-то появился, – сказала ей Сюзанна, когда они загорали на причале.
– Когда?
– Когда ты исчезла из моего поля зрения этим летом. Я представляла тебя с великолепным экземпляром мужского рода, с которым ты шумно веселишься под звездами.
– Нет, – ответила Вилли. – Никаких шумных веселий этим летом не было.
– Плохо. Я, например, познакомилась на прошлой неделе с одним парнем из Йеля... Он приятель Джека. Хочешь верь, или нет, но он действительно мил. Хо! Хо!
– Так в чем же дело?
– Скука начинается в двенадцать часов... Все разбегаются по своим домам.
Быстрым движением Сюзанна вскочила на ноги и прыгнула в озеро, оставив Вилли на растерзание Джорджа Паркмена.
– Ну как, нравится вам работа в гостинице? – спросил он.
– Да, очень. Спасибо еще раз за вашу помощь.
– Больше никаких благодарностей... Я надеюсь, вы запомнили то, что я сказал вам насчет работы женщин. Вы не можете позволить себе тащить ношу, посильную лишь для мужчин.
Вилли находилась сейчас не в том настроении, чтобы скрыть свою досаду.
– Не хотите ли вы сказать, что я скоро надорвусь от напряжения?
Джордж ответил ей язвительной улыбкой.
– Сейчас вы напомнили мне мою дочь, которая говорит точно так же. Ничего подобного я не хотел сказать. Просто существуют определенные законы природы.
Он указал на своего сына Тони и сказал:
– Этот парень имеет прекрасное будущее, Вилли. И мог бы составить девушке неплохую партию.
– Я уверена в этом, – сказала Вилли, поднимаясь на ноги и добавляя с язвительной улыбкой: – А сейчас извините меня, мистер Паркмен. Лучше этой девушке войти в воду и охладиться.
Вернувшись к учебе, Вилли почувствовала облегчение. Она снова приступила к своим обязанностям, к работе, которую любила больше всего на свете. Мэтт позвонил в гостиницу на следующий же день после приезда и повторил свое обещание не терять ее. На прощание он пожелал ей всяческих успехов. Этот звонок еще раз напомнил ей о дистанции, разделявшей их, и о совершенно разном образе жизни, о чем он, как ей показалось, намекнул ей во время их последнего разговора. Он находился в Вашингтоне и принимал решения, которые могли так сильно повлиять на судьбы многих граждан страны. Он лишь не принял того единственного решения, которое могло изменить его собственную судьбу.
Сейчас, будучи студенткой третьего курса, она должна была выбрать узкую специализацию в изучении права. Следует отметить, что за прошедшие два года, помимо усердного изучения общего курса права, она принимала активное участие в студенческой жизни факультета. Как лучшая из десяти студентов своей группы, она получила возможность стать штатным сотрудником престижной газеты "Гарвард Лоу Ревью" и, кроме того, войти в состав студенческого так называемого "Спорного суда", где студентами в театрализованном виде демонстрировалось действие того или иного закона, со всеми поправками к нему и другими нюансами. Сценарии процессов писались самими студентами, и они же сами выносили решение. Для Вилли не прошли даром часы, проведенные вместе с Мэттом. Она чувствовала себя уверенно на таких заседаниях и понимала, что в этом узком пространстве, ограниченном университетскими стенами, для нее нет ничего невозможного.
Это оптимистическое настроение сохранялось у нее до тех пор, пока она не побывала в офисе "Гарвард Лоу Ревью". Там оно моментально испарилось, поскольку она увидела Бада Хоуджа собственной персоной. Одетый, как и его отец, несколько консервативно, он широко улыбался, разговаривая с редактором, видимо, стараясь завоевать его расположение. Когда он заметил Вилли, его улыбка стала еще шире.
– А вот и пропавшая мисс, которая так и не нашла время посетить "Звони и жди" этим летом.
У Вилли не было настроения разговаривать с ним.
– Я вас только об одном попрошу, Хоудж – припрячьте свои стрелы для другого случая.
– А что вы здесь делаете, разрешите узнать? – спросил он, и улыбка сошла с его лица.
– Я здесь, потому что со вчерашнего дня состою в штате этой редакции, – холодно ответила Вилли.
Бад нахмурился.
– Я слышал, что вы также являетесь членом студенческого суда?
– Верно, – бросила она, забавляясь его недоброжелательностью. Конечно же, он был уверен в своем превосходстве – у него был хороший шанс сделать карьеру в редакции. Но Вилли и не собиралась конкурировать с ним здесь. У нее были другие планы в отношении редакции.
– Не слишком ли это сложно для вас, прекрасная женщина? – спросил он с сарказмом. Его выпуклые глаза зло смотрели на нее. – У древних греков есть слово, точно определяющее чрезмерную гордыню, – высокомерие, вот как это называется. И они предупреждали кое-кого, что...
Вилли перебила его:
– Да, это было высокомерие, которое сокрушило даже сильных и могущественных царей. Они замахивались на слишком многое, но что-то не помню у греков, чтобы и царицы страдали этим недостатком.
Бад смотрел на нее некоторое время испепеляющим взглядом, потом резко повернулся на каблуках и ушел.
Ее щеки покрылись румянцем от одержанной победы. Она смотрела ему вслед и думала о том, как он похож на старого Бада. Как он старался одержать верх, но получилось наоборот. А в общем-то, стоит ли игра свеч...
Вилли знала, что как воспитанницу Гарвардского университета ее могут пригласить самые престижные фирмы страны. Имея в своем послужном списке работы в "Лоу Ревью" и студенческий суд, она могла надеяться сначала поработать некоторое время судьей, а потом, несмотря на то, что она женщина, заняться адвокатской практикой. Она не собиралась всю жизнь прозябать в пыльных библиотеках и жаждала практической деятельности. Чем труднее, тем лучше. И делать все лучше других. Вот чего ей хотелось. Это было совсем не то, что было на уме у Бада Хоуджа.
Однако Бад был не единственным, кто указывал ей на то, что она замахнулась слишком высоко, начав работать и в газете, и в студенческом суде.
– Ты сошла с ума, – говорила ей Сюзанна.
– Не больше, чем ты! – отвечала ей Вилли, яростно барабаня на пишущей машинке. Она печатала статью. – Но я все равно не вижу поддержки от своей соседки по комнате. Хоть небольших аплодисментов.
– Аплодисменты будут после того, как ты с треском провалишься! – сострила Сюзанна.
– Звучит прекрасно.
– И точно. Вилли обиделась.
– Ты думаешь, я занимаюсь всем этим, чтобы быть на виду? У тебя, и у всех остальных? Ты считаешь меня выскочкой?
– А то нет? – поддела ее Сюзанна, но потом лицо ее приняло серьезное выражение. – Господи! Я понимаю, как важно доказать самой себе, что ты можешь справиться с трудностями. Я сама стараюсь делать это всю жизнь. Но сколько это стоит усилий! Я много думала последнее время об этом... Сколько хорошего я лишилась только потому, что столько времени уделила борьбе со своей семьей... Может быть, и ты много времени тратишь на пустую борьбу?
Вилли чуть не сказала ей, что она рассуждает, как ее отец, но вовремя сдержалась. Она почувствовала разочарование. Она ждала совсем другого от своей подруги. "Ты права, Вилли! Покажи этим сукиным детям, на что способны женщины!" – вот слова, которые ей хотелось бы от нее услышать. Но сейчас она уже не сомневалась, что не услышит их от Сюзанны никогда.