Музыка теней, стр. 33
Габриела была счастлива. Кольм Макхью все же оказался честным и здравомыслящим человеком.
– Я согласна стать вашей женой, вождь. Через шесть месяцев. Даю вам слово. – Она поднялась на цыпочки и скрепила обещание поцелуем. Она едва коснулась его губ, но он не мог скрыть своего удивления. – Я не должна была вас целовать? – спросила она и почувствовала, что краснеет. Видимо, она нарушила приличия.
Кольм между тем нагнулся и поцеловал ее так, что у нее дух захватило. Закружилась голова, сердце едва не выскочило из груди.
Габриела посмотрела на него и стыдливо опустила глаза.
– Хорошо, что мы одни. Целоваться, пока мы не обвенчались, грешно.
Кольм заметил, что Габриела не очень переживает из-за этого.
– Мы скоро поженимся, так что это не грех. И мы не одни. – Он позвал, не поворачивая головы: – Стивен?
– Да, вождь?
– Сколько воинов наблюдает за нами?
– Я насчитал семерых.
Кольм был разочарован. Он ожидал от опытного воина большей наблюдательности.
– Нет. Их восемь.
– Их было восемь, но теперь их семь.
– Что приключилось с восьмым?
В голосе Стивена звучало удовлетворение.
– С ним приключился Кристиан. Ваш воин слишком близко подошел к принцессе. Кристиан остановил его. Он его не убил, просто отправил спать.
Кольм выругался вполголоса и пошел обратно к лошадям. Габриеле пришлось бежать, чтобы поспеть за ним. Он подождал ее и взял за руку.
– Вождь, если вы знали, что ваши люди наблюдают за нами, зачем же вы поцеловали меня так…
– Как?
– Страстно.
– Это мое право, – ответил он. – Поскольку мы собираемся пожениться, можешь называть меня Кольм. – Он продолжил, не глядя на нее: – И вот еще что, Габриела. Ты не будешь мне больше перечить. С телохранителями вопрос решен, но это единственная уступка с моей стороны. У меня нет времени целыми днями урезонивать упрямую жену. Есть дела поважнее.
– Я не могу даже возразить вам?
Он кивнул:
– Договорились, Габриела?
Она опустила глаза.
– Как скажете, вождь.
Глава 31
Для Сары Тобиас сплетни были все равно что печенье с кремом – устоять невозможно. Она обожала первой передавать сплетни, и ей было не важно, правда это или вымысел. Заканчивая очередную историю, она входила в раж, лицо ее покрывала испарина, дыхание сбивалось, ладони становились влажными. Она считала, что сплетни возбуждают так же, как близость с мужчиной. А порой еще сильнее.
Сара редко распускала слухи о чьей-то хорошей работе или большой удаче. Грех всегда интереснее, а если этот грех – блуд, то новость становится совсем уж пикантной.
Однажды за ужином ее брат, Нилл, рассказал, что ему довелось услышать в Арбейнском аббатстве.
Сара съела два печенья, пока слушала его, и еще три, выпытывая детали. Когда Нилл закончил, ее уже распирало от нетерпения, и последнее печенье она засунула в рот целиком.
Еще до обеда следующего дня все в клане Данбар знали о Габриеле. Но Саре и этого было мало. Она напекла печенья и пошла с ним к своей дальней родственнице, Хильде, которая была замужем за Босуэллом. Она покинула владения клана Босуэллов, лишь когда все до единого узнали о случившемся.
Распускать сплетни было не единственной слабостью Сары. Рассказывая одну и ту же историю раз в тридцатый, она уже не испытывала такого удовлетворения. Сплетня устаревала, и Сара придумывала разные подробности, чтобы ее оживить. Ничего непристойного, разумеется. Только немножко перчинки. Разве это может кому-нибудь навредить?
Спустя две недели слухи дошли и до клана Макхью.
Габриела почувствовала, как изменилась атмосфера. Женщины, которые раньше улыбались ей, сейчас отводили глаза и спешили пройти мимо. Габриела поняла, что им все известно.
Кольм вернулся с охоты, на которой провел целый день, и у конюшен заметил поджидавшего его Брейдена. По выражению его лица он понял, что его ждут плохие новости. Первая его мысль была о Габриеле. Неужели с ней что-нибудь случилось?
Он спросил, не слезая с лошади:
– С Габриелей все в порядке?
– С ней все хорошо.
Второй вопрос Кольма также можно было предугадать.
– Что она натворила на этот раз?
– Да вроде бы ничего, насколько мне известно, – заверил его Брейден.
Кольм спрыгнул с лошади, бросил поводья конюху и спросил:
– Она не пыталась уехать?
Брейден улыбнулся:
– Пока не пыталась. – Он посмотрел на небо и добавил: – Впрочем, солнце еще не зашло.
Габриеле не просто было привыкнуть к новому дому. Каждый день она выкидывала что-нибудь новенькое. За прошедшую неделю дважды покидала крепость, и дважды Кольму приходилось возвращать ее. Она уверяла его, что не пыталась сбежать. В первый раз она объяснила свой поступок тем, что хотела покататься на лошади и посмотреть Финнис-Флэт. Во второй раз она сказала, что ей хотелось немного поохотиться.
– Леди Габриеле нужно время, чтобы привыкнуть к законам, по которым мы живем, – сказал Брейден, встав на ее защиту.
Кольм нахмурился:
– Она знает законы. Но постоянно их нарушает. Мне уже дважды приходилось бросать дела и пускаться за ней в погоню.
– Ведь я предлагал съездить за ней.
– Это моя ответственность и, следовательно, моя головная боль. Я не стану перепоручать ее кому бы то ни было.
Брейден знал, что дело не в этом. Хотя Габриела прожила в их крепости всего четырнадцать дней, Кольм относился к ней как к своей собственности. Не терпел ничьего присутствия рядом с ней. Едва выносил ее телохранителей. Они подчинялись только Габриеле и слушали только ее приказы. Кольм не мог мириться с этим, хотя вынужден был признать, что охраняли они ее хорошо.
– Никто из нас не считает леди Габриелу головной болью. Мужчины сходят с ума по ней, да и женщинам она нравится. Она для каждого находит доброе слово и улыбку.
– Она отвлекает мужчин от работы?
– Есть немного, – признал Брейден. – Но не умышленно. Кольм, ты хоть заметил, что она красива?
– Разумеется, заметил! – гневно воскликнул Кольм.
– Вот и остальные заметили. Мужчинам нравится смотреть на нее.
– Значит, я удвою их работу. Если будут заняты с утра до вечера, у них не останется времени на то, чтобы глазеть на нее.
– Ты говоришь так, будто ревнуешь ее.
Кольм бросил на него мрачный взгляд, и Брейден пожалел о сказанном.
– Я много лет был тебе другом, – сказал он. – Не хотел сердить тебя, просто сказал как есть. Прошел слух, что ты хочешь жениться на ней, но мой тебе совет: объяви об этом всему клану.
– Некогда мне, – проворчал Кольм.
Он должен был объявить клану о помолвке в первый же день, но вот уже две недели избегает Габриелы, убеждая себя, что у него есть более важные дела.
Он должен уделить ей время. Над ним тяжким грузом висит долг, который он выплатит, лишь взяв Габриелу в жены. Он терпеть не мог быть в должниках и должен бы радоваться предстоящей свадьбе. Но радости не было.
Этим утром он наконец признался самому себе: Габриела – опасная женщина. Ему не нравилось то, что она делала с ним. Не нравились чувства, которые она в нем вызывала. А началось все с поцелуя. Этот поцелуй пробудил в нем чувства, которых он не испытывал доселе. А от того, как она смотрела на него, становилось только хуже. Его словно одурманили. Надо взять себя в руки.
– Надеюсь, вождь, ты не станешь тянуть и объявишь клану о своем решении.
– Что ты хотел мне сообщить? – спросил Кольм вместо ответа. Тут он заметил двух лошадей, привязанных к дереву, и по клеймам на крупе понял, кому они принадлежат. – Что здесь нужно Босуэллам?
– Они распространяют слухи.
– Какие слухи?
– Слухи о леди Габриеле дошли и до нашего клана, и виной тому двое из клана Босуэллов. Киннон Босуэлл сказал, что ему необходимо поговорить со своей кузиной Ребеккой, которая замужем за одним из наших воинов. Заявил страже у ворот, что дело срочное, но когда те впустили его, он не пошел к родственнице. И он, и его приятель, Эдвард, изъявили желание видеть леди Габриелу.